Полное собрание сочинений. Том 3

Нижеследующая теория наверняка покажется вам некой смесью старой доброй ассоциативной психологии и гештальтпсихологии. Может быть это и верно. Действительно, многие и многие пересечения налицо. Но я и не буду обременять вас размышлениями на тему «найди десять отличий», это, в общем, не интересно. Постарайтесь отвлечься от прошлого и принять это таким, какое оно есть. Не надо задавать всех этих вопросов вроде: «Как?! Ведь в ассоциативной психологии не то сказано!» или «А откуда вы это взяли? Гештальтпсихологи об этом не писали». Скажу честно, мне нет дела до того, что писали, а что нет. Единственное, что важно – это то, что получилось, а понять это можно только думая, а не вспоминая «дела давно минувших дней». Вчитывайтесь, а иначе… Однако, я увлёкся; пора переходить к структуре.

Сознание будет рассматриваться мною поэтапно по мере всё большего прояснения его работы и, соответственно, усложнения. При этом сначала будет рассмотрена основа работы сознания, как бы его суть, затем будет рассмотрен образ, как то, с чем сознание оперирует (это, по сути, два основных направления в дальнейшем повествовании). Уже после будет раскрываться как сам образ, с его структурой и свойствами, так и взаимодействие между образами, при чём отдельно будет вынесено рассмотрение видов образов и их взаимодействие между собой.

Далее следует рассмотрение уже не только самой работы сознания и его принципов, но и то, как сознание проявляется нам, с последующим описанием совершенно особенной структуры – отображающей части. Эту главу, по идее, следовало бы поместить в отдельный раздел, однако без раскрытия данной структуры по поводу сознания может остаться целый ряд вопросов, а потому включение этой главы (раздела) в часть «Сознание» не только допустимо, но и необходимо. В конце будут рассмотрены характеристики сознания, а так же приведён ряд дополнений по наиболее неоднозначным и важным вопросам; впрочем, всё как обычно.

И ещё раз по структуре (здесь очень важно понять логику повествования). Эту часть можно представить себе в следующих этапах: 1) Общее описание сознания. Основной этап, не «дочитав» здесь, далее можно и вовсе не читать. 2) То, с чем работает сознание есть образ, и именно с образа следует начинать копаться в мышлении. Здесь общее описание образа, его свойства и основы взаимодействия образов. 3) Переходим к приоритету. Это уже более глубокий уровень в понимании работы сознания, да и, как вы увидите, такая вставка к месту, ибо без приоритета далее говорить бесполезно. 4) Ещё раз взаимодействие образов (читай – работа сознания), но уже глубже, с учётом приоритета. 5) О скрытом мышлении и всех вытекающих отсюда выводах. Т.е. это уже не собственно работа сознания (с нею покончено на прошлом этапе), а… Впрочем, читайте сами. 6) Ближайшие дополнения. По всей логике вещей последние главы следовало бы поместить в последней части – в «дополнениях». Но, боюсь к тому времени то, о чём читалось здесь, напрочь позабудется, а потому наиболее важное для понимания сознания я помещаю здесь же.

И напоследок: не судите строго мою простоту. Пусть я не знаю многих открытий в этом направлении; пусть моя терминология никуда не годится; пусть я привожу совершенно дурацкие примеры… Всё это не важно. И не важно только потому, что не в том суть. Суть всего этого раздела в общем описании принципов работы сознания, а для этого не нужно быть профи в казуистике, трижды доктором психологии (и т.п.) и великим психотерапевтом. Здесь только логика и элементарная эмпирика. «Переварите» ниженаписанное, осмыслите основные принципы в работе сознания (без всей этой кучи исторического и узкоспецифического) – большего от вас и не требуется, да большего я и не предлагаю.

Сознание как таковое

Под сознанием я понимаю структуру психики, оперирующую образами.

