Плюш и Ко

– Кто это? – Глен стоял в недоумении.

– Кажется, он еще не понял. Тогда так! – подхватили девчонки. Одна встала за спину пенопластовой кукле, взяла рукава в свои руки и стала ими махать вверх и вниз. Вторая озвучивала движения. – Раз-два! Раз-два! Прыгайте так тысячу лет, и вы похудеете, как я!

– Нет! – прошептала Зум-Зум, глядя в телефон.

– Так это Зум-Зум?! – воскликнул Глен на видео. – Черт вас разберет! Надо прояснять ситуацию для всех сразу! – Он взял другой маркер, написал на груди снеговика «Зум-Зум». – А теперь фото на память с этой красоткой! – кричал Глен.

– Дальше они фотографируются с ней, и подрисовывают всякие части тела. Тебе лучше не смотреть. – Патрик вернул себе телефон из ослабевшей руки Зум-Зум. – Я поэтому удивился, когда вы…

– Да, я поняла. А точнее я ничего не понимаю. – она закрыла ладонями глаза. – Он позвал меня гулять, пришел, как обычно, много говорил… И ни слова об этом…

– Я заметил, что он только о себе и говорит. – вставил Патрик.

– Почему? Для чего он пришел? Узнать в каком я состоянии? – словно в бреду зашептала Зум-Зум. – Проверить, видела ли я эту запись? Неужели он такой? Нет. А вдруг он просто поддался дурному влиянию Шелла?

– Боже! Полин, ты его оправдываешь?! Хоть капля самоуважения у тебя осталась? Не будь такой дурой! – Патрик почти кричал. – Они с грязью тебя смешают, а ты им спасибо скажешь!

– А тебе какое есть до меня дело!? – вдруг топнула Зум-Зум.

– Представь себе, есть! По крайней мере было, когда шел сюда.

– Да? И что же поменялось?

– Я однажды познакомился с интересной, красивой девушкой. Она впечатлила меня своей волей, своей силой. Казалось, что она смеется в лицо неудачам. Почему-то я решил, что смогу у нее чему-то научиться. Подумал: «вот этот человек точно знает, как надо жить, как двигаться к цели!». А теперь я вижу, что ни хрена она не знает. Что все ее достоинство – это жир! Что она так сильно хочет быть удобной для мужиков, что стала для них тряпкой!

– Прекрати! Ты ничего обо мне не знаешь! – крикнула Зум-Зум в лицо Патрику и побежала прочь.

– И знать не хочу! – орал он ей вдогонку. – Я в тебе так ошибся! Так ошибся!

Добежав до своей комнаты Зум-Зум кинулась к себе на кровать и ревела в голос, пока не охрипла. Ее мать до глубокой ночи бегала вокруг дочери в бессильной суматохе, предлагала воды, еды, уговаривала поспать. Даже всегда отстраненный отец в замешательстве долго топтался в ее комнате, каждую минуту поглаживая усы. Никакие уговоры, разумеется, не помогали.

Глава 30

Сара по жизни была человеком бездействия. Разбираться с проблемами, сталкиваться с трудностями лоб в лоб, бороться с неудачами – подобное не было в ее привычках. По большому счету, все, что с ней происходило в жизни, она принимала с рабской покорностью, будь то замечания начальника или упреки мужа. Ее жизненный уклад складывался из простого принципа – раз произошло, то уже не исправишь.

Разумеется, наивной Сара все же не была, в ней не накопилось и капли инфантильности, любые причинно-следственные связи были очевидны даже для нее. Просто видела она их только в негативном ключе. Что же касалось спортивных занятий дочери, то Сара не противилась им, и даже со строгой диетой Полин она смирилась со временем. Впрочем, как и со многим другим.

И теперь, глядя на душевные метания своей единственной дочери, она сама испытывала внутреннюю борьбу. Ее родительское естественное желание помочь своему ребёнку не могло одолеть барьер жизненного уклада, Сара ждала момента, когда Полина выплачется и успокоится, придет в себя, и войдет в привычную колею, но каждый раз, заглядывая в комнату дочери, она убеждалась, что момент этот в ближайшее время не наступит.

Рано утром открыв дверь в комнату дочери, Сара нашла Полин в незнакомом для нее состоянии – ее девочка сидела на кровати и смотрела перед собой совершенно невыразительными рыбьими глазами. Когда она позвала ее, та не откликнулась. Мать потрясла Зум-Зум за плечо, предполагая, что она лунатит или еще не проснулась, но та никак не отреагировала.

