Блудник

– Ты не говорил, что работаешь. Скрываешь все? – сдавленно хмыкнула она.

– Заработаю немного денег и сразу же приеду. Я тоже соскучился, – искренне говорил я, утомленный от продолжительного одиночества.

Кончался сентябрь. Погода стояла теплая без осадков. Стены дома, которого строили, росли как грибы. Я даже успел подраться. Мирная череда дней украшалась светлыми от луны вечерами. Казалось, так будет всегда, размеренно, спокойно. Правда заболел любимый кот Барсик и резко похудел. Одним сказочным вечером позвонила в истерике Катя.

– Что случилось? – Предвкушая недоброе, спросил я.

Всхлипывая, соседка рассказала…

Глава 11

С возрастом начинаешь понимать, что тишина и покой иногда дороже всех сокровищ на планете. Особенно в моменты страха или боли, всего лишь хочется, чтобы это прекратилось и больше ничего. Бог посылает нам эти испытания, для того чтобы мы задумались над ошибками и исправлялись.

Любовь – дар Божий. Он всегда с тобой, неважно, где ты и кто ты. Главное то, что ее заменить невозможно. Если ее нет, значит не все так хорошо.

Пытливый ум всегда стремился разгадать тайну хороших отношений. Сладкие, ласковые слова, громкие обещания, дорогие подарки, деньги. Нет! Все – суррогаты истинного чувства. Как проходит запах парфюма, так и слова перестают что-то значить.

Но есть одна бесплотная ценность забытая многими. Рьяно ищущие счастья в вещах, ее не замечают, упускают. Она как дух странствует и вселяется в добрые сердца. Ее сила неизмеримо великая. Мир, в котором живут люди, и есть плод этого духа. Всесильная любовь – творец самых чистых и честных отношений на земле. Она наполняет все пустое, стремится к добродетели. Она отрезвляет умы, разжигает тепло и заботу. Помогает преодолевать самые тяжелые трудности. Вселяет божественный свет.

Дети – проблемы, расходы, нервы – сейчас так в мирском понимании. Господь, даруя дитя, спасает нас. Через уход и заботу за ребенком, позволяет очистить души, дает возможность совершить малый подвиг в смирении и послушании. Объединяет пару, пресекает блудливые похождения, награждая столь великим венцом. Дает шанс измениться и умножать любовь. Исправить недостойное поведение, стать на прямой путь добра. Дети – цветы жизни, недаром существует пословица. Они наше лекарство и спасение.

Оказалось, что ее колдовская подруга любитель выпить. Она зарабатывала на жизнь своими способностями гадалки. Принимала посетителей на дому, но после трудового дня, вечером, не отказывала расслабиться алкоголем.

Отношения между Катей и ведуньей начали натягиваться. Максим доставлял сожителям неудобство, и наоборот, сын ворожеи раздражал Кашину. Но приходилось терпеть, потому что экстрасенс платила за квартиру большую часть.

Однажды сожительница позвонила Кашиной на работу (вероятно нетрезвая) и пригрозила, что больше не собирается сидеть с ребенком. Пообещав закрыть малого в туалете, если она его немедленно не заберет. А через пару дней сумасшедший сынок вышиб дверь в ванной и чуть не изнасиловал Катю. Только Богу известно, что его остановило.

Шок, который я испытал, услышав сбивчивый рассказ Кашиной, можно сравнить со страхом перед ядовитой коброй. Казалось, мне наступили на солнечное сплетение и вдавили до хребта. На сердце повис гранитный валун. Мысли путались вязкой жижей. Смутный силуэт воображаемого насильника падал ничком от молниеносного ножа… беременность…Катя,… Что можно сделать человеку в отместку за изнасилование…лишение свободы.

Наконец до нее дошло, что необходимо другое жилье. Совсем кстати приехала бабушка, и привычный круг обязанностей вернулся. Бабушка с Максимом, а Катя на работе.

Слушая эти истории, я убедился в безрассудстве ранее близкого человека. Она все делала не так. Вечно встревала в неприятности и травила меня духом уныния. Я как камень, на который льют то холодную, то горячую воду, был на грани раскола. Вечно хмурый, в болезненных переживаниях. И не одно лекарство не помогало против этой заразы. Скрепя зубами, я терпел и говорил: «Вытерплю, бывает и хуже». Она была словно червем, пожирающим мою душу. Жалость сменилась на раздражение, а позже на гнев.