В выше предложенном определении сознания ясно видно его отличие от подсознания (в целом), оперирующего чувствами. Хотя здесь может возникнуть некоторое недоразумение по поводу «Сверх – Я», т.к., данный структурный элемент я отношу к подсознанию, хотя он оперирует так же образами (цель). Но в этом и заключается специфика «Сверх – Я», как элемента, его связующее действие между подсознанием и сознанием, так что «Сверх – Я» относится и к сознанию (о чём, впрочем, говорилось не раз). Что касаемо того, почему оно разбиралось всё же в части «Подсознание», я думаю, это не принципиально. Ниже «Сверх – Я» будет рассмотрено на новом уровне, что, я надеюсь, снимет все оставшиеся вопросы и недоразумения. Так же я буду оперировать такой категорией, как мышление (мыслительные операции), под которым подразумевается вся совокупность операций, происходящие в сознании. Таким образом, сознание – это структура, а мышление – работа данной структуры. Это для ясности.

Кстати, а зачем сознание вообще нужно? Не мудрувствуя лукаво можно сказать, что назначение сознания сводится к адекватному восприятию действительности и выработке тех или иных решений при постановке задач (как внутренних, так и внешних), а так же для управления самим телом. Если цель подсознания (его назначение) в получении удовольствия, то сознание непосредственно на удовольствие не направлено; оно само просто не знает никаких чувств, чувства – удел подсознания. Однако, по сути, вся работа сознания сводится к этому же, потому что так велит подсознание. Всё это адекватное восприятие, постановка задач и выработка решений, управление действиями – всё, в конечном счёте, детерминируется подсознанием. Случаи, когда сознание идёт против подсознания хотя и встречаются, но для психики они не принципиальны и, в конечном счёте, незначительны; быть слишком против – на это сознание не способно и далее вы увидите почему. А назначение… В общем-то, сказанное здесь является, можно сказать, общепризнанным, а потому перейдём к чему-нибудь более интересному.

В сознании существует особый тип его работы – мечтания, т.е., мыслительные операции, не направленные на решение какой-то задачи, и не обязательно адекватные действительности. Казалось бы, из самого предназначения сознания вытекает, что такие мыслительные операции исключены, т.е., что мечтания вообще невозможны (т.к. это ни отражение действительности, ни постановка задачи, ни выработка решения). Но мечтания есть, как так? Однако, сделаем поправку. Нельзя жестко дифференцировать решение задачи и мечтание. Решение задачи так же подразумевает «заглядывание» в будущее и его представление. Т.е., решение задачи – это тоже своего рода «мечтания», только имеющие под собой потенциальный или актуальный итог. Мечтания же как таковые, являются побочным продуктом мыслительной деятельности, т.к., они являются как бы «гипертрофированным заглядыванием» в будущее, прошлое или настоящее. Мечтания для сознания такое же побочное явление, как, например, шум в работе двигателя: назначение двигателя не в том, чтобы создавать шум, и даже более того, нигде этот шум не нужен, однако он всегда будет, ибо двигатель работает и от шума ему никуда не деться; он есть следствие работы. Впрочем, к назначению сознания это, как видно, не относится, а потому вышеприведенная дефиниция остается в силе. Так же из этого я делаю вывод, что рассматривать мечтания отдельно не стоит, т.к., от операций, связанных с решением задач принципиально они не отличаются, являясь лишь их необязательным побочным «продолжением».

Разобравшись с понятием сознания и его предназначением следует обратиться к работе сознания. Однако, это не так просто. Для описания работы сознания необходимо понимание образа, как того, с чем сознание работает. Но в свою очередь, для понимания образа, необходимо знание работы сознания, иначе ряд выкладок покажутся непонятными и бездоказательными. Эту проблему я решаю в пользу первого варианта, так что пока образ будет пониматься так, как он был рассмотрен выше. Как следствие, работа сознания будет рассмотрена пока что поверхностно, поэтому не следует из одной лишь следующей главы делать категорические выводов. Но именно в следующей главе будут заложены все основы дальнейшего повествования, поэтому отнеситесь к ней, пожалуйста, со всей серьёзностью.

