Хочу быть с тобой

– Испортили моего ребенка? – смотрю на них пристально, немного наклонив голову. Режим сканера в действии.

Дети теряются.

– Саяра шутит, – узнаю интонации.

Когда Сергею было двенадцать, он делал вид познавшего жизнь человека. Говорил медленно, старался быть рассудительным. Местами получалось неплохо.

Не знаю, чего стоило Диме в одиночку вырастить отличного парня.

То, что у ребят был залёт, ничего не меняет. Улыбаюсь про себя своим мыслям. В двадцать лет я бы случайную беременность восприняла гневом божьим. Сейчас же… У меня бы был взрослый, относительно самостоятельный, ребенок. Разве не счастье?

В двадцать восемь без детей – плохо. Может, по мне и не скажешь, но я уже готова, хоть и не кричу об этом на каждом углу.

– Саяра помнит тебя маленьким, – касаюсь своего виска и киваю.

Серёжа смеется.

– Только не надо рассказывать, – говорит сквозь смех.

– Ты помнишь его в мокрых штанишках? – один из друзей мелкого уже хорош.

– Когда мы познакомились, Серёже было пять, не знаю, как ты, а он в этом возрасте уже в штаны не мочился, – отвечаю спокойно, пожимая плечами.

Может быть, моему мелкому и нормально, а я уже взрослая занудная тётка, со мной на короткой ноге быть не получится. Собственно и в пятнадцать, и в десять я была такой. Понятно, почему друзей у меня не наблюдалось?

Тимофей не понимает, о чем я, Маша тихонько хихикает. Хорошая девочка, Серёже под стать. Спокойная, стеснительная, очень милая. С другой мой шпунтик бы не ужился.

Надо идти к великовозрастным. Дети меня быстро утомляют.

Встаю и начинаю пробираться к выходу. С одной стороны от меня сидит Маша с малышом на руках, дёргать её совершенно не хочется. Приходится выходить с другой стороны. Выход загораживает огромное деревянное кресло. Подозреваю, его Дима сам делал, одно из его увлечений (мало кто знает). Если бы было пустое, проблем нет. Но там Руслан, один из друзей Серёжи.

Вот уж как с этим экземпляром сошлись, для меня загадка.

Знать бы его не знала, однако папа лично занимается делами семьи Нагорных, в частности, вытягивает Руслана из всех злачных заведений нашего города.

Яркий представитель «золотой» молодежи. Как с него писано. Тёлки, бабло и веселье. Что он тут забыл?

Какое мне дело? Надо идти отдыхать.

– Можно пройти? – спрашиваю отстраненно, взглядом проводя вскользь. Фиксируюсь на окнах, в которых горит свет. Мне туда надо.

– Что мне за это будет? – вопрос задается с нахальным смешком.

Возвращаю взгляд на объект.

Боже, никогда не могла терпеть таких.

В своё время я попросила папу перевести меня в обычную школу из частного лицея, в ту, куда Серёжа учиться пошёл. Папа исполнял любые мои просьбы. Эта тоже не стала исключением. С девятого класса я училась в хорошей школе. Никогда не жалела.

Как-то так вышло, мне было интересно возиться с семилетним маленьким мальчиком и с братом его девятнадцатилетним тоже. Они против моего общение не возражали. Так мы и жили. Дима в ту пору не мог себе позволить нанять няню для брата, после школы я до вечера оставалась у них дома. После работы папа меня забирал. Иногда нас с Серёжей, если Дима задерживался на смене.

К чему я это всё вспоминаю? К тому, что меня бесит заносчивость в людях. Нужно быть проще.

– Я колено тебе тогда не сломаю, – произношу серьезно.

Ноги Руслана вытянуты и скрещены, если ступнёй резко продавить коленный сустав, то вполне.

Зелёные глаза расширяются, следом их обладатель прищуривается.

– Покажи, как ты это сделаешь, – разваливается в кресле ещё вольготнее.

Смотрю на него и так, и эдак. Кому это может нравиться? Чисто рисуется. Ни черта собой не представляет.

– Руслан Романович, неинтересно. Вы в целом неинтересны. Приложение к папе и деньгам, не более того, – произношу, низко к его уху наклонившись.

Унижать парня при всех – желания нет.

Никогда бы не позволила себе лишнего, в моей профессии это недопустимо. Даже когда очень хочется, нужно молчать. Пустозвонить нельзя. Только вот из-за этого парня мой последний день рождения прошел без отца. Впервые в моей жизни. Попал в первоклассную передрягу – избил сына мэра областного центра, соседствующего с нашим региона. Детки богатеньких мужичков не поделили какую-то каку. Предполагаю, что двуногую.

Во мне бурлит личная неприязнь.

«Саяра Муратовна, нельзя быть такой».

Руслан после моих слов немного теряется. В какое-то мгновение я вижу печаль в его глазах, пару секунд он моргает, возвращая привычную наглость. Благо ноги тут же убирает.

– Спасибо, – произношу, не глядя на него.

В доме большеньких парней нахожу сразу. Оба друга Димы сразу же самоустраняются. Догадливые.

– Прости, что бросили тебя наедине с детьми. По работе, – смотрит на бумаги.– Минут десять, и собирался к тебе. Как долетела?

– Нормально, – знаю, куда он клонит, у них с папой бзик на моей безопасности. – Даже не начинай. Знаю всё, что ты скажешь. Ничего особенного, сейчас сплошь и рядом. Я бы даже ничего не поняла, если б шум не подняли.

– Тебя хоть что-то может пронять? – Дима усаживается на подлокотник кресла, в которое я только что села. Напротив стоит пустое.

– У тебя тут уютно, – обвожу глазами комнату, при этом говорю обо всём доме.

– Мне нравится тут работать. Никто не мешает. Только Сергей с Машей зачастили в последние месяцы. Коля на воздухе спит хорошо.

– Примерный дядюшка, – кончиками пальцев постукиваю друга по колену. – А как мне в трубку ругался, – вспоминаю разговор, когда он сообщил, что Серёжа с Машей беременны.

Дима расплывается в улыбке.

– Состояние аффекта, тебе ли не знать. Просто от Сереги не ожидал. Я его лично учил этим пользоваться, – достает из брюк презерватив. Смотрю на него, поджав один уголок губ. Как же смешно. Поняв всё по мне, тут же убирает защиту обратно. – Не говори мне, что Данияр всё ещё ждет, – расширяет глаза в таком правдоподобном испуге. Устоять невозможно.

Смеемся вместе.

– Ну и дурак ты, – приступ хохота неконтролируемый.