Апокалипсис: Пролог

– Расскажу-ка я Егору про деньги. Я всё равно не знаю, что с ними делать. Так что деньги эти для меня совершенно бесполезные. А так – поделюсь я с ним, зато он придумает, как их в рубли перевести. Он придумает, он ловкий!

Вечером, когда у рабочего люда выпал свободный час, и каждый занялся каким-то своим делом, Ваня окликнул Егора, валявшегося на своей койке с газетой.

– Егор, а, Егор…

– Чего тебе?

– Читаешь, значит?

– Ну, читаю.

– И что в газете интересного пишут?

– Да что… Вот пишут, что сифилис за рубль вывести могут, – Егор хохотнул.

– А что, надобность возникла? – спросил Ваня как можно небрежнее, хотя почувствовал, что краснеет.

– Нет-с, слава Богу, но – так, на будущее, – он опять хохотнул, наслаждаясь замешательством приятеля. – С женщинами встречаюсь, бордели посещаю… Мало ли что! А ты, поди, девственник?

Тут уже Ваня смутился так, что не отшутиться.

– Эх ты, красна девица… Айда со мной в бордель!

– Спасибо, но – нет.

– Нет… Знаю, почему нет – потому что денег у тебя нет! Угадал?

– Нет-с, не угадал, – Ваня покраснел снова, на этот раз от удовольствия, что его товарищ сам завёл разговор на нужную тему. – Денег у меня много.

– Много – это сколько? Десять копеек? Или, может, пятьдесят? – Егор открыто глумился над ним.

Ваня полез в свой узелок и достал оттуда кожаный чемоданчик. Закинув его на койку Егора и забравшись следом, он, убедившись, что в их сторону никто не смотрит, закрыл своё сокровище спиной от посторонних глаз и жестом фокусника открыл замочки. Металл мелодично звякнул, крышка откинулась и… У Егора расширились глаза. Глумливую усмешку с лица мигом стёрло. Он заворожённо смотрел на деньги, не в силах оторвать очарованного взгляда. Затем дрожащей рукой потянулся к пачке банкнот и поднёс её к самым глазам, чтобы рассмотреть.

– Чьи деньги, не знаешь? Немецкие?

– Нет, не немецкие, – сглотнув, прошептал Егор. – Это доллары. Американские. Где взял?

– Нашёл.

– Врёшь!

– Не вру! Вот те крест! – Ваня торопливо перекрестился, глядя на приятеля преданными щенячьими глазами.

– Где нашёл?

– Где нашёл, там больше нет.

– Ну, может, и нашёл. Простофилям часто везёт. Украсть-то кишка тонка.

– Ты знаешь, как их обменять?

– Знаю, конечно, в банке.

– В каком банке?.. Слышь, Егор, может, поменяешь? Тратить вместе будем.

– Это правильно, что ты ко мне обратился. Другой бы облапошил тебя, лаптя. Вот что, менять надо небольшими суммами, чтобы подозрения не было. Айда завтра! Чего откладывать? А деньги перепрятать надо.

Завернув чемоданчик в газету, Егор небрежно подхватил его подмышку, и приятели вышли на заводской двор, тускло освещённый фонарями. Во дворе никого не было, только раскачивающийся под порывами ветра фонарь выхватывал из темноты то мусорный бак, то груду металлолома. Егор вальяжно достал папироску и закурил.

– Чего стоим? – приплясывал от нетерпения Ваня.

– Погодь. Вдруг кто за нами наблюдает. Заспешим – подозрительно покажется. А так – стоим курим, моцион совершаем.

Затушив окурок носком ботинка, Егор двинулся в сторону речки.

– Куда мы идём?

– Я вырос здесь, на заводе. Я этот завод и все прилегающие территории пацаном облазил. Каждый кустик мне знаком. Так что вперёд.

Заводской двор стал уходить вниз, следуя изгибам крутого берега. Егор отогнул в дощатом заборе доску, и, просочившись в открывшееся отверстие, ребята выбрались по ту сторону забора. Над рекой склонилось несколько чахлых деревьев с застывшими голыми ветвями, а из снега, как занозы, торчали кусты. Егор направился к чёрному остову старого баркаса, напоминавшего выброшенного на берег дохлого кита, пролез в рваную дыру, зияющую в днище, в кромешной темноте чиркнул спичкой, на несколько секунд выхватив из темноты заржавленные внутренности судна. Осторожно ступая, то и дело останавливаясь, чтобы достать новую спичку, он подошёл к ящику, напоминавшему своим видом корабельную топку, отодвинул скрипящую дверцу и сунул внутрь завёрнутый в газету чемоданчик. Затем закрыл дверь и отряхнул руки.

– Ну, вот и всё, – сказал он. – Теперь можешь спать спокойно. Деньги в надёжном месте. Никто у тебя твоё сокровище не уведёт.

Тем же путём заговорщики вернулись в казармы.

На следующий день приятели запланировали поход в банк. Для этой цели они, по наущению находчивого Егора, намазались перцем, стянутым из столовой и, со слезящимися глазами, имитируя надсадный кашель, заявились в медсанчасть к фельдшеру. Тот поставил им градусники, обнаружил высокую температуру (перец не подвёл!) и выписал им больничный, пока на три дня. Но друзьям этого было более, чем достаточно.

Вернувшись в казарму, они, вместо того, чтобы улечься на койки, смыли с себя разъедающий перцовый настой. Егор облачился в добротный серый костюм, который хранился у него для торжественных случаев, и щеголевато подвязался шейным платком. Деньги он небрежно растолкал по карманам. К зданию банка подъехали в экипаже.

– Знаю, дороговато, – сказал Егор, заметив, как вытянулось лицо Вани, когда он расплачивался с извозчиком крупными деньгами, – но, во-первых, плачу я, во-вторых, к банку в пролетке подъезжать несолидно. Чтобы вжиться в роль, надо продумать все мелочи.

Расплатившись, приятели вышли на мостовую и встали перед внушительным и помпезным зданием, не решаясь войти. Банк высился перед ними, как неприступная крепость, которую им предстоит взять, а швейцар богатырского телосложения, с лицом строгим и бесстрастным, в ослепительной форме, больше похожий на генерала, чем на привратника, казался цербером, охраняющим вход в эту цитадель.

– Слушай, Егор, – нарушил молчание оробевший и разволновавшийся Ваня. – А этот швейцар не прогонит нас?

– Нет, конечно, дура, мы же клиенты.

Однако, подумав, он скинул потёртое пальто и небрежно протянул его другу.

– На! Побудь моим гарсоном.

Затем он, высоко подняв голову и откинув чёрную прядь волос назад, уверенно прошёл внутрь, мимо швейцара, который гостеприимно распахнул перед ними стеклянные высокие двери. Цитадель пала перед ними, и друзья попали в царство денег. В банке, казалось, сам воздух был пропитан их запахом. От волнения у Вани зуб на зуб не попадал. Егор же держался вальяжно и уверенно.

– Куда теперь? – спросил Ваня, с ужасом обозревая деловых клерков, восседающих за солидными столами, важных клиентов, развалившихся в кожаных креслах, уходящий ввысь потолок, украшенный массивной люстрой.

– Откуда же мне знать? – пожал плечами Егор и уверенно направился к конторке, за которой каким-то срочным делом был занят затянутый в чёрный костюм работник банка.

Ваня, нервно комкая пальто, двинулся за ним.