Работа сознания

Синонимом «работы сознания» я привожу «процесс мышления», что есть, в свою очередь, совокупность мыслительных операций. И главный вопрос в том, что же представляет из себя процесс мышления? Значительным «прорывом» в решении этого вопроса, я считаю, является открытие такого понятия, как «гештальт», и в частности, доказательство его существования (взять хотя бы опыты Вертгеймера с мальчиком, лестницей, ящиком и стулом). Синонимом «гештальта», как элементарной мыслительной единицы, у меня, по сути, выступает «образ». Но какие мы можем сделать из этого выводы? И как это может приблизить нас не только к пониманию структуры сознания, но и к его работе?

Бытие мы воспринимаем образами, оказывая или желая оказать на него воздействие, мы так же оперируем образами, получая как бы цепочку: действительность образ … образ действительность. Эта цепочка, безусловно, упрощена, но суть раскрывает вполне, причем после доказательства (Вертгеймер) наличия «гештальтов» становится очевидной и иного не допускает. Но что есть это «…»? Как мы проходим от входного образа к выходному? Т.е. как сознание работает?

Как известно, одна сила не может изменить другую отличную от своей природы. Так, если направить на какой-то предмет сильный электрический заряд, он отлетит, однако здесь не само электричество преодолело силу трения, а тот удар по предмету, который этот разряд вызвал. Если сильно нагреть закрытый сосуд с воздухом, сосуд взорвётся, однако не температура взорвала его, а, давление, хотя и вызванное температурой. Так везде. Отсюда, очевидно, что образ, выбор образов, может управляться только другими образами. Теперь, что управляет этими образами, которые выбирают нижестоящие образы? Т.к., они (управляющие образы) так же являются образами, то, по аналогии, тоже образы. А что далее? Опять образы. И так до бесконечности. Образы управляют образами – из выше приведённых размышлений это очевидно, ими же уже ничто не управляет. Они сами управляют собой. Но как же тогда происходит так, что в мышлении я выбираю именно этот образ, а не иной? Из вышесказанного – другим образом и опять до бесконечности. Отсюда вывод, выбором того или иного образа «заведует» другой образ; для «Я» места нет. Т.е., мышление неуправляемо. Оно не управляется мною, ибо оно само часть меня, сам я. Мышление автономно. Всё мышление – это причинно-следственные связи между образами, которые сами собой и «управляют», хотя, как видим, никакого управления здесь нет.

Конечно, можно заявить, что всё же существует нечто такое, что управляет образом, некая первопричина, т.е. абстрагируясь от вышеприведённого примера с температурой, давлением и сосудом – этой «первопричиной» здесь будет температура. Но что это за первопричина для сознания? Неизвестно. Да это и не принципиально. Пусть мы имеем нечто, что управляет образами. Очевидно, что это «нечто» должно быть разумно, чтобы выбирать нужные образы. Разумность же опять подразумевает либо те же (по сути) причинно-следственные связи, либо снова нечто ещё более высшее. Это новое «нечто» так же и так вплоть до бесконечности. Т.е., то предположение, что сознание (образы, их взаимосвязь) управляемо из вне, некой другой силой, опять же ничего не решает. Как ни крути всегда получается или замкнутый круг (что, очевидно, не есть решение проблемы), или самоуправляемость, автономность. Таким образом, процесс мышления – это последовательность образов, связанных теми или иными причинно-следственными связями друг между другом.

И ещё раз, совсем просто. Мышление не есть нечто совершенно однородное, оно состоит из элементов; это очевидно (а иначе, откуда изменения?). Элементы могут управляться либо из вне (классическая точка зрения), либо элементы управляют сами собой. Если «из вне», то и это «вне» есть некое мышление (иначе это просто случайность), которое так же состоит из элементов, которые так же либо управляют сами собой, либо управляются из вне. И снова… Так до бесконечности. И сколько бы мы таких уровней не придумали, всегда получается, что элементы выбираются только исходя из предыдущих элементов, а вовсе не по мифическом «моему усмотрению». Это размышление настолько априорно, настолько очевидно и неоспоримо, что отталкиваться надо только от этого; этооснова.

