Перекрестки. Книга вторая. Бриз перед бурей

– А то вы не знаете, Владимир Иванович, что Аглая Петровна всё подслушивает. Красивые женщины тоже имеют свои недостатки, или достоинства – смотря кем и с какой стороны на это смотреть. – Наташа добавила:

– Красивые розы всегда с шипами, мой дорогой муж, будьте осторожны, когда останетесь одни… без меня.

– Хорошо, я буду смотреть только на ромашки, а они быстро отцветают.

– Смотря какие! – Есть ромашки, что цветут с ранней весны, до глубокой осени… они самые опасные. – Ядовитые, в некотором понимании. – Для нас, для женщин оставляющих своих мужей даже на непродолжительное время… а я, если уеду, то неизвестно на сколько. Может оставим эту идею с отъездом, дорогой мой…

– Если всё будет хорошо, то вы вернётесь в нашу любимую Россию. Если плохо – то я приеду к вам. Оставлять всё на самотёк я не могу. Я обязан сохранить вас…

– А себя?

– И себя тоже… но как получиться. Есть долг перед Богом… какой то долг помещика перед страной, но самое главное – долг перед совестью.

– Володя, муж мой дорогой, не пугай меня!

– Не пугайся – это предварительные наброски простым карандашом по непрочной бумаге. Так что пугаться рано! Всё время в жизни происходят какие то разрушения для дальнейшего восстановления. Как показывает практика – для более совершенного восстановления. —

– Но бывают и провалы – возразила Ольга.

– Да… бывают, протяжно и тихо сказал Владимир Иванович, положил ложку и задумался.

Начинался Апрель 1916 года. Апрель в Новочеркасске прекрасная пора. Почти всё в цвету!

Владимир Иванович предложил всей семье завтра, в воскресенье пойти в новый Патриарший Вознесенский Войсковой Всеказачий Собор и заказать молебен за здравия и благополучия всей семьи.

Собор строился больше ста лет. Во время строительства он само-разрушался до основания два раза, не считая более мелких переделок. Но вот стоит… уже… больше пяти лет и радует новочеркассцев. Собор, при надобности, может поместить пять с лишним тысяч казаков. Полки, отправляющиеся на западный фронт, проходили там обязательную церковную службу.

Наташа и Ольга приняли предложение полковника на ура. Ведь это первый раз они собрались посетить собор всей семьёй. Тем более, что погода была тёплая и приятная, и можно было, не прибегая к помощи кареты, пройти вместе почти весь город. – Так сказать, совершить маленький крестовый поход. Ольга сказала —

– Прийдётся взять Аглаю Петровну с коляской для детей. Пока мы будем слушать литургию – они посидят в тени акаций. – Наташа добавила —

– По моему она оказалась после всего… сверх преданной нашей семье… возможно из за любви к вам, дорогой полковник! – И засмеялась … «Дорогой полковник» ничего не ответил. В дверь постучали… и Аглая Петровна, как здесь дежурила, просунула голову и часть оголённого плеча в раскрытый приём двери. Наташа сказала: —

– Легка на помине … – Аглая Петровна, или не услышала, но скорей проигнорировала… и глядя на полковника таинственно объявила: —

– Офицер из полиции… просит аудиенции…

– Пусть подождёт в приёмной – я пока обедаю – ответил полковник, Аглая Петровна закрыла дверь.

Ничего сверх ординарного не было, к полковнику часто обращались полицейские, удивляло лишь то, что пришли не на службу, а к нему домой.

Полковника ждал бывалый поручик. Полковник жестом руки пригласил его в кабинет.

– Я тебя слушаю, любезный, что случилось, что ты прибыл ко мне домой, а не на службу? Да ты садись… рассказывай.

– Так, Владимир Иванович, с чего бы начать?

– С самого начала… да ты не волнуйся…

– Вчера ночью в пивной полиция задержала два человека, в том числе старшину вашего полка – Петра Войцеховского.

– Подрались?

– Хуже, господин полковник…

– Вот как!

– Напились до пьяна и компаньон вашего казака, гораздо старше его, выкрикивал революционные лозунги. К ним подсел наш человек – спросил как они намерены совершить революцию в Новочеркасске? – «Если за деньги – то я тоже буду с вами» – сказал он. Тот ответил, что есть план. Они выкрадут отпрыска у местного магната, фамилию магната не назвали, получат в качестве откупных миллион, и за этот миллион. будут совершать революцию. На вопрос – как выкрадут? – Ответили. – Хозяин их оправляет во Францию… дорога длинная… где нибудь и дадут маху. Их задержали. Сидят в каталажке. Начальника полиции нет – он в Ростове на совещании у генерал-губернатора. Я решил сам провести допрос. У вашего казака нашли в кармане листовку крамольного содержания. При задержании, второго – личность устанавливаем. Он назвал себя Виктором Сидоровым. Я решил, не дожидаясь начальника, доложить вам Владимир Иванович. Явно, что речь идёт о вашей семье. Так это, или нет, но предупредить нужно —

В полковника защемило под ложечкой, но он не подал виду и ответил.

