Бордовая тетрадь

Надо же, «студентку»! Разве не «учащуюся»? Я – студентка!!! Чтоб я, ничтожество, да студентка!

Да разве это настоящее образование?

И мне дали анкету какой-то Башаровой Лейсан Олеговны.

– Графу «Родители» можете не заполнять, – предупредила Анна Андреевна.

У Ляйсан в графе «Отец» стояло «нет». Разве у татар бывает такое?

Когда я всё сделала, Петрова, передав секретарю анкету, заявление и аттестат об окончании средней школы, сказала:

– Анечка, ей вызов не надо присылать, она тут близко живёт, и за вызовом сама придёт!

Экономия. Мне дали расписку, что мой аттестат теперь у них.

Вот так я и стала студенткой колледжа – без экзаменов. Сдавать сюда надо русский и математику. Диктант я, разумеется, напишу, а вот алгебру я не знаю вообще!

Домой я возвращалась по Комарова, мимо дома Сафронова. И тут он как раз вырулил со здоровым мужиком с овальной плешью в чёрных волосах. Свернули не во дворы, а на улицу

Я обогнала их, будто не вижу. Обратят на меня внимание, или сделают вид, что не знают?

Обратили.

– Аль, – начал Сафронов, – ничего пока не получается, обожди пока месяцок…

У него уже «мгновения спрессованы в столетия».

И тогда я протянула ему четыре рубля:

– Хочу вернуть долг за членские взносы. Вы же тогда за меня заплатили…

Но Сафронов, у которого осенью листьев не выпросишь, отказался!

– Нет, Аль, пока не надо. Пока у тебя мало денег.

И снова тоска и безнадёга!

5 октября 1999, вторник

Сегодня – уже сорок дней, и все наши ещё в девять утра уехали на кладбище.

У нас все работают, и все взяли отгул. И я тоже на «своей работе» «взяла отгул». Но на кладбище я ехать не захотела, поэтому мама велела мне сидеть дома и никуда не выходить. И я так и делаю.

Уже четыре дня. Семь часов прошло. Никого нет. У меня от ужаса пересохли губы и язык. А вдруг со всеми ними что-то случилось?! Что тогда делать? Лихорадочно соображаю.

Одну квартиру можно будет сдать. Только это опасно. Но я же теперь не одна, у меня есть партия! Может, на работу куда пристроят. Хотя если до сих пор не пристроили, то вряд ли и впредь чем-то помогут.

Сегодня очередное партсобрание. Очень рано, в шестнадцать часов. Я предупредила, что меня не будет. После того скандала я боюсь туда идти.

***

Родители вернулись в начале восьмого. Очень им по кладбищу гулять понравилось! В жизни никуда не ходили, а там, словно вареньем намазано.

– Там хорошо! – чуть ли не закатив глаза, сказала мама. – Сойки яйца клюют. Собаки и кошки, живут у сторожа в сторожке…

Потом с восторгом рассказала, как хоронили военного, и палили из ружей. И про бандоса, могила которого залита розовым бетоном.