Исчезающий: Инициация

– Любая изданная книга, которая цепляет человека, так или иначе основана на реальных переживаниях. Пусть немного и приукрашенных. Искренность – главный инструмент по завоеванию читательской аудитории.

– Я поняла, – вдумчиво произнесла Любовь. – О «Съёме»… Вылил на девушек из ведра. Мне показалось это перебором.

– Сколько налили, столько и вылил. Тебя, опять же, цепляет то, что есть в тебе. Протестуешь?

– Нет. – Улыбнулась она. – Просто высказала мнение.

Мы общались до момента, пока нас не оповестили, что заведение закрывается. Она рассказывала личные истории, как бы указывая на то, что многие ситуации из ее жизни действительно совпадали с ситуациями в «Прыжке в пустоту». Тогда я убедился, что она была сильной девушкой. Не той, которая кричит на каждом углу, что она сильная, а той, что сжимает зубы и, невзирая на обстоятельства, идет вперед.

Сделав несколько кругов по ночному городу, я привез ее к дому. Все это время она без умолку что-то рассказывала. И я ловил себя на мысли, что, хоть мне и сложно впитывать слишком много информации разом, я не хотел, чтобы она молчала. Параллельно я пытался понять, свидание это или обычная встреча двух взрослых людей, которые не могут похвастаться огромным количеством друзей.

– И знаешь, – подытоживала она историю, которую я пропустил мимо ушей, – все ситуации в жизни происходят не просто так. Преодолевая трудности, мы становимся теми, кем должны быть.

– Абсолютно верно, – согласился с ней. – Не будет ментального роста у того, кто не был на грани потери себя, как личности.

Когда в машине стихли голоса, она немного замялась. Очевидно, что за мной должен быть шаг. Но на итоговый выбор влиял контекст нашей встречи. Если мы виделись как писатель и читательница, которым было любопытно выслушать мнение друг друга, то по итогу встречи достаточно сказать «хорошего вечера». А если как мужчина и женщина, которые, видят друг в друге секс-объект, то, естественно, я обязан озвучить предложение проводить. Но, опять же, предложение проводить должно поступать от меня ровно в тот момент, когда я пойму, что это не является для нее чем-то из ряда вон.

– Хорошего вечера, Любовь, – сказал я, решив, что сексуальный подтекст в этом вечере явно будет лишним.

– Даже не Люба, а Любовь… – произнесла она.

– Мне так больше нравится.

– И тебе хорошей ночи, –  проведя пальцами по тыльной стороне моей ладони, сказала она и вышла из машины.

Возвращаясь домой, я обдумывал над тем, с каких пор стал теряться от перспективы продолжения. Что сложного предложить ей подняться, либо поехать ко мне или, на худой конец, в гостиницу? Чем отличалась Любовь от тех девушек, с которыми я имел общение в баре?

– Будет забавно, если она решит, что я нерешительный и мягкотелый, – сказал сам себе, дожидаясь открытия ворот, ведущих в паркинг, после чего, прийдя в себя, воскликнул: – Фу! Почему я об этом думаю?

Приложив немалые усилия, я сменил ход своих мыслей на обдумывание сюжета, после чего заехал в подземку.

Оказавшись в квартире, я снял с себя все вещи и ушел в душ. Вернувшись, я полез в карман за таблетками, но баночки в нем не оказалось. Глянув на столе, я их тоже не обнаружил. Прошерстив всю квартиру и не найдя таблеток, я плюнул на них и лег на кровать с телефоном в руках. Слегка присыпая, я пытался написать хотя бы пару абзацев. Но усталость была сильнее меня. Она будто связала мне ноги и тянула куда-то в глубину, чья темнота обволакивала тревогой и диким желанием выбраться отсюда. Я слегка дернулся, приоткрыл глаз и меня тут же ослепил яркий экран телефона. Тело было тяжелым. У меня не было сил даже на то, чтобы заблокировать его и убрать в сторону, не говоря о том, чтобы закурить желанную сигарету. Я вспомнил Славика. Куда он пропал? И почему его контакт не записан в моем телефоне? В следующее мгновенье я погрузился в сон.

Открыв глаза, я не почувствовал, что спал этой ночью. Вспоминая, что последний раз я был с утра таким усталым после затяжного рейва, изобилующего алкоголем и, конечно же, женщинами, я нашел в себе силы закурить сигарету.

– Надо купить таблетки, – произнес я в потолок, после чего, найдя в себе силы, медленной походкой пошел в душ.

После утренних процедур, взвесив все «за» и «против», я решил не оставаться в квартире. Вместо этого, одевшись, вышел в свет. Свежий воздух должен был поспособствовать моей бодрости и свежести ума, что очень бы мне не помешало после беспокойной ночи.

