Тонкая грань

– Когда ты ела в последний раз?

– Не помню, – пробормотала Валя. – Кажется, Галакси готовил утром.

Они молча следили за метаморфозами, которые творила нейросеть «Арта» с фотографиями. Яков не решался посмотреть на вдову.

– Дамир любил так играть. Орион, зажги свет, – монотонным голосом приказала Вал. – Погаси. Зажги… Погаси…

Глаза её потухли. Жизнь покинула дом со смертью Валиной семьи.

– Где родители Артура?

– Умерли пять лет назад, других родственников у него не было.

– Я как-то могу помочь тебе? – осведомился Яша. Больно видеть, как Валентина, полная стремлений, превращается в безжизненную оболочку.

– Ты умеешь воскрешать людей?

Взгляд, устремлённый в никуда, и явное отсутствие эмоций, крайне озадачили Бергмана. Сначала он сомневался. Ведь необычный проект ещё не прошёл массовых испытаний. Симуляция не готова до конца. Но он мечтал попробовать её в деле.

– Есть один способ, – он издалека подбирался к цели и корил себя за нерешительность. Эта черта характера не раз портила жизнь Бергмана.

– Сейчас ты предложишь поход к психотерапевту, – вяло произнесла она. – Спасибо, но я пью антидепрессанты.

– Нет, это нечто иное.

Вал смотрела в пустоту и мыслями пребывала в другом месте. Яков не мог наблюдать, как она растворяется в горе. Глядя на неё, он и сам ощущал, как меркнут цвета. Мир размывается и становится серым.

– Спиритический сеанс? – с горькой усмешкой спросила Валя. Наконец-то какое-то подобие эмоций мелькнуло на её бесстрастном лице.

– Спиритизм – это прошлый век! – хмыкнул Бергман. – Теперь бал правят высокие технологии.

Валя кивнула и вернулась к созерцанию лампочки, которая, разгораясь ярче, жгла глаза и вытесняла тьму ослепительным светом. Бергман подумал, что Вал обворожительна даже в траурном наряде. Ненакрашенная, исхудавшая и блёклая Валентина казалась ему самой желанной женщиной.

– И что же это за технологии?

Яков улыбнулся. Он нашёл заветный ключик к сложному замку. Любознательность не даст огоньку жизни угаснуть. Бергман наклонился поближе к Вале и шепнул:

– Тебе можно доверять?

Она насторожилась, но виду не подала. Ей стало любопытно, какую тайну скрывает давний друг.

– Ну, говори же, не томи! – попросила она. В её торопливых словах он узнал прежнюю Вал, которая всегда спешит.

– Разработка ещё не испытана на людях, однако, за ней будущее.

– Звучит многообещающе.

– Я тружусь над перспективным проектом. Это симулятор воспоминаний.

В Валиных глазах вспыхнула знакомая искорка. Меркурьева прекрасно осведомлена о новинках в области искусственного интеллекта.

– Я уверена, что ты талантлив, – после длительного молчания проронила Вал.

Яков натянуто усмехнулся и нерешительно отвёл взгляд. Он никогда не делился планами ни с кем.

– Повторюсь, ни один человек ещё не бывал в виртуальном мире воспоминаний. Но ты можешь стать первооткрывателем, – сказал Яков и улыбнулся Вале, однако она, погрузившись в себя, не заметила лёгкой иронии.

Они молчали, рассматривая портрет Артура и Дамира. Их лица озаряли улыбки, а глаза светились от счастья. Валя вдруг осознала, что не ценила радостные дни и мало признавалась мужу и сыну в своей любви.

– Ты сможешь увидеть их вновь.

– Грешно тешить страдающего ложной надеждой. У меня ничего не осталось, – обречённо промолвила Валя. На худом лице застыла маска скорби.

В тревожный момент Якову захотелось обнять Валентину. Прижать к груди и не выпускать, пока на её губах не засияет улыбка. Вздохнув и сцепив пальцы, Бергман сдержал импульсивный порыв.

– Тебе тридцать пять. У тебя есть будущее, – с напускным спокойствием проговорил Яков. Внутри бушевали противоречивые чувства. Ему хотелось одновременно встряхнуть Вал, чтобы к ней возвратилось жизнелюбие, и было жаль её. Человек, переживший трагическую гибель всей семьи, нуждается в деликатном обращении.

Валя смерила его тяжёлым взглядом. Разве он понимает, что она чувствует? Валентина жаждала очутиться наедине с печалью.

– Ты не имеешь права сдаться.

– Откуда ты знаешь, на что я имею права, – взвилась Вал. – Ты когда-нибудь терял того, кого любил больше всего?

«Да!» – прокричал он мысленно. Однажды девушка, из-за которой сердце вибрировало от нежности, вышла замуж за лучшего друга Артура Меркурьева.

Судорожно сцепив челюсти, Яков промолчал. Он выдержит Валин гнев, крик, раздражение и слёзы. Только не мрачное молчание.

Безмолвие заполнилось странным механическим звуком, доносившимся из открытого окна. Бергман насторожился и выглянул на улицу. Небосвод темнел. Сумерки незаметно заволокли город, зажглись светодиодные фонари, чутко реагировавшие на уровень освещённости. Стремительно пролетали года, развивались технологии, но одно оставалось незыблемым: с наступлением вечера луна сменяла солнце. Укутанная в мантию из облаков Селена появилась со спутницами – звёздами. И одна из миллиардов горела тревожным красным огоньком.

– Какая интересная звезда. Никогда не видел её на небе, – промолвил Бергман. – Должно быть, комета.

– Комета, – с сарказмом хмыкнула Валя и тихо добавила: – Это дрон.

– Беспилотник? – уточнил Яков, вглядываясь в небеса. Он не удивился, узнав металлическую «птичку». – Доставщик, вероятно. Твои соседи любят покупать товары на виртуальных площадках.

– Вряд ли. Жужжащие сволочи повсюду. Они будто следят за мной, – сложив руки на груди, проговорила Валя. По возмущению, сквозившему в голосе, сделалось ясно, что она верит в то, о чём говорит.

– Просто раньше ты не обращала на них внимания, а после… Ты стала чаще замечать беспилотники.

– Где бы я ни ехала, куда бы ни заходила всюду они. Летят следом или зловеще зависают над головой. А на днях один из этих комаров почти врезался в меня.

– Всего лишь совпадение, – резюмировал Бергман.

Валя осталась непреклонной. Она упрямо сжала губы и уставилась перед собой.

– Пора прекращать твою манию преследования. Может, завтра попробуем новый симулятор, – предложил Яша. – Если решишься – приходи.

Она ничего не ответила, только взглянула на старого друга. Валя и не думала, что Бергман поверит ей. Яков боялся оставлять Меркурьеву наедине с горем, но она была не расположена к откровенным разговорам. Попрощавшись и оставив на столе визитку с адресом компании, он уехал домой.