Панкейковый город, вокруг которого сплошной песок

НАТАЛИЯ БЬОНДИ

Бьонди была важным звеном в системе скверных парней, но это не упасло лидера червей. Надо сказать, что тюрьма «Люцифер» состоит из нескольких каст, не только среди заключённых, но и среди надсмотрщиков. Наталия стала жертвой – «Клыков Койота». Эти ребята имели шрамы на шеях, которые демонстративно окрашивали, чтобы те блестели и оттопыривали свои воротники, чтобы все видели, что они состоят в «Клыках Койота». Ещё они носили запонки с головой этого существа на своих манжетах.

В один яркий, весенний день, когда небо было свободно от ядовитых зеленисто-густых туч, Наталия спокойно шла по серым коридорам с разводами на стенах на так любимые уроки музыки, которой, она в последнее время редко занималась, предаваясь страстям. В её голове то и дело всплывал первый секс со Стефаном. У неё в тот день не шла игра на скрипке, и Стефан был так взбешён, что откинул скрипку и, прижав её грудью к своим ногам, стянул с неё штаны, оголив наливную попу. Вооружившись смычком, он, сначала ласково водил им, а потом шлёпал её как шлюху, а потом, откинув и его, прошёлся своей нежной, изрезанной струнами ладонью, накалив кожу до красна, Стефан перешёл к резким действиям. Оставив девушку лежать на скамье, а сам, оказавшись сверху, пронзал её раз за разом, доводя до животных стонов…

Мысли о первом разе с учителем музыки прервал удар по голове и надетый на голову мешок. Удар был настолько сильным, что девушка была дезориентирована, а всё тело перестало её слушать. Охрана взяла её в охапку и потащила в неизвестном направлении…

СОФИ ВОС

– Укрываться от меня в клубе моего брата – это нечто новое. – удивился По, заняв место напротив Софи, пьющей текилу с лаймом, лимоном и солью. – Золотая жила? Хороший выбор. – По отцепил длинный бирюзовый плащ и повесил его на стул.

– Такие как ты носят тёмно-синий. Ты так выпендриться решил? – спросила она.

– Да! А твои постоянные побеги тоже попытка выпендриться?

– Ну конечно! Ты наверное удивляешься, как от такого красавца с кудрявой шевелюрой и такими выразительными голубыми глазами может кто-то убегать. – цинично рассудила Софи. – Эй! Плут-Луи ещё одну!

Официант в латексе пошёл к стойке.

– Завязывай, Софи. – По отобрал у неё рюмку, которую поднёс официант.

– Э! А то что!?

– Кто за это будет платить?

– Никто, они знают кто я и не просят платы. – улыбнулась девушка.

– Софи, ты мне небезразлична, прошу, пойдём домой. – По погладил, а потом и закрепил свою ладонь на её ладони.

– Поэтому ты держишь целый горем? – Софи подмигнула ему.

– Ты ревнуешь?

– Ещё чего! – она отдёрнула руку.

– Ревнуешь! – протянул он, жестикулируя указательным пальцем левой руки. – Иначе, ты бы не заводилась так.

– А как мне ещё реагировать, когда человек обещает измениться, а вскоре я застаю его… Даже говорить тошно!

– Ревнуешь!

– Нет!

– Да, признай! Я тебе нравлюсь, Софи! – давил По.

– Нет, По! Тебе кажется! Я хотела дать тебе шанс, но ты всё испортил! – Софи встала из-за столика.

– Я выгоню их всех – только скажи. – побледнев сдался По.

– Оставишь их умирать в нищете? Благородно! – Софи пошла в сторону выхода.

ВЕСЕЛИМ ДРАГАНОВ

Архитектор Драганов довершил свой проект раньше, чем его жена и дети разобрались с гидропоникой и рисом. Его жена, два рослых крепких сына и маленькая дочурка, копошились в воде, высотой по щиколотки.

Отпив остатки чая, Драганов встал на ноги и, завернув свой проект, зажал его между рукой и подмыхой, соскочил по лесенке и, нацепив шлёпанцы, прошёл по жидкой тропинке.

– Готово! – крикнул он членам своей семьи.

– Эврика! – сказал его старший сын Данил.

– Ты купишь мне плюшевого мишку? – спросила Феодосия, его шестилетняя дочь.

– Куплю доченька! Заказчик обещал хорошую сумму за мою работу. – пообещал Драганов.

– Дорогой! – крикнула его жена Катерина.

– Да? – обернулся он к ней.

– Удачи!

– Люблю.

– И я.

Веселим, закрыв калитку, вприпрыжку вышел на общую улицу из своего небольшого дома-предприятия. Встреча с его заказчиком должна пройти в пивнушке «Хлебопашцы-пивовары».

Он мог бы дойти до пивнушки с закрытыми глазами, так как запомнил пятиминутную дорогу в обе стороны наизусть.

Залетев в знакомые степи, Веселим, расширил ноздри, чтобы сильнее ощутить запахи разных сортов пива, сыра, сухарей, пота, последний запах может показаться лишним, но в тандеме – было очень даже неплохо. Отбив кулачки всем знакомым мужикам-работягам, Веселим сел у стойки, ожидая приход заказчика, своего друга.

– Важная шишка в городе, между прочим! – похвастался он, перед новым наливающим.

Бартоломео Маркезе влетел в пивнушку с тем же облегчением и желанием, что было и у Драганова минутой ранее. Полноватый итальянец, пытающийся казаться серьёзным, имел свою строительную компанию в городе, специализирующуюся в основном на мелких заказах для окраин города.

– Салют боров! – поприветствовал его Веселим.

– И тебе, Париж! Mio amico[12 - Ит. – Мой друг.]. – пожав руки, он сложил шляпу на стойку и сел рядом. – Принёс, я вижу! Знал, что ты справишься!

– Помнишь, что обещал за сжатые сроки? – Веселим, накатился на друга.

– Да-да! Наливала! За мой счёт четыре кубка! – стукнув по стойке, заказал он.

– И орешки!

– И сухари с хреном. – добродушно добавил Бартоломео. – Как дела в семье? – спросил он, получив из рук Веселима проект.

– Если получу то, что ты пообещал, то сносно!