Вслед за тенью. Книга вторая

– Ккоролевский синий.

– Королевский? – похоже, мне удалось удивить его во второй раз.

– Нничего ццарственного. Ттак называется цвет ддубленки, – объяснила я.

– Была темно коричневой, – заметил он.

– Это нновая. Тта… ввышла из строя, – пояснила я, всё еще чуть заикаясь от зябкости.

– Ясно.

– Она нна вешалке. Рядом со сстоликом.

– За которым вы сидели?

– Вы сследили за мной?

Ответом меня не удостоили. Просто вышли из машины, мягко захлопнув за собой дверь. На замок. Дистанционно. Видимо, чтобы не сбежала. И видимо, было невдомек, что рассекать на морозе без верхней одежды невозможно.

«Посчитал, что возможно? Или уверен в моей полной безбашенности? А… ну да… я же уже выбежала без нее на мороз…» – принялась гадать я, растирая коленки ладонями и наблюдая за размеренно удаляющейся спиной его крепкой фигуры в черном коротком кашемировом пальто. Плавность его движений поражала. Он шел, явно сгруппировав мышцы, осторожно маневрируя на скользкой плитке у входа в кофейню. Ступал как хищник, вышедший на охоту.

Мне показалось, Гринёв вернулся через минуту – не больше.

– Вопрос улажен, – бросил он, открыв дверь и передав мне дубленку. Вернулся на свое место за рулем и завел мотор. Моя тревожность стала отступать. Расслабившись, я откинулась спиной на теплую кожаную спинку сидения и даже прикрыла глаза, вяло размышляя о том, как он здесь оказался.

– Вам нехорошо?

– Все в порядке. Устала просто…

Он ничего на это не ответил, но бегло просканировал меня взглядом через зеркало заднего вида.

«В этом их Центре всех учат смотреть как удав на кролика?» – вяло копошились мысли в моей, атакованной Каменнолицым, голове.

Да, именно кроликом я сейчас себя и почувствовала. Вернее, крольчихой. Беспомощной серенькой крольчихой, чудом избежавшей участи быть поджаренной на вертеле.

Мы ехали молча. Куда – было неведомо. Я так и не спросила об этом водителя. Опрометчиво? Возможно. Но от него не веяло угрозой. Больше всего хотелось расспросить его о Кирилле Андреевиче. Я сидела тихо, как мышка, и старательно подбирала слова. Я пыталась сформулировать вопрос так, чтобы получить конкретный ответ. Гордость требовала задать его ровно, как можно менее эмоционально, чтобы не выглядело так, будто ответ мне жизненно важен. Но время шло, а я так и не проронила об этом ни слова. Наверное потому, что стойко казалось: ответа, который мне так нужен, я не получу.

Вместо этого я повторила свой прежний вопрос:

– Так вы следили за мной?

– Выполняю поручение.

– Чье?

Вместо ответа на мой вопрос он спросил:

– Вы почему вечером в парке одна?

– С тренировки иду.

– Чем занимаетесь?

– Айкидо, – ответила я и разочарованно вздохнула.

В течение полугода я скрывала это ото всех. В курсе этих занятий были только два человека из всего моего окружения: дедушка и мой психолог. Ну, и сам сэнсэй, разумеется. А сегодня об этом, казалось, узнал чуть ли не весь свет, что порядком напрягало мою, в общем-то, скрытную натуру.

– Интересный выбор, – донеслось с водительского сидения.

Впереди показались огни нашей общаги и вскоре мы въехали во внутренний двор между корпусами. Окно нашей с Машей комнаты светилось. В нем был заметен и стройный силуэт ее самой.

«Меня высматриваешь, что ли? А, ну да – я наверняка опоздала… Ну извини, сегодня я в популяре, как ты не скажешь!» – мысленно вела я беседу с подругой.

«Лексус» остановился у входа в наш корпус. Я поблагодарила Гринёва и снова выскочила на мороз, но уже во всеоружии – в наглухо застегнутой дубленке и натянутой на уши шапке.

Глава 42 Бунт на корабле

Когда я, наконец, добралась до комнаты в общежитии, Александр был у нас в гостях.

– Я же просила тебя не опаздывать! – с ходу налетела на меня Марья с претензией.

– Прости… – пробормотала я. Стянула с головы шапку и принялась растёгивать дублёнку.

– Аккуратнее, дорогая, – вступился за меня Александр, – Ты напугала ее.

– Совсем нет, – улыбнулась я ему, – Все в порядке. Я действительно задержалась.

– И чем же таким ты занималась, что еле добрела до дома?! – не отступалась Марья с допросом.

– На тренировке была, – вздохнув, отчиталась я в который уже за сегодня раз. Мой самый секретный секрет был вскрыт окончательно и бесповоротно.

– Какой ещё тренировке?! Почему я не знаю? – возмущенный тон подруги только крепчал.

– Я занимаюсь айкидо, – выдала я, повесив дубленку на плечики и направившись к раковине, чтобы вымыть руки.

– Давно? – по пути догнал меня вопрос Саши.

– С полгода уже, – выкрикнула я из нашего маленького коридорчика, объединяющего три комнаты в блок. Повернула баранку крана и подставила ладошки под мощную струю теплой, почти горячей воды.

Раковина была расположена сразу за дверью нашей с Марьей комнаты, в «хозяйственном отсеке», наряду с компактной душевой. Вход в этот отсек вел через небольшой общий коридорчик и был рассчитан на жильцов сразу трех комнат: нашей и ещё двух.

– Интересный выбор. Почему айкидо? – сквозь шум воды донесся до меня Сашин голос.

– Философия интересная, – погромче ответила я. И подумав, добавила: – И вообще нравится. Не борешься, а словно танцуешь.

– Прикольно! – воскликнула Маша, выглянув из-за приоткрытой двери. Я искоса взглянула на подругу и заметила, что настроение у нее улучшилось. Правда, как потом выяснилось, – совсем ненадолго. – Тоже хочу попробовать! – с энтузиазмом заявила она.

– Отлично! На следующую тренировку возьму тебя с собой, – пообещала я и принялась смывать мыльную пену с рук.