Исчезающий: Инициация

Исчезающий: Инициация
Роман Фис

Первая часть истории, в которой Андрей, успешный писатель, попадает в творческий кризис, а за ним – становится жертвой группы демонических существ, переместивших его в новую проекцию в пространстве вариантов. Но перемещение в проекциях всего лишь малая часть трудностей. Приоткрывшийся с обратной стороны Ростов грозит куда большими проблемами. И пока Андрей, исчезая в проекциях и теряя все, что ему было дорого, пытается выяснить, для чего, а главное – зачем его пытаются уничтожить, кишащие в нем крадники, подпитывающиеся энергией обывателей, сущности из лимба, подселяющиеся в человеческие тела и демоны ждут подходящего момента, чтобы установить свой миропорядок.

Роман Фис

Исчезающий: Инициация

От автора

Автор предупреждает, что в книге могут быть задеты чувства феминисток, ‘цариц’ и ‘психологинь’, а так же их раздутые комплексы. И именно для этого случая автор придумал «технику свободной руки», избавляющей от тревожных рефлексий:

Открываем книгу.

Закатываем глаза.

Закрываем книгу.

Что касается зуммеров, негодующих от банальных, не новых слов, то автор предлагает им каждое такое выражение мысленно заменять на современное. Или, в случае наступления усталости через невыносимо долгие 30 секунд, использовать «технику свободной руки».

Автор настаивает, что не ставил цели задеть политические и, тем более, религиозные чувства читателя. И хоть церковь не отрицает существование магии, автор, глядя в никуда и широко улыбаясь, утверждает, что она – доводы воспаленной фантазии неудачника. Примерно такие же, как доводы Майкла Бьюрри.

Автор благодарен всем, кто присутствовал в его жизни во время написания истории. Он убежден, что каждый из вас так или иначе повлиял на ход событий. Тем же, кому недостаточно благодарности в подобном формате, автор обещает разослать сообщения в What’sApp. После того, как установит его.

И в завершении автор хотел бы указать на то, что Instagram или «Инстаграм» как был, так и остается собственностью Meta Platforms, признанной в России экстремистской организацией, запрещенной как на ее территории, так и в мире, в который вас приглашает автор.

Пролог

Я никогда не терял надежды. Бился до конца. Шел напролом. И даже сейчас, сидя посреди комнаты, окрашенной в зеленый цвет прямо как в старых поликлиниках, знал, что выберусь. Даже при условии смирительной рубашки на себе. Не взирая на нескончаемые «успокаивающие уколы», как их называли два здоровенных медбрата, стоявших у меня за спиной. Не смотря на предвзятость женщины, гордо восседавшей за обшарпанным столом. Во что бы то ни стало. Тем временем женщина изучала папку, в которой умещались мои характеристики как обычного человека и, перелистывая страницы, приближалась к кульминационному моменту: меня в качестве психа. Сквозь туман в голове я резонно предполагал, что она психиатр. Но она с легкостью могла быть и психологом. Смотря в какой проекции я оказался.

– Представьтесь, пожалуйста, – не отрываясь от текста, произнесла женщина.

– Сколько дней прошло? – спросил ее.

Подняв на меня взгляд, она ничего не отвечала. Лишь нервно стучала ручкой по раскрытой папке.

– Отвечай на вопрос психолога! – толкнув меня в плечо, фыркнул медбрат.

«Интересно, она стала психологом до того, как это превратилось в мейнстрим?», – поинтересовался сам у себя, после чего произнес:

– Филенко Андрей Владимирович.

– Я психиатр! – бросила она медбрату, затем поинтересовалась: – Что произошло в баре?

– Здесь это называют «бар»? То клуб, то бар…

– Что произошло в баре? – она повторила вопрос.

Взглянув на медбрата справа, затем на его коллегу слева, я не сомневался, что мой ответ им понравится. Подобные люди получают удовольствие при виде человеческих страданий. Уколов галоперидол, они какое-то время наблюдали за тем, как я корчился от боли, после чего с чувством полного удовлетворения покидали палату. И так почти каждый день.

– Не заставляйте меня повторять вопрос, – напряженно произнесла психологиня.

– Произошла смена проекции, – ответил ей, вызвав широкие улыбки у медбратьев.

Услышав мои слова, она достала из папки фотографию и, протянув ее, спросила:

– Вы знаете этого человека?

На ней был изображен парень в кожаной куртке и джинсах с кожаными вставками. Его левое плечо было изранено ножом, в ладони зияло сквозное отверстие. Приглядевшись, я заметил пулевые раны на груди и животе. В моей голове возник образ бармена-подселенца, воткнувшего нож мне в ладонь. Я тяжело выдохнул. В клубе все пошло не по плану. С другой стороны, когда ты идешь погибать, о каком плане может быть речь?

– Да, это я. – Ответил ей. – В прошлой проекции.

– Хорошо, – делая заметки в папке, говорила она, – Расскажите о своих друзьях. У вас есть друзья?

– Были.

– Где они сейчас?

– Мертвы. – Произнес я, вспомнив смерть каждого.

– Хорошо, – сказала она, снова что-то пометив. – При каких обстоятельствах они погибли?

– Были поглощены.

– Поглощены?

– Подселенцами. – Отвечая, я прекрасно понимал, что за этим последует. – Это сущности из лимба, занявшие тела людей и питающиеся чужой жизненной энергией…

– Так, все, хватит! – взорвалась она.

Медбратья, схватив меня под руки, потянули к выходу. Но мне было нечего терять. Ничего, кроме высказанности. Поэтому, ускорив темп речи, я продолжал:

– Они, как и крадники, опустошали людей! Но я с этим разобрался в прошлой проекции! – почувствовав укол, я перешел на крик: – В ОДНОЙ ИЗ МНОЖЕСТВА СВОИХ ПРОЕКЦИЙ В ПРОСТРАНСТВЕ ВАРИАНТОВ! Я уничтожил лимб…

Часть первая: Истинная проекция.

Мы – как добро, так и зло. В каждой своей проекции. Отличие их – лишь в выборе.

Глава 1

– И каждый раз вникая в суть происходящего, ей казалось, что современный мир перевернулся с ног на голову. Девушки ищут секса, а мужчины – отношений. Но все было объяснимо: женщины больше не могли положиться на мужское плечо и, соответственно, считать мужчин сильной половиной. Зачем начинать отношения, Даша не понимала, но очень этого хотела. Может быть из-за желания быть нужной. А может, просто потому что ей хотелось иметь рядом с собой человека, без каких-либо условностей. Желательно, своего в доску. Она понимала, что чем старше становится, тем меньше вероятность встретить подходящего себе человека. Ей становилось тревожно. Тревожно от того, что в дальнейшем она будет одна. Что под влиянием принципов с гордостью ее счастье так и останется мечтой, отравляющей душу своим присутствием в ее голове…

Дочитав написаный мной текст, Славик положил телефон на коленки и молча посмотрел в окно заведения. На людей, прятавшихся от палящего солнца в тени остановки.

– Что скажешь? – спросил его.

– Ты ведь всегда о другом собирался писать, – сказал он, не отрывая взгляда.

– С чего ты взял? – удивленно переспросил его, после чего добавил: – Об отношениях между мужчиной и женщиной.