По предварительному сговору

– Там в переулке, на окраине, проживает несколько цыганских семей. Если наши версии верны, то необходимо незамедлительно проверить именно их. Я направляюсь туда.

– Все правильно Кирилл Сергеевич. Считаем, что поиск нужно начинать именно здесь, с места предполагаемого исходящего звонка. Возьмите с собой людей и переверните весь этот табор вверх дном. Если понадобится санкция на обыск, ее подготовят следственный отдел без судебного решения. Отыщем телефон пропавшего водителя, у нас появится хоть какая-то зацепка.

– Что с номером, куда осуществлялся звонок? Установили владельца и местонахождение?

Головин тяжело вздохнул, постукивая карандашом по столу.

– Здесь немного сложнее. Номер, как и предполагали, зарегистрирован на «левое» лицо в Краснодарском крае. Сигнал идет с участка местности расположенного в тридцати километрах от города. В зону покрытия базовой станции входит одно большое село и две деревни. Но пусть, хоть что-то.

Выдвинулись на двух машинах. Определились, что наилучшим вариантом будет отработка домовладений поочередно. Работали жестко, не церемонясь, переворачивали вещи и передвигая домашний инвентарь в жилищах и надворных постройках, не обращая внимания на вопящих на всю округу особей женского пола и орущих детей. Проверяли по кодам отобранные телефоны. Особенно удивляло и вызывало беспокойство полное отсутствие ее мужской части прописанных и проживающих в этих домах.

Кирилл вышел на улицу. Поднявшийся сырой, колючий ветер бил в лицо. Нажал на кнопку ответа своего мобильника.

– Слушаю, Петрович.

Голос Головина был взволнован.

– «Старый», что там у тебя? Результаты есть?

– Пока тишина. «Шерстим»[118 - «Шерстить» (жарг.) – проверять, обследовать.] потихоньку. В одном «гадюшнике»[119 - «Гадюшник» (жарг.) – сомнительное, грязное заведение.] завершаем. В соседнем доме никого нет. Как установили, жильцы уехали еще месяц назад в соседнюю область, на свадьбу. Остались две времянки на отшибе, ближе лесопосадке.

– Слушай меня внимательно. Несколько минут назад осуществлена еще одна безуспешная попытка исходящего звонка с телефона нашего пропавшего водителя. Номер, на который звонили, тот же что и утром. И самое главное, абонент до сих пор находится в сети. Возможно, ожидают ответа на вызов. Ты понимаешь меня, Кирилл? У нас появился конкретный шанс отыскать этот чертов телефон.

– Я тебя услышал, Петрович. Сейчас разделяемся и заходим одновременно на все адреса. И здесь, на всякий случай оставлю пару ребят. Могли «мобилу» тётки и в верхней одежде припрятать. Не раздевать же их до трусов, в самом деле. Минут через пять сброшу тебе «маячок», и после этого набирай номер, с которого пытались звонить.

– Давай, «Старый». Давай поторапливайся, пока появился такой удобный случай.

Кирилл, четко обозначил задачу сотрудникам, и первым бросился по натоптанной тропинке к самой дальней постройке. Подъехать к нему на его низком «Опеле», не представлялось возможным. Следом за ним, напирая на спину, бежал Ковалев.

Калитка высокого деревянного забора была закрыта на крепкий засов. Минуту тарабанил кулаком, после чего, используя спину и плечи товарища, перепрыгнул во двор, загнал в будку валявшейся совковой лопатой разрывающуюся лаем лохматую собаку сидящей на цепи, отодвинул засов, запуская Анатолия. На всякий случай переложил пистолет в боковой карман куртки. На крыльце их встретила испуганная и настороженная молодая цыганка, в зеленом бархатном платье, неестественно тонкими руками и младенцем, завернутым в засаленное покрывало.

– Добрый день, хозяйка. Что гостей не встречаешь? – отодвигая ее плечом и протискиваясь через узкий дверной проем. – Где твое гостеприимство?

– Эй, ты кто?– взвизгнула цыганка, толкая его рукой в грудь. – Что тебе надо? Выходите отсюда!