Заявление о том, что мышление (сознание) автономно и неуправляемо, как минимум странно или даже возмутительно, но не менее оно и естественно. В конце концов, сознание – это (условно) совокупность образов. Чем может управляться сознание? Очевидно, что, опять же, сознательно, сознанием и т.д. Опять же, образы управляют образами, т.е. сами собой. Мышление может управляться только мышлением, и это настолько само собой разумеется, что удивительно, почему до сих пор не признано наукой, как факт. Все возмущение, по сути, здесь сводятся к тому, что «Как же так, я не управляю сам собой? От меня ничего не зависит?» Но что, вообще, есть «я»? «Я» и есть целокупность моего тела, подсознания и сознания; «Я» не метафизично; «Я не дух и дух не Я»; «я» не стою особняком от психики; «я» и есть психика + тело.

Связанно мышление потому что связи между образами причинно-следственные; образы не возникают произвольно. То, что я думаю, что я управляю мышлением – иллюзия. Чтобы понять что-либо, надо над этим встать, но я не могу встать над самим собой; я не могу оценить – управляю я сознанием или нет, т.к. я и есть автономное сознание. Понимание мышления – это вообще «видение» отдельных образов, из чего вовсе не вытекает, что это нечто стоящее выше образов и управляющее ими. А то, что я управляю мышление посредством внутренней речи или желания – слова, и то, что я хочу – это ведь тоже образы; опять же образы управляют образами и уже ни что ими.

Я слышал три самых «веских» контрдовода. Первый: «я же захочу, подумаю об этом, захочу подумаю о том…». Это сознание хочет подумать об «этом», или о «другом», а то, что это «ты» управляешь – кажимость. Образы сами себе ставят задачи и сами их решают; откуда здесь взяться «тебе»? Второй: «а почему же образы не знают, что они управляют сами собой?». Чтобы знать это, нужно всю мыслительную цепочку просмотреть до самого основания. Т.е. одна мыслительная цепочка (анализирующая) должна залезть в такие глубины цепочки анализируемой (даже если анализирует она самую себя), что такое просто невозможно; сознание не обладает ни такой чувствительностью, ни таким быстродействием, потому и не видятся причинно-следственные связи; потому и кажущийся «произвол». Третье: «но ведь сознание понимает, что оно работает, оно видит самоё себя». Такой, мягко говоря странный контрдовод приводили мне в одной компании. Как будто объектом мышления не может быть оно само. Могу же я знать, какие чувства я сейчас испытываю? Могу. Так почему бы не знать, что я мыслю? И ещё один аргумент против; незначительный, но всё же: «Это же механицизм (и т.п.)!» Знаю, что почти вся неприязнь этой теории будет в том, что я якобы лишаю человека свободы, а значит такой-то я не хороший, а следовательно я не прав. Для контрдовода отправляю вас к «О самом первом», там на эту тему сказано предостаточно.

Впрочем, из всего вышесказанного, пока что достойными к принятию к размышлению являются только те выводы, что мышление автономно и неуправляемо, т.е., что образы управляют сами собой по причинно-следственной связи. Все прочее, скорее рождает новые вопросы, чем ответы. Более же подробное описание мышления будет дано позже, после рассмотрения такой категории как «образ», без понимания которого, объяснения процессу мышления даны быть не могут.

Образ. Свойства образа

Как уже было сказано ранее, образ – это элементарная единица мышления, представляющая собой целокупность информации о каком-либо предмете, явлении или свойстве. Говорилось и о том, что образ у меня – это, по сути, тот же гештальт, а потому я и не доказываю, что сознание оперирует именно этим; в гештальтпсихологии на эту тему сказано достаточно (да и эмпирически такой образ очень даже неплохо проявляет себя). Гораздо важнее для меня проявление свойств образа.

