Мы, кто катит этот мир

Все вокруг, даже самые мелкие детали выполнены в особом стиле «под карнавал». Кроны деревьев сияли разноцветными огнями, легкий практически неощутимый ветерок заставлял их покачиваться, от чего все вокруг казалось живым, волшебным, сошедшим со страниц старой доброй детской сказки.

Как должен выглядеть настоящий карнавал он представлял весьма туманно. Вспомнилось то, что доводилось видеть в кино и на экране телевизора. Воображение подкинуло несколько шаблонных сцен с разукрашенными повозками – передвижными танцевальными площадками, полуобнаженными танцовщицами на них. Радует глаз обилие цвета, а вокруг музыка, танцы, безудержное веселье. Ну, не то чтобы очень похоже…

Да, пока ничего подобного не было. Зато были зрители. Много зрителей. Казалось, все население города за очень редким исключением высыпало на центральные улицы. Они, парами, большими группами, некоторые, как и он, в одиночестве бродили по проезжей части, прогуливались по тротуарам. Обменивались многозначительными взглядами из-под самых разнообразных масок. Присматривались в тщетной надежде узнать кого-нибудь из знакомых.

Он прошел несколько кварталов. Легко поддался на уговоры молоденькой девчушки, чей возраст не могло скрыть ни чрезмерно консервативное платье, ни маска, изображающая старушку с крючковатым носом. Та продавала бутоньерки и так убедительно щебетала о том, как маленький букетик эффектно дополнит его безупречный карнавальный облик, что отказаться было просто невозможно. Он позволил украсить лацкан своего пиджака, вручил девушке крупную купюру. Та присела в глубоком реверансе, весело расхохоталась и быстро затерялась в толпе.

Неожиданно громкий в монотонном человеческом многоголосье раздался выстрел. Стреляли совсем рядом. Его рука машинально нырнула под украшенный бутоньеркой пиджак. Пальцы несколько раз судорожно сжались в безуспешной попытке схватить рукоятку пистолета, которого там, конечно же, не было. Он даже хихикнул, приглушенно, немного нервозно, чем заставил прохожих с подозрением посмотреть на слишком уж импульсивного незнакомца в удивительной маске.

Нет, не произошло никакого преступления, убийства, или покушения на таковое. Выстрел послужил сигналом к началу действа. Людской поток, будто волны бурного моря, что подвластны лишь божьей воле, отхлынул от центра улицы и выплеснул на обочины. Люди спешили покинуть проезжую часть, останавливались на тротуарах, собирались шумными группами, громко переговаривались, заливисто хохотали. Сомнений быть не могло вот оно – начало настоящего праздника.

Мгновение и дорога, та ее часть, что изначально предназначалась для проезда автомобилей, опустела. Он даже и не заметил, как оказался в одиночестве. Метнулся в одну сторону, в другую. Остановился точно посредине, чувствуя, что взгляды сотен зрителей направлены на него. Веселые взгляды, насмешливые. Смотрят на него, смеются, эх, не любитель он излишнего внимания к скромной своей персоне!

Определился. Бросился вправо, быстро смешался с толпой, прошел пару кварталов в сторону центра, рассчитывая оказаться среди людей, которым не довелось стать свидетелями недавнего его конфуза. Похоже, это удалось, но еще некоторое время он чувствовал на себе горячий взгляд пары глаз. Исключительно на уровне подсознания ощущал, как кто-то буквально прожигает его затылок. Отвратительные ощущения. Несколько раз он резко оборачивался, стараясь разглядеть того неизвестного, но все безрезультатно.

Тем временем карнавал перешел в активную фазу. Первыми по свежевымытому асфальту, удивительно натурально разрисованному под брусчатку, прошли девушки-барабанщицы. Высокие, все как одна красивые, одетые в одинаковые футуристические наряды, нечто похожее на меховые с перьями бикини. Они широко и, кажется, совершенно искренне улыбались, размахивали палочками, также украшенные цветным мехом, били ними в барабаны, отбивали ритм, не забывая при этом строить глазки и подмигивать всем без исключения окружающим.

