Призраков лучше не тревожить

Президент не заставил себя долго ждать. Точность – вежливость не столько королей, сколько их церемонимейстеров и докторов. Генералы это оценили. Они попытались вытянуться в струнку, отчего живот Долганова едва не выпрыгнул из штатского пиджака, а Аверин стал походить на афганскую борзую, вставшую на задние лапы.

– Вольно, вольно, господа офицеры, – благодушно хохотнул Президент, протягивая навстречу руку. Долганова он дружески потрепал по плечу.

«Светел, чист и благодушен, – отметил тот. – Видать, «подправился» малость. Глядишь, так и дотянет, чертяка, до конца срока.»

Положа руку на сердце, Долганов особого греха в регулярных «поправках» Хозяина не видел. Вон, к примеру, американец по бабам шастает. На то он и американский секс-символ. А нашему-то, русскому, куда деваться, ежели он русский? Один русский президент уже заделался трезвенником, было дело. Трезвей его рассуждения и поступки от этого не стали, зато в бюджете страны сухой закон пробил дыру в сорок миллиардов старорежимных. До сих пор дырку ту латают. Долганов на дух не переносил тех болтунов, что попрекают других в собственных грехах, соринки в чужих глазах подмечают. А уж как делаются дела в Отечестве, знают все – хорошо делаются, не на сухую.

«И потом: «Помилуйте! В мужчинах, которые не пьют, не играют в азартные игры и сторонятся общества хорошеньких женщин, есть что-то недоброе. Они или безнадёжно больны, или ненавидят втайне весь свет.» Так, кажется, у Булгакова?» – некстати припомнил Долганов, примостясь на краешке неуютного дивана, обтянутого холодной кожей.

– Ну… э-э… рассказывайте, господа генералы, – Президент всем своим видом изобразил внимание.

Что там осталось рассказать? Всё главное Хозяин знал из письменных рапортов генерального прокурора и неофициального письменного же доклада Долганова. Суть уже уяснил, увидел не только вершину айсберга, но и подводную часть – ту, которую Долганов счёл нужным открыть. Предстояло решить только один вопрос – ключевой. Вопрос, который не должен был фигурировать ни в каких отчётах и документах. И решить его могли только «силовики». Для этого и вызвал их Хозяин на сугубо конфиденциальную беседу. Кулуарность темы подчёркивалась полным отсутствием представителей масс-медиа и цивильными одеяниями секретных генералов.

Долганов, старый дипломатический лис, всё же сухо доложил самую суть – то, что Президенту, на его взгляд, было приятно слышать. Чуть добавил пикантных деталей, грубовато-льстиво отметил бесценную помощь СВР и Аверина лично. Короче, подал в наилучшем виде на золотом блюде. Президент слушал, не перебивая, изредка кивал одобрительно.

– У меня всё, – заключил Долганов, уложившись в пять минут, и опустил голову – рубите, мол, если чем не угодил.

– М-да-а… – протянул Хозяин. – Значит, никакой политической подоплёки вы в этом убийстве не усматриваете?

– Абсолютно никакой, – не колеблясь, заверил Долганов. – Чисто бытовое, можно сказать, убийство, на почве ревности.

– Это… э-э… я думаю, неплохо, – Президент поджал губы. – А то надоела, понимаешь, эта возня. Грызутся, как пауки в банке. Р-развели бардак. Думают, Президента уже нет. А Президент ещё есть!

Он мстительно прищурился куда-то в угол, шумно засопел носом. Вот этих перепадов в настроении шефа Долганов опасался больше всего. Хорошо, что Президент так же стремительно давал задний ход, как и ускорялся. Но паузу он явно передержал. Наконец, вспомнил, что генералы ждут продолжения, встрепенулся:

– Да, а вы хорошо поработали. Полный успех, можно сказать. Только… несолидно. Какой-то, понимаешь ли, полковник из провинции всё дело раскрыл. Несолидно… да…

Генералы переглянулись недоумённо. Что поделаешь, отличал Президента ещё один недостаток (а может, достоинство): ход его мысли порой трудно поддавался логическому отслеживанию.

– Полковник… – повторил Хозяин и вдруг лукаво подмигнул собеседникам. – Генерал! Я полагаю. Так и представим его нашим думским умникам.

Генералы облегчённо, хотя и сдержанно – по этикету, – рассмеялись.

«Только зачем Сашку представлять думским умникам?» – не уразумел Долганов.

– Ну, и всем остальным, кто работал, звания нужно повысить вне очереди, ордена там, понимаешь, премии… Ну, это мы подготовим. И последнее… – Президент снова отяготил морщинами высокое чело. – Я вот думаю: что с этим мерзавцем делать?

Вот и выпер, наконец, ключевой вопрос. Хозяин пытливо заглянул в каменные лица «силовиков», передавая им инициативу.

– Разрешите доложить наши соображения? – впервые подал голос Аверин.

Хозяин милостиво кивнул.

– Возможны три варианта. Первый: по официальным каналам затребовать выдачи Свидерского с оглашением всех деталей дела и подключением Интерпола. Сейчас Свидерский, по нашим сведениям, пребывает – можно сказать, скрывается, – в Андорре. У него, кстати, оформлено гражданство этой страны. Так что, сами понимаете, возможны большие трудности. Очень ловкий мерзавец. И вину его доказать будет нелегко – по официальному законодательству. Он ведь заказчик убийства, а не исполнитель. Сами понимаете, процессуальные сложности… Вариант второй: мы могли бы… э-э… организовать транспортировку преступника по нелегальным каналам в Россию.