Частично образ был рассмотрен в главе «Сверх – Я», однако, свойства его именно как образа, а не как цели, описаны не были. Цель же, являясь специфическим образом, имеет и ряд специфических свойств, которые вовсе не обязательны вообще для всех образов. Здесь же будут рассмотрены именно свойства образа самого по себе. При этом, о чувствах и как они «замешаны» в образе, пока речь не идет, это удел будущей части. Сейчас я рассматриваю образ как таковой, поэтому изменчивость (чувственная) здесь свойством не является, не относясь напрямую к собственно образу. Неограниченность же, неосознанность и скрытость является свойствами именно цели, а не простого образа. Впрочем, очевидно, эти свойства распространяются и на сам образ, но уже не так значительно как на цель. Далее будут рассмотрены все основные, на мой взгляд, свойства образа.

1) Субъективность. Свойство вполне естественное и проистекающее из того, что человек имеет целый ряд погрешностей, благодаря которым эта субъективность и образуется. Подробно это свойство было рассмотрено ранее.

2) Изменчивость. Свойство, так же само собой разумеющееся, хотя бы даже по той простой причине, что нет ничего постоянного. Здесь изменчивость проявляет себя в расширении или сужении образа (не путать с чувственной изменчивостью). Наиболее простой пример зрительный: я видел дерево на расстоянии ста метров, потом подошел и рассмотрел его с расстояния один метр. И там, и там, образ один – «дерево», но понятно, что при более близком рассмотрении, этот зрительный образ расширился. В свою очередь, сужение образа наиболее полно проявляет себя при забывании, когда от большого и ясного образа может остаться не более чем ряд стёртых, наиболее характерных черт.

Изменчивость напрямую связана с неопределённостью образа.

3) Неопределённость. Под неопределенностью понимается отсутствие четкого представления о предмете. Связано это свойство, во-первых, с первичной погрешностью, и, во-вторых, с изменчивостью и, в частности, с процессами забывания в памяти. Тот же стол, как образ, всегда «размытый» и на память, т.е., из одного только образа я его вряд ли когда воссоздам хоть более или менее точно; он будет лишь похожим, не более.

Не путайте неопределённость с первичной погрешностью. Погрешность – это, по определению, отклонение образа от истины, в то время как неопределённость – это «размытость» самого этого образа. Попробуйте представить себе тот диван из соседней комнаты; картинка будет явно нечёткой. Она будет представлять собой как бы наиболее характерные куски и чем меньше кусков, чем они «размазанней», тем неопределённость выше. Хотя если собрать все эти куски, т.е. получить весь образ, погрешность может оказаться и достаточно небольшой. При этом, чем меньше значит для нас образ, чем он старее, тем его неопределённость выше, что связано, конечно, с изменчивостью (сужением). В этой «размытости» образа и заключается неопределенность.

4) Непонятливость. Непонятливость характеризует непонимание смысла, структуры образа и, как следствие, невозможность разложить его на отдельные образы. К примеру, образ «стол», я могу представить в виде отдельных образов: какая-то крышка стола, какие-то ножки, количество ножек, места их соединения с крышкой и т.д. Так же, я могу сказать, что я понимаю под словом «стол». Теперь другой образ – «Родина». Я могу сказать, что это? Страна, где я родился? Не обязательно. Некая территория? Государственная власть? Люди? Менталитет? Можно исключить каждую из этих составляющих, но «Родина» все равно останется. Т.е., я сам не понимаю, что такое «Родина», но образ у меня такой есть. Или образы «подлец», «сволочь» и т.д. Я могу сказать, что это значит? В общем-то, нет, т.е., опять же образ есть, а понимания его нет.

Как правило, это свойство применимо к речевым образам, но и другие образы, хотя реже и в меньшей степени, им обладают.

