Апокалипсис: Пролог

– Ну, Матрёше никто такую фатеру не даёт. На булавки – тоже. Она свои гроши сама зарабатывает.

– Ты красоту оцениваешь по тому, сколько за неё платят?

– Каждая вещь имеет свою цену, и красота тоже. Главное – продать подороже.

А про других что скажешь?

– Захар – умный, одно слово, студент… Художник этот – талантище, сразу чувствуется… Все они, наверно, какие-то такие этакие… А вот Игнат… Как же так – учится в семинарии, а в Бога не верует?

– А если его нет, Бога твоего, то что же, всех священников ликвидировать? А кто будет о благонадёжности граждан информировать? Он же рассказал тебе, как это делается. Власть на церковь опирается. Вот если власть сама признает, что Бога – нет, тогда и священники не нужны будут, и храмы. Только власть, по крайней мере, эта, никогда не признает, что Бога нет.

– Разве может быть иная власть, кроме царя?

– Опять мы с тобой в политику полезли. Не люблю!

– А мне послушник этот молодой в душу запал. Как думаешь, он и вправду прозорливый?

– Ерунда это!

– А как же он отгадал, что я не получал наследство? И что деньги нашёл? Как?

– Случайно. Как же ещё? Не верю я в пророков. Шарлатаны они все.

– Почему же он тогда Михаила этого, Иннокентьича, приплёл, что он, дескать, что-то потерял?

– Ну, не знаю.

– В общем, поразил он меня… А как все эти люди к Лизе попали?

– С Матильдой Лиза познакомилась на женских курсах. С Захаром в детстве жила по соседству. Игната Захар привёл. А с Велимиром она познакомилась на выставке… Ладно, хорош болтать. Смотри, сколько возле нас на конвейере деталей скопилось…

В тот же день после работы дядя Андрей зашёл в казарму. Иван сидел на своей койке и штопал штаны.

– Вот, племяш, навестить тебя решил. Давеча работу ты пропустил, мастер сказал, что приболел ты. Я – к тебе, а тебя и на месте не было.

– Уже здоров. Благодарю.

– А где был-то? – дядя подозрительно посматривал на племянника.

Ваня замялся.

– Да вот, в гости ходил. К друзьям Егора. Домина, где они живут, такой огромный, в двух шагах от Невского, парадная со швейцаром, фатера такая красивая… Друзья Егора салон там устроили.

– Что устроили?

– Салон. «Вечерняя мансарда» называется. Там собираются люди, которые современным искусством интересуются. Хозяйка салона этого – Лизавета Яковлевна. Красивая – жуть!

– Девица?

– Ммм… На содержании.

– Понятно.

– С сестрой живёт. Сожитель её, Юрий Афанасьевич, тоже был. Такой господин важный. И соизволил мне два вопроса задать.

– О чём?

– О деревне.

– А, понятно, о чём ещё тебя спрашивать… Ну, а что за искусство-то?

– Был поэт, он читал стихи, только вроде бы не свои, так там звёзды червями назывались, а небо – трупом.

– То есть, это вроде как небо – труп, а звёзды, как черви, в нём копошатся? Оригинально…

– Да, как-то так. Это называется символизм. То есть, когда под небом на самом деле не небо подразумевают. А ещё рассказывали про «Чёрный квадрат» Малевича.

– Это что ещё?

– Это художник нарисовал чёрный квадрат, картина такая.

– Дык это и я могу чёрный квадрат нарисовать.

– Ты бы нарисовал просто, а у него это – философия. Он ещё нарисовал чёрный круг и чёрный крест. Мне про это художник рассказал. Он меня пригласил позировать ему.

– Тебя?!

– Да, – скромно потупился Ваня.

– Ну, смотри, чтобы он туловище тебе не нарисовал квадратное, а вместо головы – какой-нибудь красный круг, или чёрный, – Андрей рассмеялся. – А рисунки ты ему свои показывал?

– Нет. Не получилось пока. Да и вообще. Учиться мне надо.

– Ну, об этом даже не мечтай.

– Я понимаю – не время. Да и кто я такой? А ещё был семинарист один, так он… он говорил, что в Бога не верует!

– Да они, попы, все не веруют! Эка, удивил… Да кто сейчас вообще верует? Я вот – нет. И прямо это говорю. А попы не веруют, а говорят, что веруют, сказки неграмотным бабушкам рассказывают. Вруны и лицемеры!

– Так ежели Бога нет, так это… Так, значит, можно посты не соблюдать? В церковь не ходить?

– Конечно! Отбрось ты бабкины суеверия и живи свободно. Живи не как тварь дрожащая, а как свободный человек! Человек – это звучит гордо! Кто сказал, знаешь? Максим Горький, писатель такой, о нас, о простых людях, о рабочих… Ну, а если ты тварь дрожащая, то стало быть, какой ты человек? Тебе бы, милый мой, надо отбросить всякие тёмные предрассудки, да в партию вступить. За свободу бороться. Запомни, племяш, человек – хозяин своей судьбы! И не о небесном рае мечтать надо, надо рай на земле создавать!