Сразу за ними пошла техника. Измененные до неузнаваемости прозаичные в обыденной жизни грузовики превратились в передвижные сцены. Нескончаемым потоком катили они по городу, заставляя зрителей теряться, разбегались их глаза, трудно было выбрать ту платформу, которая затмила бы собой остальные. Невозможно сконцентрироваться на одной, ведь каждая подвижная сцена – свой отдельный мир. Мир танца, веселья. На каждой бурлила жизнь, полным ходом шло представление. Чего там только ни было! Яркие фрагменты из жизни древних цивилизаций, шаржи на этюды современности, мир морской и океан небесный. Все это, конечно же, в танце, искрометном и зажигательном.

Один из передвижных танцполов тут-таки привлек его внимание. Обычный грузовик, но так сразу и не скажешь. Очертания угловатой кабины сглажены ковром из живых цветов. Можно было лишь гадать, как невидимый со стороны водитель умудряется вести машину?!

Не только кабина, широкая площадка, установленная на месте кузова, завалена цветами не меньше. Цветы, вокруг одни цветы. Разные они, всех возможных видов и расцветок. Живой ковер – задумка декораторов, вот только поверх него холмами лежали и подарки зрителей. Цветочный дождь шел, не переставая, добавлял оригинальности и без того оригинальному покрытию.

Посреди площадки внутри просторной сферы созданной из оплетенной яркой гирляндой проволоки танцевала девушка. Облаченная в блестящий обшитый зеркальными пластинками купальник, она казалась русалкой, гостьей из подводного мира. Она ритмично двигалась, на чешуйках играли отблески разноцветного света, в каждом ее движении сквозила морская тематика. Она плыла по морю счастья, погружалась в пучину радости.

Ее лицо подобно лицам других участников и гостей карнавала скрывала маска, точно как и купальник отдающая морем. Яркая, блестящая, под ней черты не разглядеть. Все это так, но разве в этом суть?! А фигура, жесты, страсть, сквозившая в каждом из них? Танец! Девушка двигалась грациозно, энергично, танцевала самозабвенно. Казалось, она никого вокруг себя не замечает, казалось, живет она в движении и ним же дышит. Чем не приметы? Но не только это, ведь было ощущение, особое, то самое, которое не обмануть. Правда, понять реально ли оно…

Стоило ее увидеть, как он позабыл обо всем. Он замер, застыл как изваяние. Мысли, мечты, сомнения все улетело, все покинуло его и тут-таки стало прошлым. Все изменилось в один миг, не было больше карнавала, не было праздничной улицы с толпой народа. На всем белом свете были только двое. Она в своем блестящем разноцветном шаре и он, стоящий на обочине, растерянный, разбитый, не в силах оторваться от удивительного зрелища божественного танца. Завладела таинственная незнакомка под маской его мечтами, мысли все похитила.

Три встречи. Было три свидания. Организаторы карнавала решили поразить гостей размахом мероприятия. Не ограничились тем, что перекрыли проспект, праздник распространился на весь центр города. Участники механизированного шествия двигались вокруг центральных кварталов бесконечной вереницей, плотным строем, чудом не соприкасаясь укрытыми цветами бамперами. Сплошной поток, так сразу и не разберешь, где начало процессии, где конец.

Первая встреча лишила его способности двигаться. Он просто застыл на одном месте, вытянул шею и немигающими глазами следил за ней, за платформой, увозящей ее вдаль, в неизвестность.

Вторая оживила. Он бросился следом за машиной, вот только пробиться сквозь толпу зрителей и участников ему не удалось. Пока он работал локтями, платформа скрылась за поворотом.

Ждать третьей встречи он не стал. Он к ней готовился. Не обращая внимания на недовольные возгласы, пробрался к низенькому ограждению, отделяющему тротуар от проезжей части. Пришлось здорово потрудиться, но вот между ним, зрителем, и колонной участников был лишь металлический заборчик, да несколько мрачноватых мужчин, вне всякого сомнения, служителей правопорядка в штатском. Они не предпринимали ничего, не пытались теснить толпу, просто стояли, одним своим присутствием создавая преграду, как им казалось, непреодолимую.

Приблизилась платформа с ярко светящимся шаром, поравнялась с ним. Он рванулся вперед. Перемахнул через ограду. Ощутил непонятное сопротивление, казалось, тело упирается в стену, только мягкую и податливую. Она сопротивлялась, он напирал. Те, которые в штатском, растерянно смотрели на все происходящее, не зная, как им поступить. Вот преграда сдалась. Он прорвался, взмыл, взлетел на шаткую платформу. Позабыв, что та движется, упал, поскользнулся на толстом цветочном ковре, поднялся, снова упал. Стал на четвереньки и поспешил к центру…

– Отличный был прыжок! – продолжая танцевать, девушка беззаботно рассмеялась, ее глаза светились не хуже ярких ламп мигающей гирлянды. – Приземление хуже, где-то на троечку, но ради чего все это? В чем смысл?

