Мир пустых Горизонтов

Серж с интересом смотрел на их широкие спины, и успел заметить единообразно модифицированные затылки.

«А тип перугена-то одинаков, не припомню его индекс, но применяется военизированными организациями. Силовики на корпоративном отдыхе? Забавно!»

Вдруг его торкнула острая мысль: «Смещение… Смещение… Конечно… А как предполагалось?»

Сомов со всех ног бросился в лабораторию к рабочему столу.

Лоренцо, сидевший нога на ногу со стилусом в зубах, удивленно смотрел, как обычно несуетливый хозяин лихорадочно шарит по рабочим записям.

– Я могу помочь.

– Покажи тайм-карту. А, не надо – нашёл.

Сомов читал тайм-карту и медленно оседал на кресло.

«Инструкция… Ошибка в инструкции. Надо немедленно связаться с платформой „К“, с Джоном».

Сомов сорвался с места, крикнул на ходу: «Остаёшься на связи!» – и выбежал из лаборатории.

Он галопом мчался по коридорам и межкорпусным переходам к боксу транспортировки, в котором стоял пассажирский селена-кар, и находился заветный октагон портала. Там, наверху, из клиентского терминала, да просто с бортовой станции будет возможна связь с Платформой, которая давно заняла свою позицию внутри барьера, готовая в любой момент нанести лазерный удар по мембране перехода.

«Так-с, эти ребята не нашли ресторан» – Сомов ещё мог шутить. Или это организм защищался от перенапряжения? Что-то мешало ему, человеку с даром провидения, с полной ясностью разобраться в происходящем, заранее понять намерения странной группы туристов.

Вместо инетов, обычно охранявших вход в бокс, двое гостей в полной боевой выкладке бойцов спецподразделений преградили Сержу путь.

– Док, и не пытайтесь.

Сомов:

– Вы не понимаете… Дорога каждая секунда.

– Это вы не понимаете. У меня приказ: блокада комплекса зданий, сооружений и имущества пансионата «Островок на горизонте», а также, научно-технического персонала. То есть, вас, док.

Это сказал подошедший третий боец, очевидно, старший.

– Советую вернуться к себе… Проводите, доктора! – Приказал он одному из силовиков. – Выставить пост!

«Вот как! Я работал над стимуляцией, а кто-то оказался практичнее и трудился над блокадой» – мелькнула у Сомова несвоевременная мысль, однако, она подсказала ему план дальнейших действий.

Как только молодой человек в сопровождении конвоира завернул за угол, резкий выпад его левой отправил вояку в глубокий нокаут, а сам Сомов рванул к отсеку коротковолновой связи. Оттуда имелась возможность передать экстренное сообщение дрону, дежурившему на границе отсечки связи, а тот, выйдя за барьер, смог бы транслировать месседж на «Аспект».

Один коридор, второй, поворот… Впереди у самой двери маячил вооружённый часовой. Увидев Сомова, он вскинул винтовку и выстрелил. Маленький шприц вонзился рядом с Сержем, который охнул и бросился в боковой проём, на лестницу, ведущую к парковке скутеров.

«Убивать меня у них умысла нет, и здесь наши желания совпадают. Профессионалы действуют строго по приказу и по классической схеме: мост и телеграф уже заняты. Может с вокзалом мне повезёт?»

Повезло. Сомову удалось вырваться из пансионата, и машина помчала беглеца прочь от незваных гостей в сторону «Аспекта». Зачем он это делал? Связи с Джоном нет и не будет; до Центра ему добираться вечность, а нужно меньше, чем за четыре часа. Он просто замёрзнет в пустыне в лабораторном халатике. Так стоит ли восставать против судьбы? Может, проще сдаться фатумам – вон, тем, что приближаются на двух скутерах – и пойти пить горячий чай? Может… Но тогда надо забыть о Джонни, о сотне людей на Платформе, о сотнях на «Аспекте»…

Этих мыслей в голове Сержа Сомова не было. Проявились глубинные, заложенные воспитанием черты национального характера: свобода и совесть. Без анализа, без мотиваций.

