На углу Вселенной

Закончив работу в половине седьмого, уставший Роман ехал домой на тридцать девятом троллейбусе. Стемнело. Горели неоновыми огнями вывески магазинов и магазинчиков по обе стороны Арбата. «Сойти, что ли, здесь – выпить кружечку пивка, – подумал Роман, подъезжая к Арбатскому переулку, ведущему прямо к пивному бару «Жигули». – Нет, не сегодня». Роман нащупал в кармане увесистый пакет с посланием от «курьера». Какой такой курьер? Кому это он понадобился, чтобы целого курьера к нему подсылать?

Роман вышел из троллейбуса и направился домой по улице Мясковского. Дошёл до Сивцева Вражка и свернул на него. Проходя мимо одноэтажного деревянного дома с мезонином, подумал: «А ведь раньше здесь все дома были такие. Резные ставни, сени, комнаты, вкусно пахнущие деревом. Камин, горящий в углу гостиной, полки с книгами. По вечерам – самовар и пироги с капустой и сливовым вареньем к чаю. Что ещё человеку надо? Нет, ему подавай культурную жизнь, вернисажи, выставки и прочую дребедень. Конечно, если ты пишешь книги или картины, тебе хочется иметь свою аудиторию, которая будет восторгаться твоими творениями. И вот тут возникает главный вопрос: для кого ты стараешься? Для других или для себя?»

Комнатка на первом этаже многоквартирного дома, которую Роман снял в Чистом переулке – Глеб посоветовал, – выходила внутренним окном во дворик, в который, по преданию, приходила Маргарита, чтобы постучать носком своей туфельки в окошко некоего полуподвального помещения. Говорят, одна почитательница и по совместительству скульпторша хотела установить на знаменитом доме мемориальную доску, но потом чего-то испугалась. То ли того, что ей придётся в суде доказывать другим почитателям, что именно в этом доме жил Мастер, то ли того, что к ней придут ночью из организации, имя которой лишний раз не стоит произносить вслух, и спросят: что вы, гражданочка, собственно говоря, хотите сказать вашей доской?

На вешалке в прихожей висела солдатская шинель. «Опять Денис сбежал из части». Денис отбывал военную службу во внутренних войсках Московской области и то и дело срывался в самоволку, потому что скучал по жене. На следующий день являлся в часть и отправлялся на десять дней на гауптвахту. Валентина, его жена, выглянула из кухни и спросила:

– Роман, чай будешь? Могу и котлетами накормить. Я же знаю – у тебя в холодильнике ничего, кроме пельменей, нет.

Холодильник на кухне был общий на всю коммунальную квартиру. Роман вежливо отказался под предлогом того, что у него срочное дело. Пусть побудут вдвоём, он успеет поужинать. Зашёл к себе в комнату, включил торшер, достал конверт, аккуратно отрезал верхний край, достал из конверта несколько листков бумаги и принялся за чтение.

*      *      *

«В ночь на четверг мне приснилось, что за мной гоняется одеяло. Шерстяное одеяло, белоснежного цвета, очевидно – зимнее и очень тёплое. Я отпрыгиваю в один угол комнаты – оно за мной. Я мчусь в другой угол – оно не отстаёт. Я залезаю под стол – туда-то оно не пролезет! Ничуть не бывало. Обволокло меня со всех сторон, повалило на пол и так укутало, что стало трудно дышать. Еле-еле процарапал себе дырку для носа и тут проснулся.

Да-а, дела. Я понимаю, если за вами гонятся во сне люди, это означает – уходить от нерешённых проблем. Любой психолог скажет. Но одеяло? Какое отношение оно имеет к моему подсознанию? Хочет взять надо мной верх? Какое своё качество я подавляю в себе настолько, что оно вынуждено заявлять о себе таким экстравагантным способом?

Полез в интернет, выяснил, что погоня во сне означает нарушение баланса между сознанием и подсознанием. Избегающее поведение называется. Не сильно-то мне это помогло и ничего не прояснило.

Днём, когда я варил себе «файв-о-клок-кофе», вспомнил, у кого я видел подобное одеяло. У соседки по даче, Екатерины Ивановны. Сын у неё астроном, ездит в Чили на наблюдения в Европейскую южную обсерваторию. Сидит по три месяца в пустыне Атакама, наблюдает на Очень Большом телескопе. Ищет планеты у других солнц. Последний раз, перед вылетом из Сантьяго, успел забежать на рынок и купил там в подарок матери одеяло из шерсти альпаки. Это животное из рода лам, похожее мордой на верблюда, разводят только в высокогорных Андах. Альпаки похожи на овец, только у них более длинные ноги и шея. Ещё у них мягкое и длинное руно. Очень тёплое. Эволюция позаботилась – ведь высоко в горах всегда холодно, выше четырёх километров над уровнем моря вечные снега.