– Я лишь хотел… – он попытался встать, но тут-таки упал на колени. Надо же, он устоять не может, а она еще и танцует!

– Давайте быстрее! – колокольчики девичьего смеха идеально влились в атмосферу карнавала. – Еще быстрее, за вами уже… ползут…

– Я просто хотел с вами увидеться!

– Что ж, можно считать, у вас получилось… почти, – ее голос на мгновение обрел серьезность.

– Нет, я бы хотел снова вас увидеть, в обстановке более… – он почувствовал, как кто-то сжал его запястье.

– А я и не возражаю, – снова расхохоталась танцовщица. – Я намерена принимать участие в каждом действе карнавала. Все четыре дня. Только прошу заметить – маски будут меняться, образы тоже. Вы действительно верите в то, что сможете меня узнать? Да?! Тогда мы встретимся, мы обязательно встретимся…

Сильные руки мрачных личностей из службы охраны правопорядка завели его предплечья за спину. Сопротивляться было бесполезно. Подчиняясь конвоирам, он наклонил голову и, не вставая с колен, почти ползком направился к краю движущейся сцены.

Один из сопровождающих соскочил вниз, непроизвольно ослабив хватку. Вот он шанс! Почувствовав легкое послабление, он рухнул на платформу, кувырнулся, высвободился из державших его рук. Не давая опомниться растерянным блюстителям порядка, спрыгнул на землю, на лету ударил того, который стал у него на пути, рывком сбросил второго.

Завязалась короткая потасовка, к которой тут-таки подключились несколько зевак из числа тех, кому неважно кого бьют и в чем причина драки, а важен лишь сам процесс. Мрачных личностей в штатском сразу же стало больше, подоспело подкрепление. Забияк из толпы быстро успокоили и увели, но к тому времени он был уже далеко. Ловко лавируя в людском море, он отбежал на пару десятков метров, взобрался на какой-то металлический ящик у обочины, дождался, пока интересующая его передвижная танцевальная площадка поравняется с ним, энергично замахал руками и крикнул:

– До завтра! Я буду с нетерпением ждать!

Глазами поймал смеющийся взгляд, рукой схватил воздушный поцелуй, спрятал его нагрудный карман, спрыгнул вниз и быстро затерялся в толпе.

Оставив позади несколько кварталов, он сбавил скорость и попытался расслабиться. Шел не спеша, довольно реалистично изображая такого себе праздного гуляку. Старался не просто выглядеть таковым, но и быть ним, вот только чувство не покидало. То самое, отвратительное. Он до сих пор ощущал чей-то горячий взгляд. Ощущал слежку, но не мог понять, кто за ним следит и зачем тому это нужно.

Скоро все прошло. Любопытные, как и тот, огненный, взгляды остались позади. Мелькнула мысль, мол, еще рановато, мол, веселье только начинается. Пожалуй, это действительно так, но с другой стороны, беззаботные отдыхающие, как и их забавы, его не особо интересовали, он был твердо убежден – то, ради чего вышел из дому он уже сделал. Он нашел. Ее или не ее, пока не ясно, понимание придет позже. Теперь же самое время удалиться, желательно, не привлекая лишнего внимания, спрятаться в своей квартире и подумать над тем, что должно произойти в ближайшие дни. Это дело серьезное, тут без спокойствия, которое может дать только собственное жилище не обойтись.

Глава 3

Да, как-то слишком уж быстро он начал верить в то, что вся эта история началась с него, что он движущая ее сила! Конечно, это нормальная мужская логика, мужчины часто верят в то, что мир вращается вокруг них (как минимум, ось вращения находится где-то неподалеку). Неважно все это, думать можно что угодно, истина – она одна и лишь один человек на свете точно знал, в чем эта самая истина заключается. Нет, не он это, она. Именно так, она, женщина! Она и только она знала, как все началось, она и только она решала, как будут развиваться события дальше…

Тогда, несколькими днями ранее, они с подругой прогуливались по центральной улице города. Медленно шли, не торопясь. Обе выглядели сногсшибательно и обе прекрасно это осознавали. Она – шатенка с печальным взглядом синих глаз и скромным макияжем, подружка – платиновая зеленоглазая блондинка с печатью беззаботности на улыбающемся лице. Такие с виду разные они, но нет, было что-то общее в их тонких чертах. Красота? Пожалуй. Да, красивые они обе, вот в чем весь секрет, красивые, а оттого похожи будто сестры.

