Мир пустых Горизонтов

– Понятно, док… Что со мной было?

– Давление подскочило, профессор Люберц.

– Вы меня знаете? Ах, да, понятно. В анкетке пансионатской прочитали.

Сомов пощёлкал пальцами перед глазами старика.

– Следите, пожалуйста… Хорошо… Да нет, мне незачем. Впрочем, это неважно. Я знаком с вашими работами, профессор. Несколько монографий, статей в научных изданиях… В социальных сетях мелькало ваше имя: студенты вас просто боготворят. Видел фото, даже карикатуры. Правда, на них вы выглядите лучше, чем сейчас.

– Скоро я буду выглядеть ещё хуже… А вы ещё и физик, док?

Широкое лицо Сомова от детской открытой улыбки стало ещё шире, однако он как-то неопределённо закачал головой и как-то уклончиво ответил:

– Интересно здесь. Мятный чай будете, профессор?

Позже, когда Сомов сидел на краешке стола с чашкой чая в руках, а возле лежащего Люберца на стуле стоял уже пустой прибор, разговор продолжился.

– Интересно – не точное слово, – глядя в потолок, задумчиво проговорил Люберц. – Перспективно. Очень. Эта лунная полость…

– Я называю её Горизонтом.

– Горизонтом? Удачно… Этот Горизонт, поверьте мне, дорогой док, только начало. Мы едва прикоснулись и…

– Уже есть жертвы, – жёстко прервал философский настрой профессора Сомов.

– Жертвы? Неужели? Несчастные случаи среди туристов? Марионеточная саблезубая мартышка до смерти запугала охотников? Или силиконовая секс-кукла топит командировочных отцов семейства в джакузи?

– Вижу, вам стало лучше, профессор Люберц. О вашем характере ходят легенды.

Людвиг Люберц вспылил:

– Оставьте мой характер в покое, док. И какое всем дело до моего характера? Отличительное поведение определяется жизненными обстоятельствами. Что, например вы, который видит меня впервые, можете знать о моей жизни? – Люберц замолчал, после паузы продолжил:

– Если я сам, как оказалось, не знал о ней главного… Налейте ещё чаю!

Сомов налил.

– Что-то поменялось?

Люберц уважительно взглянул на собеседника.

– Вот! Вот вопрос! Точно в десятку, док!

Профессор продолжил говорить с явной горечью в интонации:

– Я запутался в античном фразеологизме «в одну реку нельзя войти дважды». Просудите сами. С одной стороны, семь последних лет я упорно искал решение интереснейшей задачи и нашёл его, но вдруг выяснилось: эти титанические усилия напрасны – задача уже была решена. И кем же? Мною и ровно семь лет назад. За пустые годы я обязан-таки сказать кое-кому большое спасибо, и такая возможность, поверьте, представится. Достаточно будет… Да… О чём я? А-а, о фразеологизме…

Так вот… С другой стороны: в прежней жизни я имел ясную, труднодостижимую цель и всегда много работал ради этой цели. Сейчас тоже есть цель, и предстоит много больше труда. Вроде как то же самое… Но нет, что-то ещё появилось между «было» и «стало».

– Может – совесть? Иногда она вызывает гипертонический криз.

Людвиг Люберц со страхом посмотрел на Сомова и, скрипя пружинами матраца, отвернулся лицом к стене, надвинул подушку на голову. Глухо, едва различимо, произнёс:

– Они вызвались добровольно.

– Они не знали того, что уже знали вы. А вы, профессор Люберц, обрекли их на смерть.

– Наука…

– А как же Мария?

Старик подтянул к животу костлявые ноги.

– Ты – дьявол!

– Называйте, как хотите, но твёрдо знайте: повторения ЛТ – 1910 – 1\1 здесь, на Горизонте, я не допущу. И не только я.

12

«Стратегический альянс «Основа»

Головной офис по региону «Атлас – Восточный»

Первому заместителю

от

руководителя подразделения «Нейтраль»

Восходящий файл по каналу «Гонец плюс»

лично

Импульс: одиночный, без повторов

Печатная версия: центральный архив

Рапорт

По результатам операции «Сломанная линейка» докладываю:

– Операция была инициирована на основании отчёта агента «Кофемашина» (приложение №1 к настоящему рапорту) после посещения объектом обратной стороны Луны;

– Операция была прекращена в начальной фазе исполнения;

– Технические приспособления, химико-фармацевтические препараты в ходе выполнения операции не применялись;

– Выписка из протокола патологоанатомической экспертизы прилагается;