Набрал номер телефона соседки по даче. Трубку сняли после первого гудка, как будто ждали звонка.

– Екатерина Ивановна? Здравствуйте!

– Здравствуй, Рома! Что-то ты давно не приезжал… Работы много?

– Да… Вот скоро уйду в отпуск, на целых два месяца приеду. Буду в лес за грибами ходить и участок в порядок приводить. Там, поди, сорняками всё заросло?

– Есть такое дело. Траву на лужайке постричь не мешало бы. Ты что звонишь-то? Случилось что?

– Да нет, – замялся я. И тут меня как чёрт за язык дернул: – Екатерина Ивановна, у вас такое одеяло было, из белой шерсти, сын из командировки привёз…

На том конце повисло неловкое молчание. Я подождал полминуты, дунул в трубку:

– Екатерина Ивановна, вы здесь?

– Здесь я, здесь, – соседка заговорила низким расстроенным голосом. – Нету больше одеяла. Пропало.

– Как – пропало?

– А вот так. Среди бела дня, вернее, среди тёмной ночи. С вечера положила рядом с собой в кровать. Ночи пока ещё холодные, а печку топить не хотелось. Укроюсь, думаю, если замёрзну ночью. Просыпаюсь под утро – а одеяла нет. Как корова языком слизнула. – Соседка немного помолчала, а потом с подозрением спросила: – А ты почему интересуешься?

Я промямлил что-то невразумительное, что, мол, давно мечтаю о таком одеяле и хотел узнать, насколько оно тёплое. По-моему, она мне не поверила.

Весь день я то и дело возвращался мыслями к злополучному одеялу. Что-то меня в этой истории тревожило. Ерунда какая, скажете вы, и будете правы. Ну, приснился дурацкий сон. Ну, этой же ночью пропало у соседки по даче одеяло. Простое совпадение, и только.

Не только. Я вспомнил, как примерно два года назад мне вот так же приснился под утро сон. Будто я ищу редкую книгу, захожу в букинистические магазины, роюсь в развалах, шарю в библиотечных круговоротах. «О вращении небесных сфер». Так называлась эта книга. И вдруг нахожу её выброшенной на помойке, среди других изданий в ветхих переплетах. А это, между прочим, главный труд Николая Коперника! В этом месте сон прервался, потому что зазвонил будильник.

В то утро по пути на работу я решил наконец-то выбросить старый прохудившийся таз, в котором стирал белье, пока не обзавелся стиральной машиной «Малютка». Пришлось сделать крюк по пути к автобусной остановке, потому что таз, конечно же, в мусоропровод не пролез, и нужно было оттащить его к контейнеру в глубине двора.

Еще издалека я приметил возле контейнера сваленные горкой книжки, и сердце отчего-то тревожно ёкнуло. Конечно, я не собирался копаться в этих книгах на глазах у всех потенциальных наблюдателей из соседних домов. Но, подойдя к мусорному баку, как бы случайно ткнул носком ботинка три книжки, лежащие друг на друге. Не может быть! Из-под двух томиков ПСС Александра Солженицына выглядывал край потрёпанной обложки с начальными буквами заглавия: «О вращ…».

Я положил таз в контейнер и медленно оглянулся вокруг. Никто, вроде бы, не смотрел на меня в этот ранний час. Ну, а если бы даже и смотрел? Нагнулся человек, подобрал книжку у мусорного бака. Мало ли какие чудики встречаются. Я вспомнил, как путешествовал на круизном теплоходе из Москвы на остров Валаам. Когда шли по реке Свирь, остановились в посёлке Свирьстрой и вышли погулять на берег. В этом же порту бросил якорь другой туристический теплоход, на котором путешествовали преимущественно иностранцы. Так вот, одна француженка ходила по берегу, рылась в мусорных ящиках и выуживала оттуда пустые пачки из-под сигарет. Для коллекции, наверное. И совершенно не стеснялась нас, жителей варварской страны, с любопытством глазеющих на неё и её эксцентричное занятие.

И вот теперь, через два года, мне опять приснился вещий сон. То, что он был вещим, сомневаться не приходилось: в нём каждая деталь была настолько чётко прорисована, что не отличишь от реальности. Обычно такие сны предупреждают о чём-то. Поэтому я не мог просто проигнорировать дурацкий сон про одеяло. Хотел бы, да не мог. Потому что в нём тоже явно содержалось предупреждение. О чём? Сколько я ни думал, ни на чём остановиться не мог.

У вас бывает так: вы думаете о чём-то час, другой, третий, или даже день, два или три, а потом вдруг что-то щёлкает – вот оно? И сразу становится понятно, что решение найдено. Так вот, у меня не «щёлкало». Интуиция не срабатывала. Моего опыта, в том числе подсознательного, не хватало, чтобы проанализировать ситуацию. Оставалось ждать и наблюдать.