«Эк загнул! – восхищённо отметил Долганов. – Хотя как ещё выразиться? В наручниках в трюме парохода? Не звучит.»

– Это очень трудоёмкий и щепетильный вариант, – невозмутимо продолжал Аверин. – Но более действенный. Наконец, третий…

Он выдержал многозначительную паузу, прокашлялся:

– Человек он молодой, горячий, любит хорошо пожить, с риском. Машины любит спортивные, очень быстрые. А знаете, сколько народу в мире гибнет в автокатастрофах? Ужас…

Генерал умолк, ангельски кротким взором вперившись в цветочки на столе. Президент молчал, задумчиво обозревая стерильно белый потолок.

– Ну… я полагаю, есть ещё четвёртый вариант. – Хозяин выложил на стол тяжёлые кулаки. – Пусть пока погуляет. Мы… ещё подумаем. Доказательства там соберём. Пусть прокуроры ещё поработают, да… Там решим. Для вас главное – не выпускать его из виду. А особого шума поднимать пока не будем, да…

«Вот она, большая политика, – досадовал Долганов, одобрительно-понимающе кивая лобастой головой. – Сколько средств угрохали, сил, людей и нервов. И… «Пусть пока погуляет…» Зато папаша, глава думской фракции, теперь на поводке. Супротив Хозяина и не пикнет, а если пикнет, так по указке самого же Хозяина. Ну и хер с нами со всеми, главное, что нас вроде тоже не обидели.»

– Ну, господа генералы, думаю, президент не занял у вас много времени? – Хозяин приподнялся грузно, давая понять, что пора и честь знать. – Всем, кто работал, передайте: президент доволен, и Указ о награждении и производстве готовится.

Господа генералы бодренько вскочили, снова удостоились президентских рукопожатий и удалились в сопровождении тенеподобного офицера охраны.

* * *

…Емельянов с адъютантом Аверина томились «в людской». Правда, они недурно скоротали время. Погоняли шары на бильярдном столе под лёгкую закуску и бутылку отменного коньяка. Коньяк выставил лично глава президентской гвардии. «В честь успешного завершения дела от коллег…»

«Волк тамбовский тебе, дармоеду, коллега, – беззлобно открестился про себя Емельянов, осклабился широко и тотчас пригласил начальника гвардии на скромный банкет «в честь успешного завершения дела в обществе коллег…» Жест был необязателен, но Емельянов по ходу сообразил, что коль ему светит должность долгановского зама, то знакомство с главным телохранителем страны не будет лишним.

Боссы долго не задержались. Президенту нездоровилось, чему уже никто не ужасался, о неофициальной части не могло быть и речи, да и не те птицы. Короче говоря, генералов к столу не пригласили. Тут адъютантам повезло больше. А лицезреть Емельянова лично Хозяин не сподобился, хотя Долганов и прихватил с собой полковника на случай такой вот прихоти. С другой стороны, и это понятно – в стране лютовал грипп, и Хозяина оберегали от лишних контактов.

Офицер охраны оперативно известил адъютантов и замов о том, что шефы вышли из приёмной Президента. Те поблагодарили хозяев за радушный приём и заторопились в холл.

– Ну что, Александр, поздравляю. – Аверин отечески-барским жестом похлопал Емельянова по плечу.

Тот изобразил удивление, хотя и догадался, с чем поздравляет его генерал СВР.

– Ага, на новый мундир, Сашка, придётся потратиться, – подмигнул Долганов и добавил сугубо официально: – Поздравляю, господин генерал-майор, с производством.

– Служу Российскому Отечеству! – Емельянов звонко, с фельдфебельским шиком, прищёлкнул каблуками и почти справился с врождённой лосиной сутулостью.

– Ну, пошли, пошли, – под локоток увлёк его Долганов. – Садись ко мне, на заднее сиденье. По дороге ещё покалякаем кое-о-чём.

На приём Долганов прикатил в новом «линкольне-навигаторе». Но даже этот джип-лимузин с трудом пропустил сквозь дверной проём обширное генеральское брюшко. Умостившись, Долганов поднял стекло, разделявшее салон, и заметил без всякой связи с вышеизложенным:

– Пользование сотовой связью придётся резко ограничить, а жаль…

– Почему ограничить? – повёл бровью Емельянов.

– Технари доложили, что даже через выключенный аппарат можно прослушать разговоры владельца. Такое, понимаешь, постоянное «ухо» в кармане. У моих уже есть соответствующая аппаратура, значит, и у других скоро будет. Вообще, со всей этой хернёй скоро придётся к дедовским методам обращаться. Почта, курьеры, тайнопись…

– Не такие уж и плохие методы.

– Не спорю. Главное – проверенные.

Долганов зябко запахнул полы пальто, хотя кондишн поддерживал в салоне вполне приятную температуру.

– Теперь – о деле. Приказ о назначении тебя моим заместителем по оперативной работе уже подписан. Тридцать суток отпуска тебе даю – и принимай дела. Это ж тебе прописка столичная нужна, квартира. С семьёй – на твоё усмотрение. Можешь, конечно, оставить её и в Новочеркасске, но мой совет – перебирайтесь в Москву. С твоим селянским укладом пора завязывать. На худой конец, дачку в Подмосковье заведёшь. Ты теперь работник номенклатурный, в енеральском чине. Хотя, скажу тебе, генерал-майоров в столице – что собак нерезанных. Да! Будет лучше, если и в дальнейшем ты пойдёшь как Ротмистров. Обидно, конечно, но тебе не привыкать, а легализация, сам понимаешь, что новая шкура.