Переписанные сказки

На периферии зрения мелькнуло белое течение.

Я проследила направление и едва не возликовала в голос. Холодная жила. Есть риск замерзнуть, что для меня, как для русалки будет едва ли не смертельно, но и отец в него сунуться не успеет, течение унесет меня в ледники. А там – главное быстро выбраться. А потому, крепись, Ари, но ты должна быть в сознании.

Вода загустела, мешая двигать хвостом. По сравнению даже с обычной своей скоростью, я просто черепахой плелась. И старалась все сильнее и сильнее, чувствуя противным холодком преследователей, что приближались с завидной скоростью.

Дожили, я сбегаю от собственного отца, от собственного народа, и, надеюсь из водного мира.

Течение медленно, но верно приближалось. И вот, когда мне оставалось всего чуть чуть, рядом мелькнула золотая молния отцовского трезубца.

Нет! Я была так близко!

– Это последняя такая выходка, Ариэль! – прогремел Тритон.

Сейчас он не был моим отцом. Сейчас он был правителем Атлантики. Я взглянула на отца, в буквальном смысле метающего молнии, на течение… Оно было очень близко. Совсем рядом. Но двинься я сейчас – мгновенно окажусь под заклятьем трезубца. Так что пришлось поступить так, как не хотелось изначально. Потому что это низко – играть на отцовских чувствах. И я очень надеялась, что у меня получится. Не хочу больше жить в этой золотой клетке! Не хочу! Не хочу, не хочу, нехочу, нехочунехочунехочу!!!

– Пап? – слабый дрожащий голос, испуганный взгляд, и – фишка! – закатывающиеся глаза и ослабевшее тело, медленно опускающееся вниз.

– Ариэль?! – на миг, всего лишь на миг пугается за меня отец.

Мне хватает этого мига, чтобы резко всплеснуть хвостом, отталкиваясь в сторону течения.

– Прости, пап, я устала. – успеваю взглянуть на потерянного отца, прежде чем течение кружит меня в ледяном водовороте, мгновенно смывая жесткими, почти хлесткими струями краску с волос и хвоста.

Оно холодное. Нет, не так, оно очень холодное. Такого холода я не испытывала… да что там! Никогда!

Оно замораживает насквозь каждую чешуйку на моем хвосте. О теле и говорить нечего. Кажется, кончики волос и ресницы леденеют. Я слегка пугаюсь, но вроде пока жива, хоть и хочется спать. Но спать нельзя. Еще когда нам рассказывали о различных течениях Атлантики, нам говорили о переохлаждении. Холодная жила – одно из самых опасных. Именно своим холодом, что невозможно растопить.

Одно хорошо – я видела, как мимо проносятся ледники. Значит, я уже на месте.

А вот хвост почти не слушался – плохо. Выпрыгнуть из течения гораздо сложнее, чем запрыгнуть. И внутри все просто взрывается болью, когда я изо всех сил отталкиваюсь хвостом. Бедненькие мои плавники, как они еще не отвалились у меня?

Окружающая вода показалась едва ли не горячей в первый момент. А потом просто стало легче. А перед расплывающимся взглядом вдруг появился какой-то светлячок. Ой, не светлячок. Это же электрический угорь! Да еще и не один! Как они выжили в этой холодине?

Электрические угри были опасны. Их молнии могли поразить не только мелкую рыбку, на которую они охотились, но и русалочий народ. А потому, да, я, конечно удивилась, когда их увидела, но испугаться тоже следовало бы. Если бы были на это силы.

Но они на меня не напали. Лишь аккуратно подхватили под руки, и повели куда-то. Ух-ты! Прям дельфинчики!

Все. Мозг замерз. Опасных созданий с дельфинами сравнивать! Хи!

Зрение все еще плыло от холода. Или это просто вокруг было все белым? Не знаю. Но вскоре тело и хвост закололи тысячи острых иголочек. Больно! Но даже так, я поняла, что это хорошо. Что я просто отогреваюсь. Неужели здесь, среди льда, вода теплее?

