– Да я не про сиськи! Так быстро зажарили? Как так? Мой повар за это время только огонь разжигает!
– Да. Это тоже наш секрет. Мы придумали как жарить с максимальной скоростью. Одна наша термополия может накормить крыльями две сотни долбаных харь ежедневно! Две, Триксий!
– Ого! Это же выгодно, Кайсар!
– Конечно! Стал бы я этим заниматься…
– Отдай мне Испанию!
– Испанию?
– Я завалю Испанию твоими крыльями! Я открою здесь по две… Нет! По три термополии… Как называется?
– «Жареные крылышки Кайсара».
– По три термополии с этим названием в каждом долбаном испанском городе!
– Это прекрасно! Но как у тебя со средствами, Триксий? Открытие термополий – дело хлопотное и дорогое.
– Мои добрые гладиаторы не дают мне опухнуть с голоду, Кайсар. У меня три виллы с бассейном и три десятка рабов, если не считать воинственных школяров. А связи…
– Связями я тебя обеспечу! Квестор я, или долбаный торгаш гнилыми финиками?!
– Ты – лучший квестор из тех, каких я видел, Кайсар! Я хочу за тебя выпить!
– Нет!
– Ты хочешь меня обидеть?
Триксий вскочил на свои ноги.
– Ну что ты, дружище! Я хочу выпить не за себя, а за нас! За наше совместное предприятие!
– Это другое дело!
– Это наше дело, Триксий! За него!
Гость сел.
– Сегодня наемся на неделю вперёд! – сказал Триксий. – А когда такие чудесные крылья будут жарить мои рабы, то могу и разжиреть, Кайсар! Впору будет из меня хамон делать!
– Больше двигайся, Триксий! Но будешь платить мне тысячу в год с каждой открытой термополии!
– Ну, если дело пойдёт, то я не поскуплюсь, Кайсар!
– Рад это слышать, друг.
– Но позови же, наконец, моего нового раба!
– А вот он сидит в углу.
– Этот?
– Да.
– Но мне показалось, что это твой любимый раб, раз он здесь.
– Так и есть. Но я проиграл его, Триксий.
– Кайсар, я…
– Проиграл. Ну, бывает!
– Хорошо. Как скажешь, дружище. А что он умеет?
– Он умеет читать, считать и хорошо писать. И он теперь неплохо разбирается в термополиях, так что будет полезным тебе, Триксий.
– Благодарю тебя, Кайсар. Ты любезен и честен одновременно! Такое необычное сочетание мне нравится. Когда я смогу забрать его?
– Да сегодня и забирай!
– Отлично. Вот только догрызу эти чудные крылья. Не оставлять же такое лакомство рабам!
К обеду Кайсар уснул, – он не умел, в отличие от Триксия, пить вино амфорами по утрам, – и слуги перетащили его в покои. А я собрал свои нехитрые пожитки и последовал за новым господином. Если быть точным, я потащил его на себе, потому что ходить он уже не мог, но желал очутиться в своей каупоне. А желание господина для раба – закон, знаете ли.
Жаль, что я не успел попрощаться с Кайсаром. Полагаю, он смог бы наплевать на долбаные сословные предрассудки и пожал бы мою самую счастливую руку на прощанье. А может, и нет. Кто его знает…
Но с тех пор Кайсара я более не видел.
Как известно всем, кто живёт в более поздние времена, Кайсар играл интересную, но значительную роль в том историческом спектакле со скромным названием «Древний Рим и все остальные».
Он всё же добрался до Британии и накормил-таки добрых британцев своими фирменными крылышками. И ещё много чем другим, пожалуй.
А потом его зарезали долбаные сенаторы. Чем мог помешать им этот добрый и творческий человек с амбициями – ума ни приложу.
Но такова воля богов, надо полагать…
16
На следующий день Триксий поручил мне заниматься сборами, а сам отправился подписывать с Кайсаром договор о долгосрочном сотрудничестве. Они заверили его у нотариуса и отметили событие в кайсарской термополии вином и крыльями, так что в каупону Триксий вернулся навеселе.
А вечером мы морем отправились в Новый Карфаген.
Всю дорогу мой господин пил вино, а я читал ему греческие комедии в латинском переводе – он купил свежее издание на пергаменте вкупе с двумя статуями обнажённых женских тел.
Мне нравилось, что Триксий был поклонником литературы и скульптурного искусства. Но, вероятно, лишь такой страстный ценитель культурных традиций может с успехом управлять школой добрых гладиаторов.
Триксий хохотал от души над греческими шутками, а я ждал скорейшего прибытия в карфагенский порт, потому что Марцеллус был напуган неизвестностью и не давал мне покоя.