Работал я в этот день через пень-колоду, был рассеян, на вопросы отвечал невпопад. Несколько раз ловил на себе удивлённые взгляды коллег. Не пошёл на еженедельный семинар, сослался на занятость. После работы сразу отправился домой, хотя мы ещё неделю назад договорились с Глебом, что заеду к нему вечерком. Ничего, скажу ему, что заболела голова. Тем более что это почти так и есть – голова у меня какая-то дурная весь день. После ужина весь вечер провалялся на диване с книжкой, даже телевизор не включал.

Ничего особенного в этот день так и не произошло, хотя я весь день был начеку. Уф, пронесло! Так подумал я, почистив зубы и собираясь отходить ко сну. Переоделся в пижаму и взял книжку, чтобы немного почитать перед сном. Подошёл к тахте, включил торшер и… обомлел. На тахте лежало одеяло из моего сна!

Я потрогал его за уголок. Одеяло как одеяло. Вполне материальное и очень тёплое. Я уселся в кресло в сторонке. Что делать? Звонить соседке, говорить, чтобы приезжала за своим одеялом? Во всяком случае, не сейчас – на дворе ночь. И что я ей скажу, как объясню?.. Екатерина Ивановна, ваше одеяло загуляло и случайно забрело ко мне? Впору будет сдавать меня в психушку. Нет, это отпадает. Не хочу в психушку, клеймо на всю жизнь, потом не отмоешься.

Что ещё? Связать и вынести одеяло на помойку? Не факт, что оно даст себя связать.

«Не дам», – пронеслось у меня в мозгу, и я вздрогнул, как от удара током. Оно ещё и разговаривает!

«Ну, разговариваю, и что в этом такого? Вы, земляне, общаетесь друг с другом с помощью разговора, а мы, россияне, с помощью информена – простого обмена информацией».

То, что в космосе могут быть другие населённые миры, кроме Земли, я подозревал давно. Но чтобы в этих мирах обитали одеяла!

«Успокойся, у себя дома мы выглядим по-иному. У вас и образа такого визуального нет. Просто мне приглянулось это «одеяло», как ты его называешь. Оно такое мягкое, нежное и пушистое… Условия у нас на планете суровые, зимой и летом холодно. Наша звезда Росс – как вы её назовёте, когда откроете – маленькая и холодная. Одним словом – красный карлик. Хоть тут погреться захотелось».

Шпионов со звезды Росс нам только не хватало, подумал я.

«Никакой я не шпион, – обиделось одеяло. – Я прибыл в рамках межпланетных культурных связей. Мы давно присматривались к вам, прикидывали, стоит или нет иметь с вами дело. Эксперименты проводили… В общем, все они кончались неудачно. Ваша цивилизация ранняя, незрелая, только-только выбралась из колыбели. Сейчас у нас некоторые настаивают, что надо дать о себе знать, пора нарушить заговор молчания. Великое молчание вселенной – так это у вас называется? Вы ни с кем не можете связаться не потому, что никого в космосе больше нет, а потому, что никто с вами не хочет разговаривать».

– Почему не хочет?! Что, мы уроды какие-то? – пришла моя очередь обижаться.

«Причём тут уроды? Во вселенной нет понятия уродства. Все хороши на свой манер. Просто вы ещё совсем младенцы с космической точки зрения. Посуди сам: кто же будет с грудничком разговаривать? Его кашкой надо накормить, погремушкой для него позвенеть да памперс поменять».

– А теперь, значит, ситуация поменялась?

Одеяло поёжилось и – как мне показалось – неуверенно ответило:

«Не то чтобы поменялась… Совет Безопасности галактического Содружества тремя голосами против двух принял решение изменить тактику и послать спецпредставителя – то есть меня – для разведывательной операции на месте. То есть на Земле. Последний эксперимент по окультуриванию закончился неудачно, было это лет восемьсот назад во Франции. Сейчас задача у меня простая: взять – как это по-вашему? – «языка» из местных, чтобы познакомить с нашим миром. И чтобы мы познакомились с ним. Это должен быть заурядный человек, не глупый, но и не гениальный, звёзд с неба не хватающий, не агрессивный и без излишних амбиций. Если он согласится, то просить его быть представителем галактического Содружества на планете Земля».

Повисла неловкая пауза. До меня постепенно доходил смысл сказанного.

– Ты хочешь сказать, что?..

«Да, мой выбор пал на тебя. Тем более что сфера интересов у тебя подходящая – поиск внеземных цивилизаций. Твоё сознание расширено и готово».

Мне стало не по себе. Весьма неожиданное предложение. Легко сказать, моё сознание готово. Да, я интересовался поиском внеземной жизни. Я всегда считал, что мы не можем быть одиноки во вселенной. Хотел ли я встретить жителей иных планет? Теоретически – да. Практически…

– Не считаю себя достойным этой высокой миссии, – твёрдо заявил я.