– Да, девочка. Здесь вода теплее. – ответил мне вдруг голос, и я поняла, что последнее предложение произнесла вслух. – На, выпей.

К губам поднесли какую-то склянку. Которую я, как самая настоящая дура выпила.

Дура, да. Понятно же, что это морская ведьма. Кто еще мог быть здесь? Но во-первых, я подозревала, что убивать меня до выяснения причин не будут, а во-вторых, зачем же было меня тогда тащить сюда, оставили бы замерзать.

Так что да. Я выпила.

Боль прошла, ощущение конечностей вернулось, а внутри словно разгорелся маленький вулканчик. Тепло бежало по сосудам, согревая меня.

– Вау!

– А теперь дитя, расскажи мне, зачем искала меня. – я повернулась на голос и обомлела. И кто ее ведьмой то обозвал?

Женщина передо мной была удивительна. Она была похожа на русалку, только вместо хвоста у нее были щупальца. Черные, как сама ночь. Красивое лицо с правильными и какими-то знакомыми чертами лица, ярко-алые губы с родинкой под ними, глубокие сине-зеленые глаза, темные как море в шторм, и белые волосы. Не седые, а именно белые.

– Дитя, мне конечно лестен твой восторг, но все же, зачем ты здесь? – с усмешкой спросила она.

– Мне нужна ваша помощь. И я готова заплатить цену, что потребуется. – стараюсь, чтобы мой голос не дрожал.

– И что же ты хочешь? – едва заметно улыбается она, прожигая меня внимательным взглядом.

– Я хочу, чтобы вы сделали меня человеком.

Урсула замирает. И лишь ее живой взгляд продолжает внимательно меня изучать.

– Кто ты, девочка? – прищуривается она. – Ты напоминаешь мне одну русалочку, с которой я была знакома когда-то.

– Разве это важно?

– Сейчас – да. – резко бросает она. – Как твое имя?

– Ариэль. – тихонько отвечаю, догадываясь что за этим последует.

Ведьма вновь замирает.

– Дочь Тритона? – шипит она. – Зачем ты сюда приплыла, глупая? Попросила бы отца, раз так невтерпеж! Что, небось в человека какого влюбилась?

– Нет! – воскликнула я. – Отец никогда не разрешит мне выйти на землю! Он достал уже своими правилами! Не дворец, а клетка золотая! Проверяет постоянно, где мы! И ведь не надоело за столько лет! Этикет, принцессы, проверки, тотальный контроль! Я задолбалась уже! – к концу я почти кричу, и когда замечаю это, прошу прощения.

– А ты знаешь, почему он вас защищает? Знаешь ли ты, почему он так против земли? Знаешь? – тихо и холодно спрашивает Урсула.

Мне нечего ей на это ответить.

– Ну, позволь я расскажу тебе одну небольшую историю. Жила однажды семья. Красавица мать, сильный и добрый отец, и детки, маленькие, пронырливые и милые. Любила семья отдохнуть на скалах возле земли. Небольшой такой заливчик. Удивительно тихий и красивый. И все было хорошо, до тех пор, пока человеческий корабль не разбивается об эти скалы. Как раз в тот момент, когда вся семья отдыхала там. И мать гибнет. И ничто не смогло ее спасти. Ни великий трезубец, ни… я.

– Вы?

Урсула смотрит на меня и я вдруг вижу в ее лице знакомые черты, а в темных морских глазах плещется горе.

– Почему Тритон не властен здесь? – выдавливаю из себя вопрос, уже догадавшись обо всем.

– Потому что сам оставил эти владения своей сестре. И не может теперь нарушить клятву. – усмехается она грустно. – Так что, познакомимся еще раз, племяшка?

Голова идет кругом, и я присаживаюсь на ледниковый уступ. Как так-то?

– А… как? – сформулировать мысль не получается, но Урсула понимает мой неловкий взмах рукой в сторону ее щупалец.