– Когда ты приедешь?

– Я не знаю, у меня работа.

– Сколько еще ждать? Полгода? Год? А может восемь лет? – расходилась в нервозе Катя.

– У меня не нормированный график. Имей терпение. Я ж не могу бросить ребят и сказать: «Ща пацаны, мотнусь на пару дней и продолжим». Ты ж пойми.

Мне хотелось увидеться. Я даже подсчитал, сколько примерно обойдется поездка, и как много удовольствия меня там ждет. Но бывало, что-то надламывалось, и разговор принимал другой оборот.

– Как ты себе представляешь дальнейшую жизнь? – серьезно спросил я.

– Почему «ты», а не «мы»? Что-то поменялось?

– Нет. Просто хочу услышать, что думаешь.

Но неосознанное сомнение уже вселилось. С каждым днем ослабевала связь. Она это чувствовала и всячески старалась на меня влиять. Неважно хорошо или плохо, главное держать в зависимости.

Сомнительное будущее и расстояние между нами быстро охлаждали пыл. Вскоре я достиг полного равнодушия. Закрыл глаза на все и старался не смотреть дальше настоящего дня.

Все меняется, вместе с тем менялся я. Тихий образ жизни, тренировки, чтение, близкие отношения с родителями, терялось в Катиной компании. Ее интересовали условия жизни больше, чем нравственные аспекты. Она курила, будучи беременной и говорила, что любит ребенка. Ночевала с любовником, когда ее ребенок горел от температуры, и он рвал от кашля. Ходила в обтягивающих шортах без трусов и удивлялась, почему к ней цепляются алкаши, а бабульки на лавочках называют проституткой.

Плыть по нечистым водам, совсем неприятно. Поэтому мне было дорого «свое ничего». А рвение к богатству или благополучию совершенно не привлекало.

Как-то она заявила:

– Хочешь, помогу с гражданством. Я тут все узнала. Начальник намного лучше, чем в Судже.

И как тебе только удается находить с ними общий язык…?

– Приедешь, мы все сделаем, – продолжала Катя. – Есть идея одна, как документы быстрее сделать.

Я спрашивал, каким образом, и слушал с отвратным терпением, и еще больше убеждался, что человек не исправим, и не может жить без приключений.

– Короче. В УФМС я сказала, что потеряла паспорт.

Немного поразмыслив, я сказал:

– Это же не законно!

– Ну а че? Они должны дать мне новый, так как на Украину я вернуться не могу в связи с военными действиями. Следовательно, не могу восстановить утерянный документ, – явно довольная своей хитростью, толковала она. – УФМСники в шоке, у них впервые такая ситуация. Что делать не знают.

Скользкие пути всегда вызывали страх. Я с трудом мог прогулять урок в школе. А как я трясся, когда меня военрук поймал с сигаретой, не передать. Так рисковать – не для меня.

Что посеешь, то и пожнешь, гласит народная мудрость. Что ж хорошего произрастет от вранья? По крайней мере, я понял, с какой легкостью ей удается врать. Не исключено, что и со мной этот номер проходит.

Меня воротило от всего этого. И эта женщина выносит моего ребенка? Мысль, что и в этом она могла соврать осветила туманный ум. Возможно, я хотел, чтобы она действительно не была беременной, но невидимые сенсоры говорили, что это не правда. Не беременна, нет. Врет, врет! Какой-то внутренний позыв окончательно в этом убедил. Словно солнце засияло после ливня и мне полегчало.

Совесть затихла, я почти был уверен, что ребенок – способ привязать меня. Но зачем? Не любовь, не деньги. Что же?

Иногда думал, ну и настойчива же она. Без конца звонит, пишет, и откуда столько упорства?! Катина хваткость восхищала. Она не жалела ни сил, ни времени ради своих целей. Жаль только, что энергичность тратила не в то русло.

Вечер освещал молодой месяц. Деревня словно вымерла, ни души. Прохладные октябрьские потоки обтекали бегущего человека. Наматывая короткие круги по спортплощадке, было слышно учащенное дыхание. Кофта в черно-белую полоску мутно просматривалась в смуглой темноте.

На пятом круге зазвонил телефон, засветив карман штанов.

– Да, – ответил я, задыхаясь.

– Привет. Ты что там делаешь?

– Бе-е-гу, – растягивая, ответил я. – Если хочешь, потерпи, мне немного осталось.

– Ладно.

– Как ты, как настроение?