Инстинкт амазонки

– Очнулась? Ненормальная! Ты же чуть… Да осторожно, я тебе говорю! – он опять схватил меня за руку и потащил в сторону.

– Что?

– Смотри! – Алекс поднял с земли фонарь и осветил им пространство впереди. Дороги там не было, только пустота.

– Ох, ты же! – выругалась я, заглядывая вниз. – Тут пропасть?

– Дороги нет, она обрывается вниз, а ты как ненормальная ринулась вперед не проверяя! Кто же так ведет себя в незнакомых пещерах! А тебя еще охранять нас наняли! Как ректор мог так ошибиться?

– Да я не…

– Одно дело студентов нянчить, и совсем другое серьезная экспедиция!

Алекс выговаривал, ругаясь и не отпуская мою руку, тащил обратно к выходу. И я понимала, что он прав.

– Вот зачем ты пошла туда? Нам нужно сначала осмотреть символы на стенах коридора!

– Но я что-то слышала! – я рассказала ему про странную музыку.

– Я ничего не слышал, никто ничего не слышал, – хмуро ответил он. – Но после  вспышек уже ничему не удивлюсь.

Мы вернулись в начало коридора.

Остальные участники нашей команды обеспокоенно обернулись. Брюнет усмехнулся:

– София искала встречи с мумией? В самый раз для такой…

– Заткнись, Майк, – прервал его Алекс. – Вы закончили с этими символами?

Вскоре перепроверив, все ли сфотографировано и измерено, мы двинулись дальше. Каменные стены коридора разветвлялись, и одному богу известно, почему я пошла к пропасти. Ну и  архитектору этого лабиринта, конечно. Еще бы чуть-чуть и я попрощалась бы с жизнью!  Выходит, Алекс меня спас? Вот уж чего не ожидала от этого типа.

Теперь мы уже тщательно осматривались, прежде чем сделать хотя бы шаг вперед. Мощные фонарики освещали путь, а в старину здесь использовали факелы. Кое-где на стенах они крепились до сих пор.

На очередной развилке мы остановились.

– Надо проверить оба пути, давайте разделимся, – предложил Алекс. – София, идешь со мной.

Я фыркнула от недовольства, но послушалась. Странная музыка, что почудилась мне у входа, больше не повторялась, и я всерьез стала опасаться за свою психику. Грег и Майк пошли в один туннель, а остальные в другой. На стенах опять нашлись незнакомые символы. Алекс внимательно рассматривал их и фотографировал. Пройдя еще метров тридцать, мы окончательно потеряли понимание, куда  идем.

– На запад, -констатировал Ник, вглядываясь в свои часы с компасом.

– Вот только вверх или вниз, непонятно, – заметил Алекс.

Я подумала, что мы тут совсем заблудимся, и не вмешивалась в разговоры профессионалов. В археологии и истории древних миров я в целом разбиралась, но мои знания были не такими глубокими. Университет мне пришлось бросить вот из-за этого блондина, в спину которому я сейчас с ненавистью смотрела. И пусть ректор предлагал потом пересдать некоторые дисциплины и забыть о первоначальных планах, я не захотела. Находиться в одном помещении с ненавистным Алексом было выше моих сил. Кто же знал, что через несколько лет мне придется отправиться с ним в эту экспедицию? Я горько вздохнула, погруженная в свои мысли, и тут же врезалась в мужскую спину.

– Ай! – возмутилась я и подняла голову. Впереди была большая каменная плита с символами.

Похоже, она перекрывала нам путь, являясь как бы дверью. Пока Ник искал способ ее открыть, Алекс самозабвенно фотографировал и пытался прочитать письмена на старинной двери.

Железные штыри оказались на том же месте, что и на плите у входа в гору.

Ник присвистнул.

– Они научились обрабатывать железо? Я думал, тот народ более древний.

– Возможно, это была какая-то обособленная ветвь древних людей. А, может, железной руды хватало вокруг.

Инженер присел на колени и стал поочередно вытаскивать штыри. Алекс, наоборот, отошел чуть подальше и начал переводить вслух:

– «Когда-то множество миров были связаны лабиринтом переходов, и древние могущественные народы древности свободно перемещались между этими мирами. В сердце этого переплетения переходов находилось святилище забытых ныне богов. Были ли они настоящими богами или народом ещё более могущественным, чем титаны, а, может, сами великие титаны построили это место – ныне никто не знает. Но ходят легенды о том, что в этом святилище был спрятан ларец с могущественными артефактами древних – вещи, которые могли влиять на время и пространство, перемещать из одного мира в другой и даже менять судьбу.

Что-то произошло между богами – одни говорят, что это была супружеская драка, другие – что братоубийственная война. Но ларец оказался открыт, и хранившиеся в нём артефакты разлетелись по вратам миров. А после, когда боги покинули людей, и сами врата во многие миры закрылись, так что никто из живущих там людей теперь и не помнит о тех временах. Амулеты же, поскольку имели власть над судьбой, временем и пространством, разлетелись по разным временам».

– Ого! Какой это язык? – удивилась я.

– Это еще более древний, -пояснил Алекс. – Похоже, легенду просто скопировали из другого источника. Остальные символы, встретившиеся нам не такие.

– Думаешь, это смесь нескольких языков?

– Скорее, интерпретация более древнего. Но эта плита навела меня на мысль.

– Какую? – спросила я.

– Мне кажется, я знаю, как расшифровать остальные символы. Но на это нужно время. А сейчас, главное, все зафиксировать на фото.

Он принялся фотографировать, а потом достал современный пергамент и карандаш. Осторожно приложив лист к высеченной на плите легенде, он начал осторожно штриховать текст, чтобы скопировать его в натуральную величину.

Прошло полчаса и Ник наконец-то разобрался с древних затвором.

– Алекс, помоги! -попросил он и они вдвоем принялись отодвигать плиту.

Как только мужчины открыли дверь, вытащив штыри и с силой надавив, я опять услышала музыку.

– Что за…, – начала было я и опять ринулась вперед. Но Алекс обхватил меня.

– Стой, не спеши!

– Алекс, что с ней? – слышала я сквозь пелену. Музыка, звучавшая впереди, казалось необыкновенной и манящей.

Пока мужчины обсуждали мое сумасшествие, впереди послышались голоса. В изумлении мы вышли в другой зал и нашли там остальных членов нашей команды.

– Как вы тут очутились? – удивился Майк.

– Выходит, два пути объединяются в общем зале, – догадался Алекс, светя фонариком то в один, то в другой тоннель.

Моя голова болела, и разговоры мужчин я слышала будто через толщу воды. Звучала музыка, и именно она казалась самой важной здесь. Я двинулась вперед. Большой зал, встретивший нас, был восьмиугольным, это я уже рассмотрела потом, а сейчас шла в самый его центр. Небольшой постамент возвышался примерно на полтора метра. Его вершину венчала каменная чаша, а над ней будто висел в воздухе и медленно вращался красный камень.

Тогда я еще не знала, что это был один из знаков судьбы. Мужчины, увидев такое, ахнули. Даже Майк с Грегом, оказавшиеся здесь за минуту до нас, не увидели его сразу. В зале было темно, а в луч фонаря не поместится вся обстановка.