К вечеру у Зум-Зум поднялся сильный жар, а на следующий день она угодила в больницу.

– О чем вы мне говорите? Я же ее мать! – Сара размахивала руками перед медсестрой. – Что значит не пустите?

– Полин только что перевели в инфекционное отделение. Там карантин, любые посещения под запретом. – спокойно говорила девушка.

– Инфекционное? Что у нее? Она заразная?

– Утром взяли анализы, позже станет известно. У нее есть телефон?

– Да.

– Тогда связь будет налажена. Она позвонит вам, когда результаты будут готовы. Не переживайте, у нас лучшие доктора.

– Да, хорошо. Позвоню.

Медсестра стремительно поднялась по лестнице, словно сбегала, оставив Сару одну. Вокруг кружили люди, а ощущение было такое, будто она выпала из реальности в параллельную вселенную, и теперь стала невидима и неслышима для окружающих в своем незримом темпаральном потоке. Хрупкая, словно хрустальная, она прижалась к стене, чтобы ее случайно не раздавили и не задели, Сара жадно хватала ртом воздух.

– Вам плохо? – тучная женщина нависа над Сарой, как гора.

– Что? Вы мне? – говорила Сара так тихо, что сама себя не слышала.

– Эй, позовите медсестру! Тут человеку плохо! – громоподобно прокричала дама.

Все то время, что Сару приводили в чувство, сердобольная пышка провела рядом, отвечала на вопросы доктора, проверила у больной пульс, и даже вместо доктора смерила ей давление. Дама настолько прониклась ситуацией, что доктор принял ее за родственницу, и вручил рецепт на уколы ей, а не Саре. Границы совсем стерлись, когда дамочка, подхватив Сару за плечи, лично сводила ту в процедурный кабинет.

– А как вас зовут? – наконец, спросила Сара.

– Ох! Ахахах! Зовите меня просто Мария. Меня так все называют. Надо же! Ахахах!

– Все?

– Да, я личность знаменитая в определенных кругах. И вы зовите меня так!

Сара оглядела новоиспеченную приятельницу с ног до головы – ни ее жидкая култышка на голове, ни фиолетовый бархатный спортивный костюм, ни розовые кроксы не выдавали в ней знаменитости. Женщина к тому же была крупной чрезвычайно! Ее лицо каплеобразной формы расширялось книзу, подбородок выставлялся из заплывшей шеи упругой маленькой горошиной, довольно полные губы выглядели слишком большими рядом с маленьким носом и узкими глазами.

– Знаменитая личность? – удивилась Сара.

– Ага. Так и есть. Я фитнесс тренер. Ахахаха! – Мария запрокинула голову и заливисто загоготала.

Глава 31

Зум-Зум неторопливо собирала вещи в большую дорожную сумку, что принесла ей мать. Вещей оказалось не много: зубная щетка и паста, полотенце, три футболки, пижамные штаны и тапки. И все же свой небогатый скарб Зум-Зум паковала очень долго. Ей не хотелось идти домой, она и так слишком много времени провела в четырех стенах ее комнаты, так что теперь больничная палата на четырех человек казалась ей спа-салоном.

К сожалению, соседки ее были не разговорчивы. Дама тридцати лет, которая лежала здесь с очередным приступом гастрита после жесткой диеты, читала много книг про правильное питание и про горячую любовь, что иронично. Другая девушка общалась исключительно со своим телефоном. Их отношения были настолько тесными, что расстояние между ними никогда не увеличивалось больше чем на полметра, не зависимо, что она делала, уходила ли в туалет, обедала или ходила на процедуры, ее карманный друг всегда был на расстоянии вытянутой руки. Третья девушка поселилась в палате за день до выписки Зум-Зум, и связь наладить им не удалось.

После обеда пришла врач, принесла выписку.

– Тебя встречают? – спросила она равнодушно.

– Нет, все работают.

– Что ж, ты уже большая, доберешься до дома сама. Твоим родителям я позвонила, поэтому все рекомендации мы обговорили. Сама тоже взгляни, написаны в конце выписки.

– Хорошо. Спасибо.

Доктор хотела еще что-то сказать, но передумала. Ее глуповатое лицо в этот момент с раскрытым ртом снимали с профессионализма несколько очков.