Откровение Невидимки: Катарсис

Они мчались рядом, его живой гнев, его стая. Дезмонд зарычал. Пламя взвыло следом. Их цель была совсем рядом. Стояла неподвижно, подняв клинок над головой, как скорпион жало. Её тень удлинилась и раздулась, словно живая, отрываясь от земли. Скрывающий её тело плащ задымился.

Волки напряглись и рванули вперед, вцепляясь в свою цель огненными клыками. Дженнет резко нырнула вниз. Взлетевший в воздух плащ растворился в пламени за одно мгновение. Командующая резко крутанулась, уходя в сторону и макнула клинок в свою собственную тень. Дженнет распрямилась с размашистым взмахом. Черное лезвие потянуло прилипшую к лезвию тень. Жирные чернильные капли сорвались с её клинка и бесшумно коснулись огненных волков. Их тела вздулись, посинели и с громким хлопком лопнули, извергнув из себя нечто бледное-фиолетовое, похожее на извивающийся ком червей.

Дезмонд поспешно упал ничком, ободрав ладони и локти об камни. Ком прошелестел сверху и улетел за спину. Раздался громкий хлюпающий взрыв. Гвардеец понимал, что такое нельзя держать позади, но обернуться он не мог.

Черное лезвие Дженнет с шипением пронеслось рядом и чиркнуло острием по камню там, где только что была голова Дезмонда. Одаренный едва успел откатится в сторону и поспешно вскочил на ноги, готовясь к следующей атаке. И она не заставила себя ждать. Широкий диагональный удар едва не разрубил Гвардейца на куски. Дезмонд выдохнул струю пламени навстречу клинку, разрывая дистанцию, но тот все равно прогрыз стену огня и чиркнул его по лицу самым краешком.

Вспышка развеялась, их разделяло пять метров. Кровь из рассеченного носа и лба хлынула на лицо. На губах заиграл металлический привкус. Гнев слегка поутих, позволив втиснуться благоразумию и осторожности.

Позади послышались влажные шлепки, треск, шипение и крики. Прямо перед Гвардейцем на мостовую плюхнулся один из червяков. Тварь стала извиваться и рваться на куски, разбрызгивая повсюду темную сиреневую кровь. Жижа шипела, прожигая большие круглые дырки, касаясь камней, стен окон и высыпавших на улицу зевак и подтянувшихся стражников, привлеченных дуэлью Легионеров. Люди бросились в рассыпную, спасаясь от бедствия. Многие падали замертво, залитые едкой кровью.

Дезмонд вскинул над головой левую руку, выплескивая огонь. Пламя устремилось вверх, набухло и раскрылось пламенным цветком, который накрыл хозяина, как купол. Черви испарялись, едва лишь приближаясь к лепесткам огненного лотоса.

Правую руку гвардеец выставил вперед, растопырив пальцы, возводя перед собой стену огня и отрезая Дженнет.

Сквозь огненный вал прогрызла себе дорогу черная цепь. Острый наконечник навылет пробил ладонь Дезмонда и, ощетинившись зубастой железной пастью, вгрызся ему в плечо.

Дезмонд охнул. Стена огня исчезла. К нему мчалась Дженнет. Обожженная, в тлеющих обрывках одежды, с безумием в глазах, покрытая черными символами.

Секунда замерла.

Взгляд Гардейца зацепил нечто за её спиной. Хищное, огромное, в перьях, с раскинутыми вороньими крыльями, увенчанными когтями-пальцами, оно пряталось в её тени, оскалившись отвратительной клыкастой ухмылкой. Глаза-бусинки с садистским наслаждением впились в Дезмонда, предвкушая его смерть. От когтей сущности тянулись практически неразличимые нити, которые высветило пламя Дезмонда. Они вонзились изогнутыми маслянистыми крючьями в тело Дженнет, цепляясь за её символы.

Дезмонд скользнул по ним глазами. Это были буквы. Такие же, как у него на руках. Только гласили они иное.

Мученик. Вместилище. Жнец.

«Она страдает больше всех нас» – всплыли в его голове слова Кейт.