Под веселую болтовню проходил их променад. Яркие вывески магазинов корректировали русло беседы, добавляя новые темы. Так, гуляя, они поравнялись с кондитерской, в огромной витрине которой горой соблазна были выложены шикарные многоярусные торты и симпатичные маленькие пирожные. Непроизвольно остановились. Подружки разом замолчали, буквально пожирая сладости глазами. Внимательно снизу вверх, а затем и сверху вниз осмотрели коллекцию вкуснятины и синхронно вздохнули. Переглянулись, рассмеялись, гордо подняли головы, решительно прошествовали мимо. Отошли на десяток шагов, опять переглянулись и снова рассмеялись, искренне радуясь непонятно откуда взявшейся силе воли, а что ведь это же было испытание!

Несколько минут задумчивой тишины, фальшивый вздох.

– Вот везет же тебе подруга! Нашла все-таки того самого. Помню, жаловалась, мол, перевелись мужики на свете. Мол, жизни нет, все надоело, а сама? – смазливая блондинка остановилась у пешеходного перехода и с отчетливо читающейся завистью на симпатичном личике взглянула на подругу. – Встретила, спрятала ото всех даже от меня! Значит, ты утверждаешь, что он симпатичный?

– А разве ты сама не заметила? – смеясь, ответила шатенка. – Мы несколько минут разговаривали, ты рядом стояла. Что это получается? Стояла рядом и не разглядела, разве такое возможно?

– Ладно тебе, не придирайся. Может девушка растеряться от неожиданности! Не каждый день тебе стоящих кавалеров представляют… чужих, – блондинка смешно надула губки.

Шатенка улыбнулась и потупила взгляд.

– Симпатичный он, очень симпатичный, – на ее привлекательное лицо набежало легкое облачко печали. – Но у тебя еще будет время рассмотреть его во всех подробностях. Потерпи немного…

– Это я уже сама поняла. Но, подруга, ты действительно не передумаешь? Это же такое дело… – блондинка умолкла, подбирая слова. – Нет, я еще сама до конца не разобралась, что да как, но это ведь такое дело… да все что угодно может произойти!

– Ну, прежде всего, мне бы хотелось верить в то, что мы действительно подруги. Кроме того, если вдруг так обернется… – она помрачнела чуточку сильнее, – ну, как ты намекаешь, если случится то, что случится, тогда я буду знать…

– Ладно. Нет, я ведь что? Я ничего. Не возражаю, следовательно, я тоже согласна, – блондинка захлопала в ладоши, радуясь началу новой для себя игры. – Сделаем так, ты там занимайся своими делами, додумывай свои детали, а я побегу готовиться. Это столько всего надо успеть! Первым делом волосы покрасить, жаль немного, я все-таки блондинка от природы. Дальше на массаж сходить. Затем по плану маникюр, педикюр, прическа, лицо, макияж, костюмы…

Совершенно неожиданно переполняемая эмоциями светловолосая красавица рванула с места, не обращая внимания на только что включившийся красный цвет. Громко цокая высокими каблуками, лавируя в потоке машин, быстро перебежала дорогу, оставив подругу стоять на тротуаре. На противоположной стороне обернулась и энергично помахала рукой. Было что-то в этом жесте грустное и веселое одновременно.

Еще мгновение и блондинка затерялась в толпе. Шатенка помахала подруге в ответ, физически ощущая, как та отдаляется от нее. Странное чувство, веяло от него чем-то темным и чуточку даже мистическим. После еще минуту смотрела в том направлении, куда та ушла, затем повернулась и медленно, рассеянно глядя по сторонам, направилась на восточную окраину города, туда, где средь уютных домиков частного сектора прошло ее детство. Туда, где находился дом, в котором она бывала все реже, забегала разве что в часы грусти или в те дни, когда как сейчас надо было поразмыслить в одиночестве.

Отмечая удивленные взгляды соседок и восторженные их мужей, она подошла к калитке. Поддела пальцами щеколду, которая заметно заржавела вследствие крайне редкого использования. Прошлась по выложенной камнем дорожке, виляющей между деревьями давно запущенного сада.