Адреналин разлился по вздувшимся жилам, вызывая азарт погони, заставляя до упора выкручивать ручку газа. Скутер развил максимальную скорость, но становился неустойчивым, так и норовил выкинуть седока из седла. У преследовавших бойцов дела обстояли лучше, сказывался профессиональные навыки, и они постепенно нагоняли беглеца.

«Сейчас попросят остановиться. Потом „хенде хох!“ и штраф за превышение скорости, – подумал он. – Скверно, не смешно. И скоро будет совсем не до шуток, которых… которых есть у меня. Вот этот настырный proxima centauri как раз на нужном расстоянии. Приятной охоты, дружок!»

Сомов нажал на торпедо пару кнопок, и… перед ближайшем скутеристом материализовалась отвратительная тварь. Инстинктивно водила хотел совершить «лосиный тест», но не справился, завалил машину, сам кубарем покатился по гладкой равнине.

«Со вторым такой трюк уже не пройдёт… Мне бы ещё с километр продержаться».

Прямо по курсу бешеной гонки появились изумрудные огоньки кордона. Ближе… ближе… Но и силовик не отставал. Он уже достал оружие, прицелился, выстрелил, попал в скутер, был готов повторить выстрел, но перелетел через руль машины, как только она пересекла цепь фонарей и встала как вкопанная.

Скутер Сомова, не снижая скорости, удалялся дальше и дальше.

– И-ей-ха-а! Я-ха-а-ей! – издал победный клич Серж. – Изучайте материальную часть, прежде чем садиться на чужие скутеры.

Всё объяснялось просто: у Сомова была машина инструктора без функциональных ограничений; у вояк – простенький клиентский вариант.

Маленькая победа вдохновила беглеца, но скоро возбуждение сошло на нет. Обжигающе холодный воздух, набегая от скорости, сжимал тело Сомова в комок, выдувал последние островки тепла, примораживал к металлу скутера. Сомов тормозил – становилось теплее, но с теплом таяло время и расстояние до дрона-трансмиттера сокращалось слишком медленно. Тогда он увеличивал скорость.

Внезапно движок машины чихнул, послышался металлический перестук, визг, звук выпавших на равнину деталей. Сомов резко тормознул, спрыгнул на ходу, упал, покатился, завертелся спинером и затих. К этому моменту скутер пылал, и человек, едва очнувшись, устремился к нему. Нет, не греться. Чтобы спасти блок курсопеленгатора.

Всё, дальше только пешком, но как преодолеть больше девятисот километров до точки связи с «Аспектом»? Не имеет значения. Главное бежать… главное идти… главное ползти…

Ползти, цепляя за пластиковую поверхность Горизонта искуроченный, обожжённый, но работающий прибор, болтающийся на обмороженной шее. Ползти, когда в затуманенном сознании перемешаны лица людей, математические формулы, неведомые существа, и крутит, качает тёплое море. Ползти, когда уже не имеет смысла ни двигаться, ни чувствовать, ни дышать. Когда осталось только шептать синими заиндевевшими губами:

– Кто бы ты ни был… помоги… сохрани…

23

Платформа «К», 11 часов 45 минут, тот же день.

Уникальный научно-технический комплекс, единственный в своём роде, штучная вещь, эксклюзивная функциональная совокупность – все эти и другие подобные определения в равной мере можно применить к Платформе «К» – самоходной научно-практической лаборатории физики высоких энергий.

Конечно, она не годится для скоростных перелётов между космопортом Гея-ЮниБей и марсианской Паприка-Свит, но комбинированная силовая установка делала эту громадину по необходимости и манёвренной, и неподвижно влитой. Двести тысяч тонн собственного веса – не шутка, да активного вещества загрузить в концентратор – ещё сорок тысяч – итоговая цифра вполне рекордная.

Основной экипаж сравнительно невелик и состоял из группы пилотов, бригады технического сервиса, медперсонала, работников бытового обеспечения и тревожно-охранного подразделения. Так называемых «пассажиров», а по сути, главных эксплуатантов Платформы, можно взять на борт до восьмидесяти душ. Им предоставлялись самые лучшие условия для ведения серьёзных теоретических и прикладных исследований в областях физики, математики, астрономии, энергетики и иже с ними смежных дисциплин.