Спустившись по Чехова к Садовой, я, по привычке, зашел в «хочу К.Е.К.С» и купил там кофе. Затем я направился в сторону переулка Семашко, дойдя до которого, сбавил ход. Если не поднимать головы, то Ростов кажется обычным, суетливым, а порой тревожным городом. И пусть эта тревожность, по большей части, относится к движению на дороге, она окутывает весь город, проникая в сознание каждого. Впрочем, этот бестолковый бег никак не влияет на продуктивность или конечный результат. Суета ради суеты. Но иногда здесь стоит поднять голову, чтобы посмотреть с другого ракурса на дома старой застройки. Они, пестря своей разнообразностью, как бы указывают на то, что все не так однозначно. И уж тем более, не все так плохо.

– Доброго вам дня, молодой человек! – отвлек меня от размышлений старик, сидевший напротив выставленных на переносном столике игрушек. На его руках, как и прежде, были перчатки, одетые совсем не по погоде.

Я подумал о том, что странно желать доброго дня утром. Но решил, что поприветствую его так же:

– И вам доброго дня!

Подойдя ближе, я посмотрел на выставленные игрушки.

– Мальчик? – спросил он.

– Да.

– Я бы посоветовал эту, – он ткнул пальцем в игрушечного героя комиксов. – Мальчикам нравится спасать мир. Пусть и в своих фантазиях.

Я вспомнил, как Дима бегал по парку с супергероем в руках и настаивал, что он сильнее его. Решив, что эта игрушка ему понравится, я, глянув на ее стоимость, написанную на бумажке, сунул старику двести рублей.

– Это много, – он отказался брать деньги. – Она стоит сто рублей.

– Сто рублей заберете себе. – настаивал я.

Он вытащил из моей руки сторублевую купюру и отдал игрушку.

– Иногда стремление сделать приятно другому человеку стоит придержать до момента, пока не сделаешь приятно себе, – сказал он. – Я вам желаю хорошего дня на весь этот день.

Услышав его слова, я улыбнулся.

– Спасибо.

Разглядывая игрушку, я спустился к дому цыганят, которые, перевернув велосипед «на рога», пытались поставить спавшую цепь на место.

– Здрасьте, дядя! – сказал самый разговорчивый из них. – Как проходит день?

– Привет, парни. Хорошо. По другому никак, – улыбнувшись, ответил ему.

– Мне матушка говорит, что хороший день в наше время на вес золота. А мы знаем цену золоту.

Я улыбнулся, и ничего не ответив, продолжил идти вниз по крутому спуску.

Разместившись на своей любимой лавочке, я достал телефон и принялся печатать текст. Мысли шли одна за другой и, идеально встраиваясь в историю, расширяли границы, тем самым увеличивая количество путей, по которым можно было провести мою вымышленную героиню. В редкие моменты, когда у меня иссякал запас формулировок, я поглядывал на проходящих мимо меня людей. И если после этого у меня не открывалось второе дыхание, я смотрел на течение Дона. В свое время, я лишь на четвертой книге смог ответить себе на вопрос о том, что именно меня подталкивает к написанию книг. На вопрос, откуда я беру мысли. Готовая книга – это впечатление автора и, отчасти, его реакция на события, с попыткой обуздания их посредством размышлений персонажей. Нужно всего лишь быть открытым к миру и мир незамедлительно подкинет тебе кучу дерьма, захлебываясь которым, ты будешь писать шедевры или посредственное, одноразовое чтиво – в данном случае, вопрос категории продукта зависит лишь от искренности. И интеллекта.

За один ‘присест’ написав целую главу и приступив ко второй, я остановился из-за всплывшего оповещения в «телеграм».

Не открывая приложение, я с удивлением прочел имя отправителя, затем уже приступил к самому сообщению.

«Привет! Это я, Любовь. Решила спросить, как твои дела?».

Немного подумав над тем, откуда она взяла мой номер, я пришел к выводу, что, возможно, у нас есть какие-то общие знакомые. Все-таки Ростов достаточно маленький город для людей, пытающихся кого-то найти. Или которых пытаются найти.

«Привет, Любовь!», – написал я и сразу же стер, решив, что звучит это приветствие слегка странно.

«Привет) у меня все отлично. Твои как?», – заново написав, отправил ей.

Переписываться с людьми тяжелее, чем писать книги. Ведь если в книге ты сам решаешь, в какую сторону пойдет диалог персонажей – его развитие зависит от твоей фантазии, – то в сообщениях с живым человеком все упирается в его триггеры, травмы и скрытые намерения, для диагностики которых даже опытному психологу нужно время.

«Какие у тебя планы на день?)», – спросила она.

«Весь день писать. Хорошо идет. Первую главу закончил за два часа», – сразу же ответил ей.