– Мэ сом рай[120 - «Мэ сом рай» (цыган.) – Я – милиционер.]. В сторону отойди, зашибу, – сквозь зубы прошипел Кирилл.

В маленькой, грязной, сбитой из досок комнате, на столе, подгоревшие, покрытые черным налетом кастрюли. Сваленные тарелки, покрытые толстым слоем жира и желтыми окурками. На полу самодельный обогреватель из кирпичей и спирали, проводами на неизолированных скрутках. Зловонный, тяжелый запах нечистот.

– В доме есть еще, кто ни будь? С кем живешь, красавица?

– Нету. Муж в тюрьме. Вы его и посадили. Подбросили наркотики и посадили. Вы только можете героин в карманы подсовывать. И закупщик у вас подставной, я знаю.

– А кто у нас муж? Напомни мне.

– Солдатов Ибрагим.

– Угу. А ты, если не ошибаюсь, Лебедева Люба. Вы же на «Кирпичах» обитали? – припомнил с улыбкой Кирилл. – Я тебя и не узнал. Богатая будешь.

Пять лет назад Солдатов Ибрагим, в то время проживавший в районе кирпичного завода, задерживался по подозрению в изнасиловании студентки, за что впоследствии и получил три с половиной года лишения свободы. После отсидки пересечься с ним не удавалось, на глаза он старался не показываться.

– Так спалили нашу времянку. Вы же и спалили. Это от родственников мужа досталась.

– А где сами родственники?

– Дом купили в деревне. Переехали. А тебя я тоже не сразу признала, Кирилл Сергеевич. Что хотел то?

Кирилл обеспокоенно ходил по комнате, заглянул под стол и сколоченный широкий «лежак». Толик не церемонясь, прощупывал одежду, висевшую на прибитых гвоздях стены. На сердце было неспокойно. Несколько минут как он украдкой набрал Головину и сделал сброс. Ни каких признаков сигнала. Оставалась надежда, что у направленных по другим адресам сотрудников, дела обстоят получше и им все же улыбнулась удача. «А если мы ошиблись в своих выводах. И это совсем не цыгане. Рыбак мог и напутать. Черт. Почему не отзваниваются с других адресов о результатах. Или мы не успели, и абонент отключил телефон».

Он вздрогнул от неожиданности. В нескольких метрах от него раздалось приглушенное пиликанье. Наполненные страхом глаза цыганки уставились на него. Рука ее инстинктивно, бессознательно потянулась к вырезу платья на груди, на секунду задержалась, и извлекла из лифчика мобильный телефон. Это был черный «Нокиа»! С изумлением посмотрела на дисплей, нажала кнопку сброса и, стараясь не подавать виду, убрала его обратно. Озноб и холодный пот проступил на висках Кирилла. Появилась слабость в теле и головокружение.

– Так вот, Лебедева Люба, – Кирилл пытался придать своему голосу безразличные нотки. – Ты сейчас одеваешься и едешь с нами в отдел. Без комментариев.

– Зачем, Кирилл Сергеевич? Я не могу, мне ребенка кормить надо, – ударилась в слезы цыганка. – Никуда я не поеду.

– Послушай меня внимательно. Быстро собираешься и следуешь с нами. Или я тебя закую в наручники и доставлю насильно. Не зли, ты меня знаешь. Толян, смотри за ней, – нагнулся к его уху, прошептал. – Внимательно, чтоб не сбросила «мобилу». Я воздухом подышу, а то меня мутит от этой вони.

Головин ответил на звонок сразу после первого сигнала.

– Что у тебя Кирилл?

– Есть контакт, Петрович. Нашли. Есть такая Лебедева Люба, жена Солдатова Ибрагима, судимого за «износ»[121 - «Износ» (жарг.) – изнасилование.]. Да ты помнишь, наверное, это дело. Раньше гнездились, где заброшенный кирпичный завод. Сейчас муженек содержится в СИЗО по два-два-восемь.[122 - «Два-два-восемь» (проф.) – ст. 228 УК РФ. Незаконный оборот наркотиков.] Предполагаю наркоконтроль «сбыт»[123 - «Сбыт» (проф.) – сбыт наркотических средств.] на нем оформил.