– Спасибо за предупреждение. Вознаграждение за это ты получишь.

– Служу царю и отечеству! – ответил тот. – Что прикажете делать с вашим казаком? – Второй будет сидеть до прибытия полковника.

– Старшину приведи завтра под конвоем в первой половине дня ко мне на службу. Я разберусь с ним сам. Со вторым поступай по протоколу, по уставу вашей службы. За услугу спасибо, через пятнадцать минут тебе выдадут мзду и ты свободен. —

Полицейский ушёл, а полковник остался в глубокой задумчивости. – «Какой дырявый и паскудный мир! Прошла неделя и наш разговор, наши семейные намерения, уже знает даже мой полк! Неужели кто-то и возле моей постели поставил соглядатаев?» Нужно разобраться.

Разбираться он начал с Аглаи Петровны, не откладывая в далёкий ящик. – Этим же вечером. Аглая Петровна расплакалась, клялась, готова была даже землю есть, что она ничего никому не рассказывала, хоть через дверь, проходя мимо, она и слышала отрывки об отъезде. А сама, потом, уже с уточнением слышала от старшего конюха. Поэтому он и лошадей прихорашивает… Позвали старшего конюха. Тот на вопрос ответил так: —

– Василий Иванович, это и ослу понятно. Вы приказали привести лошадей и карету в порядок, а каретник сказал, что ваша жена с детьми уезжает во францию. —

Позвали каретника. Он ответил: —

– Всё рассказала Ваша жена… но рассказала не прямо, а косвенно…

– Это как?!

– Она во первых попросила, чтоб я сиденья оббил верблюжей кожей – значит для неё. Во вторых она спросила – не треснет ли рессора, как в прошлом году, если далеко ехать? А в третих подошёл учитель француз и поведал мне, что ваша жена много расспрашивала о Франции и подробно о провинции Арли. Здесь не нужно быть сыщиком, чтоб сделать вывод. А вечером на конюшне, играя в карты, я и рассказал, что, предположительно, ваша жена собирается во Францию. Что здесь такого? – И уже через два дня я на той же конюшне узнал, что ваша жена точно собирается во Францию. Слова – «предположительно» исчезли… Я тут же поделился этой новостью с Аглаей Петровной. Она сначала заплакала, а потом порадовалась. —

Вдадимир Иванович всё это слушал и его душило зло. Потом он расхохотался.

– Ладно, иди – я это спрашивал на всякий случай. Да, мы с женой едем отдохнуть во Францию, но не в этом году. – А сам подумал: «Вот и скрой что нибудь от русского народа!.. И тот же русский народ готов выкрасть детей, чтоб получить выкуп… И тот же русский народ предупреждает об опасности… Впрочем, как и все народы мира – смотри в оба!». Все рассказы трансформируются от рассказчика до рассказчика, и приобретают вполне узнаваемую и осязаемую форму. Иногда – похожую на карикатуру, но чаще – не в бровь, а в глаз!

Значит отправку семьи во Францию нужно возложить только на собственные плечи и хорошо продумать, чтоб объявить в самый последний момент! Вот чем отличается богат и знаменит от простого народа. Не проще ли быть простым?

На следующий день два полицейские привели Старшину Петра Войцеховского в расположение полка полковника Дончака в его кабинет. Старшина был в наручниках.

– Снимите наручники и оставьте нас одних – сказал полковник.

– Хорошо, мы будем ждать в приёмной. Приказано привести на допрос и забрать обратно.

– Это как получится – сказал Дончак. – Полицейские вышли.

– Петро, ты садись. – Петро сел на против за тем же столом. Полковник помолчал, посмотрел в глаза, потом отвёл их и продолжал. – Ты знаешь… я тоже в своём роде революционер. Я совершаю революции ежедневно в том деле, чем я занимаюсь. Если бы я не совершал революции в любом начинании, я бы так не разбогател, топтался бы на месте, жил бы в застое… в эволюции. И ты не был бы в моём подчинении. Так что мы с тобой где-то коллеги. А раз мы коллеги в революционном деле, сидим как равные, в этом революционном случае, за одним столом, то может ты мне что-то расскажешь по твоему вчерашнему поступку. – Петро опустил глаза и молчал. Полковник продолжил – Революции бывают разные. Разбираться нужно. – Хорошо, ты решил отмолчаться – тогда на прочитай. – И полковник подал ему подробно описанную записку, оставленную после вчерашнего посещения офицера полиции. Петро прочитал и побледнел. Полковник спросил: —

– Ты хотел одного моего ребёнка похитить, или обоих?