Сто первый мужчина. Роман

Между тем, Женя, не подаваясь поэтическому очарованию осенней поры, хлопнул по плечу Диму:

– Отличная идея! Предлагаю усилить эффект нового эксперимента тем, что начнем подготовку Димы к поступлению в вуз! И начнём сегодня же! Три раза в неделю буду приходить читать лекции, проговаривать о высших технических материях: о биноме Ньютона, о законах Паскаля, о физических константах, о теории подобия, о многом и многом чрезвычайно интересном.

Так на третьем месяце беременности Глаша стала невольной участницей эксперимента. Не три раза в неделю – каждый день Евгений приходил к молодоженам, чтобы хоть часик, хоть минуту употребить для внесения в дом прочувствованного технического знания.

Дима внимал с нарастающим интересом. Поясняющими вопросами формировал в сознании дорогу к высшему знанию. Того знания, что вытесняет из хаоса мозговых импульсов невнятную суетность, невразумительные почины, недоумки, пошлости, отголоски суеверий – одним словом всё то, что именуется обыденным сознанием, засоряющего свет Высшего разума хламом ненужной информации, обрывочными влечениями.

Таким образом, открывалась простая формула успешной жизни, в которой одно неизвестное – это личное счастье, и второе – это ресурс собственных сил, как золотые жилы в недрах матушки-земли. Остается обрисовать идеал; применить стройную логику достижения высших ценностей, подлинный энтузиазм – желаемое вырастает из собственных ресурсов.

Растущий плод преображал лицо будущей мамы. В глазах её брезжила мечтательность. Скоро в руках будет маленький ребеночек, человечек, который понесет дальше в будущее их мысли и чаяния. Она вместит в него тепло души, умноженное опытом жизни. Не рожденное на белый свет дитё внимает вдохновенным речам папы родного и папы нареченного, горячившихся уяснением того или иного интеллектуального постулата.

Двое пап породнились кровью и плотью в буквальном смысле. На стадии зачатия будущей малютке передана частица генного материала обоих пап. Душевная энергия посредством слов – этих упорядоченных звуков, призванных отобразить «соль жизни», волнами входила в человеческий зародыш, активируя самые заветные точки душевного роста. Трое родителей это интуитивно понимали.

Беременность протекала без каких-либо болезненных симптомов. Глаша хорошела изо дня в день. Её округлившийся живот стал предметом восхищения Димы и Жени. Они готовы носить её на руках. Ребеночек проявлял себя точками и пиханием, словно нарождающиеся богатырь пробовал силы.

Оба отца – кровный и нареченный – уверяли в один голос, что будет мальчик. Глаша с улыбкой отвергала подобные пророчества. Но сама, точно зная, кто родиться, всё же терялась в сомнениях: какая-нибудь, да проявится особенность.

Всё дивно перемешалось: девственный медовый месяц; взятие Димой на себя вины за произошедший несчастный случай; полное и неоднократное переливание крови от Жени, пересадка его костного мозга; быстрое выздоровление Димы. И, наконец, полноценная брачная жизнь, в которой точно в сказке она зачала в первую же брачную ночь.

На девятом месяце беременности Глаши автоматизированная технологическая линия по производству материальных ценностей нового поколения вышла на проектную мощность. Диму и Женю повысили по службе. Посыпались награды, звания. Открылись новые перспективы.

Наступил главный момент – приблизились роды. Сразу после первомайских праздников Глаша своим ходом в сопровождении Димы и Жени прибыла в роддом.

На следующее утро Дима был окрылен радостной вестью: родилась девочка весом три килограмма триста грамм и ростом 53 сантиметра. Роды прошли благополучно.

Ровно через три дня Глашу выписали из роддома. Дима и Женя, приехали встречать на роскошной белой «Волге». Она вышла к ним плавной поступью, бережно прижимая к груди бесценного ребеночка.

Дима вручил любимой огромный букет белых роз; взял в руки новорожденную, плотно укутанную одеяльцем. Оба, Женя и Дима, сгорали от нетерпения увидеть маленькое чудо – воплощенное совместное творчество.

– Можно ли глянуть на малышку? – с робостью спросил Дима.

– Смотри, – сказала Глаша, открыла треугольник пеленки, ограждающей хрупкое создание от внешнего мира.

У малютки крупные карие глаза, затуманенные сладким сном и длинные волосики на голове. Длинные и совершенно-совершенно седые волосики.

Дима и Женя с удивлением воззрились на малютку с седыми волосами.

Малышка с седыми волосами?!

Между тем, дочка также удивленно-радостно воззрилась на первые предметы нового мира. Громогласно гикнула, словно сказав:

– «Здравствуйте люди! Вот я и пришла к вам! Я, поседевшая в утробе мамочки от ваших грандиозных затей и планов! От ваших экспериментах во всем… Уж я вам, елки-палки, задам перцу!!!»

Глава 4. Заведующий хозяйством

Георгий Вадимович, выйдя из кабинета своего «исполняшки», с новой заинтересованностью прошелся по этажам клиники. Есть ли порядок в танковых войсках? – говорил его вид. В самом ли деле, этот зуболечебный процесс правильно заведен и обеспечит хоть небольшую, но устойчивую прибыль. Испокон веков у людей болели зубы, болеют и пусть болят дальше! Он усмехнулся, зыркнул с приоткрытым ртом на Нелю. Та мигом вынула блокнотик. Холеная рука приготовилась записывать замечания шефа для дальнейшей проработки.

Патрон усмехнулся. Неля растерялась. Что хочет Патрон – порой выше понимания, хотя непременным условием стабильной работы являлось наличие способности с полуслова угадывать желания хозяина. Она напрягла губы, надрезав гладкий лобик зачатком морщины.