5) Целостность. Вытекает из самого определения образа, т.к., образ – целое представление. Причем отдельные образы могут составлять новый образ, или образ можно разложить на составляющие, но все равно, образ всегда понимается как целое. Это так же, как, например, с двигателем: двигатель есть двигатель, он целое, некая целокупность, но в тоже время он состоит из отдельных частей, которые хотя и входят в него, образуя один двигатель, всё же являются отдельными деталями.

6) Неконкретность. Подразумевает отсутствие четкой дифференциации одного образа от другого, т.е. пересечение образов. Примеры здесь просты: «большой», «средний», «маленький» или «красное», «темно красное». Все это отдельные образы, но где заканчивается средний размер и начинается большой – практически неразрешимый вопрос даже для одного человека. Т.е., образы отдельные есть, а четкой разницы между ними нет. Или, сложнее, где заканчивается большая «табуретка» и начинается маленький «стол»? Некоторые образы могут быть настолько неконкретны (вроде того же «хорошо»), что их границы не только трудно представить, но они ещё и могут значительно варьироваться в зависимости от множества других образов, находящихся на данный момент в сознании.

Все эти свойства образа очень тесно связаны между собой. Неконкретность практически наверняка подразумевает неопределённость, а неопределённость во многом обуславливает погрешность. Или изменчивость, которая меняет и неконкретность, и неопределённость, и погрешность образа. Вышеозначенные свойства, в конечном счёте, характеризуют различные аспекты образа как некой информации о чём либо. И вполне естественно, что аспекты – это, в общем-то, идеализация. В действительности же, всё это характеризует один образ, но с разных сторон, потому и такая похожесть одного свойства на другое (разве что, кроме основных: субъективности, изменчивости и целостности).

Различные виды образов (зрительные, слуховые, речевые…) обладают различным количественным значением данных свойств. Зрительные образы, пожалуй, самые неопределённые. Обонятельные обладают самой высокой погрешностью. Речевые – наиболее определённые и у них очень низкая погрешность, зато они самые непонятные и самые неконкретные. Это, конечно, разговор о среднем, но охарактеризовать различные виды образов через их свойства мы всё-таки можем.

Безусловно, вышеприведенные свойства, я думаю, далеко не все. Если серьезно заняться этой проблемой, возможно проявление и каких-то других характеристик. Однако, такую задачу я себе не ставлю, а эти свойства привожу лишь потому, что во-первых они, на мой взгляд, наиболее важные, и во-вторых, что я буду оперировать ими в дальнейшем. Но свойства – это ещё что, это лишь характеристики образа, вот из чего состоит образ… Об этом ниже.

Структура образа

До сего момента образ подразумевался как единое целое, так, как будто эта единица неделима. Бесспорно, отчасти так оно и есть; человек, сознание оперирует именно целыми образами. Но с точки зрения устройства и работы сознания, образ не является целостным, он лишь воспринимается таковым. Это заключение можно сделать из следующих наблюдений, в принципе, достаточно простых и очевидных.

Допустим, вы зашли в гости в дом, где ни разу не были, однако, не смотря на то, что эту обстановку и мебель вы не разу не видели, вы, как правило, безошибочно и даже непроизвольно можете определить, что вот это стул, это стол, это шкаф и т.д. Но ведь таких образов у вас еще не было, значит, по идее, вы не должны знать, что это. Отсюда следует вывод, что любой предмет, до селе незнакомый, воспринимается по аналогии, и именно поэтому приписывается к «стульям», «столам», «шкафам» и проч. Хотя, безусловно, существуют и такие предметы, которые не вписываются не в одну категорию, или же, наоборот, вписываются сразу в несколько. Из этого, что познание и узнавание происходит по аналогии, т.е., из сравнения, очевидным является следствие, что должны быть критерии этого сравнения, сравнение в принципе не может происходить, между «целым» и «целым»; нечего сравнивать. Отсюда вывод, что образ в сознании не целостен; образ состоит из множества составляющих, по которым и идет сравнение или, вообще, любая мыслительная операция. Точно так же, надо думать, обстоит дело не только со зрительными образами, но и вообще с любыми.