– Молодцы. Что говорит? Телефон изъяли?

– Нет, Петрович, телефон пока при ней. Пока шумиху поднимать не стали. Сейчас собираемся и тащим ее в отдел, там, в присутствии понятых, проведем личный досмотр. Так что, подготовьте опытного сотрудника, желательно из ПДН[124 - ПДН» (абр.) – инспеуция по делам несовершеннолетних в МВД.]. Там девки ушлые, думаю, управятся. Кстати, при ней грудной ребенок, возможно, придется передавать в приют. И организуйте «железных» понятых. Пусть ждут нас. Беседы беседовать будем после изъятия.

– Согласен. Все правильно. Заводите ее сразу в мой кабинет, через двор. Я распоряжусь, чтоб все подготовили к вашему приезду. Оставь на адресе пару-тройку ребят, на твое усмотрение, пусть проведут обыск. Следователя мы направим с «дежуркой».

Кирилл осуществил еще пару коротких звонков, снимая сотрудников с других адресов, вернулся во времянку. Лебедева, молча, собиралась под пристальным присмотром Ковалева, небрежно укутывала младенца в ватное одеяло. Оставив Толика с примчавшимся Василием Небесным, усилив их еще двумя оперативниками дожидаться следователя, под руку вывел с подворья, с белым как мел лицом, цыганку. Ветер усилился. С неба полетели мелкие, колючие снежинки. До здания райотела ехали в машине, не проронив ни слова.

Стоящая пепельница была переполнена от окурков. Кирилл, возбужденно вышагивая вдоль стола, с силой вкручивая пальцами, нервно затушил в ней очередную сигарету. Под потолком кабинета плотным, вязким ковром стояла пелена густого дыма. В горле першило от никотина. Он прямо из чайника жадно сделал пару глотков теплой воды, перебивая во рту противную горечь. На его столе, в опечатанном прозрачном пакете, лежал черный телефон.

Перед ним, рухнувши на колени, извивалась Лебедева, несчетное множество раз, широко осеняла себя крестом, почему-то левой рукой, давая голову и руку на отсечение и божась провалиться на месте. Что поразительно, за все время разговора с цыганкой, лежавший у нее на руках ребенок не издал ни звука.

– Я, Кирилл Сергеевич, тебе еще раз говорю. Этот телефон я нашла на остановке, у школы. Ходила в воскресенье утром в гости, там, в снегу, и наткнулась на него. Не оставлять же просто так. Ой, все же не стоило мне его поднимать. Бог меня покарал. Так и знала, ничего хорошего от него не будет. Если хотите, забирайте телефон себе. Без него как-нибудь обойдусь. А он что, краденный? Вот тебе крест, могу на библии поклясться, я его не воровала.

– Врешь ты все. Не могла ты его найти. В одно могу поверить, ты его не смогла своровать. Что правда, то правда. Только в это, и больше ничего. А вот как он к тебе попал, другой вопрос. Отвечать тебе все равно придется. И отвечать по полной. Навряд ли суд посмотрит на грудного ребенка и пойдет тебе на уступки. Не тот случай, поверь мне. Лебедева, не ищи мозги в заднице, там кроме дерьма у тебя ничего нет. Если разговор не получиться, поедешь сегодня в изолятор. В соседнюю с твоим мужем камеру. И срок получишь реальный. Это тебе я гарантирую.

Дверь слегка приоткрылась, в кабинет заглянул Толик Ковалев, кивая в сторону головой и крутя глазами, прося выйти из кабинета.

Кирилл прикрыл окно, выглянул из кабинета, шепотом спросил.

– Что у вас?

– У нас все пучком, – Толик протянул руку до этого державшую за спиной. – Вот, в будке для собаки нашли, во время обыска.

В руке он держал черный пластиковый чемоданчик с инструментами. Кирилл аж подпрыгнул на месте.