Что за фигня?! Патрона не понять. Хотел разнести в пух завхоза, а зачем-то ходит по коридору, заглядывает в кабинеты и словно никого не видит. Может быть, ищет свободную кушетку, чтобы трахнуть. Такое у него бывает! Рассердится, распалится, того и гляди порвет первого встречного. Здесь применим для разрядки грубый секс с элементами садо-мазо. Страшно! Но что делать, в словесном контракте сказано однозначно: задирать юбку по первому же требованию и самой научиться получать удовольствие от того, что он получает удовольствие.

Неля вздохнула украдкой: опять придётся поправлять прическу, а то и покупать новое платье, которое он разорвет пополам, имитируя насилие… Что такое случилось сегодня? Не напомнить ли о завхозе?

– Шеф, мне поискать завхоза? Толстого гадкого завхоза, как вы в прошлый раз его назвали.

– Памяти, смотрю, у тебя прибыл.

– У хорошего хозяина всё прибывает!

– Растешь, девочка! Сейчас мы завхоза раком поставим! Хочешь позабавиться?

– Ещё бы! – Неля хохотнула, подумала с усмешкой: лучше его, чем меня.

А в это самое времечко Иван Львович сидел в полудрёме за рабочим столом, вполглаза поглядывая на дверь. При всяком постороннем шуме настораживал уши, чтобы упредить входящего приняв подобающий рабочий вид. Для этого на столе приготовлены три журнала, в которых якобы следует сделать записи: в одном о техническом состоянии здания, во втором – о движении отходов производства, а третий – пока не знает, как и называется. Третий журнал выхватил для весу, к концу дня прочтёт название. Впрочем, вряд ли доберётся до этого журнала. Чердак (голова) трещит от хаотичной боли. Не соображается и не думается. Так бы и написал во всех трех и ещё тридцати трёх журналах: «Пошли вы все на хрен, толстый и вонючий!»

Но тогда клиника задохнется в дерьме и неразберихе. Не привезут вовремя препараты, материалы. Не свезут в стирку спецодежду. Не вывезут на утилизацию отходы. Лопнет батарея системы отопления, прорвёт водопроводную трубу, зальёт канализационными стоками подвал. Уборщицы подпалят гардероб. Ванька Обалдуев, слесарь-электрик, перепутает гаечный ключ с диэлектрическими клещами (что уже было), замкнет и обесточит всю клинику. С обгорелыми руками присоединится к разъярённой толпе пациентов, которые с недолеченными зубами ринутся почистить рыло (вышибить зубы) кому-нибудь из администрации, и скорее всего ему – завхозу Иван Львовичу.

Во какая важная и ответственная у него работа! А платят сущие гроши, если перевести в доллары. Платили бы вдвое больше, появился бы стимул хорошо работать. Правда, как это – хорошо работать?! Иван Львович глянул по сторонам, и от невообразимого бардака вокруг сразу одолела зевота.

Шкафы переполнены отчетами, справками, накладными и прочим канцелярским хламом. В углу громоздятся коробки с фаянсовыми унитазами. Свалены в кучу водопроводные краны-смесители, и ещё что-то длинное и блестящее; навалом какие-то коробки, между ними полиэтиленовые упаковки. Возможно, длинное и блестящее как раз дверной доводчик на дверь, который потребовали установить пожарные и вместо которого Ванька прибил эластичный жгут для перевязки. Массивный сейф забит запчастями к стоматологическому оборудованию, отчего никогда не закрывался на ключ, впрочем, и саму дверцу нельзя закрыть, да и ключа не сыскать.

Сонный взгляд завхоза остановился на картонной коробке с унитазом, и наконец-то мелькнула мысль: пустить унитаз в продажу как некондиция. Соседу по даче на пару бутылок водки обменять. А то и самому сгодится: установить такой унитаз в летнем туалете и культурно справлять нужду.

Иван Львович, покряхтывая, встал, вынул унитаз из коробки, сел на него. Тут же пришла мысль, что неплохо бы оборудовать кабинет собственным туалетом и рукомойником.

Дверь распахнулась. Ввалился грозовой тучей Георгий Вадимович, вслед процокала каблучками секретурка. У троих округлились глаза. Завхоз привстал с унитаза, придерживая штаны.

– Не понял?! Мы куда зашли: в сортир или кабинет? Ну-ка, Неля, что на двери написано?

– Заведующий хозяйством Иван Львович Подкорытов, – ответствовала бойкая Неля. – Часы приёма по личным вопросам каждый четверг с 15.00 до 17.12.

– Ты еще и часы приёма установил?! Сиди, не вставай! Целых два часа в неделю занимаешься неположенным для твоей должности делом. Лучше бы раз в неделю в это время порядок у себя за столом и вокруг стола наводил. Почему вокруг такой срач!? Сесть у тебя нормальному человеку некуда. – Георгий Вадимович не нашел ничего лучшего, как взять первый попавший под руку стул, стряхнуть наваленную сверху кипу бумаг прямо на пол и сесть посреди комнаты на этот стул, закинув нога за ногу. – У тебя уборщицы вообще чем занимаются? У тебя как будто никогда не моется и не убирается.

– Их не пускаю сюда.

– Почему?

– Отравят.

Георгий Вадимович переглянулся с Нелей, словно поверяя, не ослышались ли.

– Народ счас злой, работать не хотят. А деньги с их зарплаты попробуй, урежь! Начнут пакости делать. Заразы рассыплют по углам. И потом болезни одна за другой на тебя навалятся.

– Дустом травят? палладием?

– В углу находил разлитую ртуть.

– Ртуть это серьёзно! Сам, наверное, градусники разбил дрожащими руками с похмелюги?.. У тебя не кабинет, а склад. Склад говна.