Гвардеец резко опустил левую руку. Бутон огненного лотоса закрылся, истончился и обернулся колючей лозой. Пламенная лоза устремилась навстречу Дженнет.

Командующая слегка вильнула вбок, но лоза не последовала за ней.

Глаза-бусинки заполонил страх. Лоза хлестнула черную сущность. Существо дернулось, скрючившись в агонии. Нити лопнули и разорвались.

Глаза Дженнет и Дезмонда встретились. И он увидел просветление. Страх. Непонимание. Замешательство. Он увидел Дженнет Валкери – Командующую Легиона. Мудрую, честную и рассудительную, уважаемую подчиненными и лордами-градоначальниками. Ту, которую боялся и пытался изжить лорд Кинертон, за её нравственность и идеалы.

– Дезмонд? – испуганно прошептала она, обдав его жарким дыханием.

Но то был лишь миг.

Серебро в её глазах вновь залило кровью и безумием, а на коже проступили угольные надписи.

Валкери резко вытащила клинок из его груди.

***

Стивен встал, отодвинув стул.

– Мира, давай-ка отойдем на секунду, – проговорил он, не сводя взгляда с загадочных посетителей.

Джаспер Эмберлинг и его подручный спокойно проводили их ответным взглядом.

Стивен подошел к двери и кивнул Мире, чтобы выйти.

– Командующий, мне кажется нас и здесь не услышат, – сказала Мирианна, и остановилась в полуметре от двери.

Стивен хмуро глянул на неё. Мира побледнела, лоб покрыла испарина, лицо больше походило на маску.

– Что думаешь по всему этому? – спросил он в полголоса.

Анна несколько секунд просто смотрела на него, не поведя бровью, а затем плавно заговорила.

– Я думаю, что мы должны им помочь. Чарли ведь наш подопечный и мы не можем допустить, чтобы по его вине погибли еще люди.

– А еще, Чарли мой друг, – грубо резанул Стивен, – Ты не задумывалась, что их история слишком складная?

Мира ненадолго зависла, словно обрабатывая информацию.

– Да, это подозрительно. Но с другой стороны, они выдают такие сведения, который просто не могли знать. Кто еще, кроме нас с тобой и Чарли с Элейн, мог знать о бойне с волком, что была здесь, в этой башне?

– И о чем же это говорит? – спросил Стив, вглядываясь ей в глаза.

Взгляд Мирианны, что по обыкновению сиял изумрудным пламенем, потух, и словно зарос пеленой безразличия.

Стивену все сложнее стало списывать это на пережитое и усталость. Голову вновь наполнили воспоминания о случае с Натали.

– О том, что, скорее всего, они говорят правду, – ответила Мира, – и все это действительно им рассказал Чарли.

Стив не отрывал от неё глаз.

Они редко спорили. Пусть Мира и была моложе, но Стивен не мог не признать, что как управленец и стратег она справляется гораздо лучше. Ведь Анна училась этому, вдохновленная успехами его сестры, внимала знаниям лучших полководцев и правителей, среди которых был и её отец – первый Командующий Легиона.

А кто такой Стивен Стронк? Солдафон, который узурпировал власть по сговору с сестрой, на основании морально устаревшего обычая.

– Командующий, ответь мне, разве это не прямая задача Легиона – спасать невинных и держать в узде разбушевавшихся Одаренных? – произнесла она с вызовом.

Да. Трижды да. Она была права по всем фронтам, её логика была неоспорима. Но Стивен не мог с ней согласиться. Нечто внутри него противилось. Может это была душа? Стив не знал. Он даже не мог точно сформулировать свой протест. Это было чувство. Невыразимое, сложное чувство, сплетенное из страха, ответственности и почему-то боли от потери.

– Командующий? – вопросительно кивнула она ему.

Голос Мирианны был пылок и страстен. Но глаза – мертвы.

Стивен пожевал челюстями. Решение было принято.

– Да, Мирианна. Легион всегда будет биться за слабых. Даже если нас все кругом ненавидят, – произнес он, – Такая у него участь.

Мира натянуто улыбнулась.