Например, мы можем по нескольким нотам узнать мелодию, но ведь исходя из одной целостности, такое невозможно; несколько нот это еще не образ мелодии, это часть образа. Т.е., опять же видим делимость образа, что а priori подразумевает его не целостность: целую (целокупность), т.е. неделимую, часть нельзя разделить по определению. Можно привести множество примеров и с другими видами образов, однако, я не считаю это важным.

Но вернемся к сути, к структуре образа. Итак, образ целостен, хотя он и имеет, что очевидно, составляющие. Именно определенная совокупность составляющих образует и отличает один образ от другого. Что может служить этими составляющими? Я буду рассматривать зрительные образы, как наиболее прозрачные и яркие для примеров, хотя все ниже и вышеизложенное относится вообще ко всем видам образов. Итак, какие составляющие, например, у зрительного образа? Это: 1) Цветовые; 2) Геометрические.

Помимо этого эти составляющие могут быть статические и динамические (например, образ молнии или образ ветра – динамический).

Цветовая составляющая включает в себя: 1) Цвет; 2) Глубина цвета.

Геометрическая составляющая: 1) Форма; 2) Размер.

К составляющим, которые можно отнести в отдельные группы относятся блеск (к цветовой составляющей), микрорельеф (к геометрической составляющей), может быть и еще несколько подобных составляющих, которые, в общем-то, нам не принципиальны. В свою очередь эти составляющие еще делятся. Например, цвет: красный, синий, светло красный, темно синий… Яркий, бледный… Геометрия: округлый, плоский, треугольный, маленький, большой…. Так же предмет может иметь несколько составляющих: Стол: крышка стола – круглая, большая, черная, яркая… Ножки – четыре штуки, прямоугольные, сужающиеся, светло-серые, тусклые….

У каждого предмета может быть просто огромное количество этих свойств, т.е. составляющих образы. Теперь, попробуйте представить себе комнату в которой вы сейчас находитесь. Этот образ будет иметь просто невероятное количество составляющих, даже без его разбора. Каждая черточка на обоях, сотни различных цветов и оттенков…. Со структурной точки зрения, мы получаем образ огромной протяженности. Теперь, если еще разобрать отдельные образы в этом образе (стул, стол, кровать, обои…), это еще большие объемы. Как же реализуется и хранится у нас информация такого объема?

Честно говоря, я не берусь ответить на этот вопрос, т.к., всякие ныне известные методы исследования не позволяют проникнуть столь глубоко. Если же взять одни предположения, то это может быть и дискретность (запоминается каждая «элементарная» точка пространства), и адресное построение образа (образ имеет ссылки на свойства, не имея непосредственно информации о них), и представление образа как некой математической модели, в которой меняются только определенные коэффициенты (вроде математических моделей при программировании или создании 3D – игр). Может быть иерархичность, некая «папочная» структура и т.д. и т.д. К сожалению, на современном этапе развития науки ответить на этот вопрос просто невозможно.

Это незнание, безусловно, является существенной брешью в моей теории, но закрыть ее чем либо, хоть более или менее доказуемым я не могу, да и вряд ли кто может. Таким образом, можно только утверждать, что образ имеет составляющие, по которым и идут все мыслительные операции. Как же взаимодействуют эти составляющие в самом образе, что они, по сути, являют, как хранятся и т.д. – пока эти вопросы остаются не решаемыми. Впрочем, это уже даже не психология, а скорее биология или биофизика, а потому для дальнейшего рассмотрения сознания и его работы достаточно и этого. И раз уж мы установили, что образ состоит из составляющих, давайте к этим составляющим и обратимся.

Составляющие

Как уже было установлено, образ состоит из составляющих, при чем, кроме поверхностного знания о них и их взаимодействии в образе ничего знать нельзя (на данный момент). Однако, обладая даже таким знанием, мы можем увидеть ряд особенностей составляющей.