Хочу быть с тобой

В первую очередь обращаю внимание на его усталость, весь помятый, взъерошенный, и, судя по всему, злой.

– О, ты не спишь. Хорошо, – садится в стоящее рядом с кроватью кресло. Потягивается. – Я задолбался, Ярусь.

– Боюсь представить, чем ты ночью был занят, явно не с девушкой развлекался. Можешь не говорить, – добавляю тут же. – За малолеткой отбитым скакал. Вопрос только в том, по каким кустам ты его отлавливал.

– Он уже не маленький, Яр. Двадцать три, я уже пахал вовсю. Ты тоже работала, хотя… – на лице очень много несвойственных эмоций. – Возможности тебе тоже позволяли тусить и развлекаться. Да, блин, Саяра, хоть сейчас, твой отец будет рад, если ты решишь отдохнуть, хотя бы до свадьбы.

– Ты так говоришь, будто это в новинку. Таких отморозков, как он полно.

– Третья тачка за пару месяцев. Просто в хлам. Я о таком, честно, раньше не слышал. Пиздец мне устроят, – Дима обхватывает голову. Ерошит ежик волос, ведет руками к затылку. – Я за ним присматривать должен был. Папаши, – гримаса на лице говорящая. – Твой и его меня отымеют, морально. Мы с ним пиво безалкогольное пили, весь день был нормальным. Стоило только отвлечься, нажрался и укатил. Я не знаю, нафиг впрягся во всё это.

– Во что? – немного не улавливаю суть.

– Они с месяц назад с парнями заезды устроили, тачки дорогие разнесли в щепки. Руслан в больнице совсем немного валялся, а парень из их компании – до сих пор. Отец его хотел отправить лечиться от алкогольной зависимости. Мы с Муратом Азатовичем его отстояли. И вот. Нафиг я лезу, куда не просят, – чем дальше, тем хуже становится настроение Димы, обычно в эмоциях он очень сдержан.

– Благими намерениями… Сам всё знаешь, – выпрямляюсь, пересаживаюсь на край кровати. Свесив ноги, ощущаю, какой пол под ногами приятный на ощупь.

– Яр, он нормальный был. Я отвечаю. Года два назад, как с цепи сорвался. На диалог не идет. Плохо закончит, если тормоза так и не сработают.

– Вещества уже есть?

– Нет, как раз в больничке проверили. Папа твой очень волнуется, кстати. Он очень близко с Нагорным сдружился. Проекты совместные есть.

– Для него это да, показатель, – говорю это абсолютно серьезно.

Все свои бизнес-проекты папа запускал раньше единолично. У него много хороших знакомых, друзей единицы. После смерти мамы и тех растерял. Мы с ним в этом похожи, наша жизнь разделилась на «до и после».

Если внешне я не слишком в него пошла, то характером точно не в маму. Она обладала очень тонкой душевной организацией, добрый и ранимый человек. Не знаю, как они с папой нашли друг друга, полярно разные люди и при этом безгранично влюбленные.

– Может, у парня душевная травма на любовной почве. Расстался с кем-то, теперь страдает.

После моих слов лицо Димы искажает гримаса отвращения.

– Ты о тех придурках, которым бабы изменяют, а они их прощают и ждут?

– Вот уж не знаю, – пожимаю плечами. – По-разному бывает. Я-то только по опыту знакомых судить могу.

– Что у тебя за такие знакомые? Почему я о них не знаю, – наклоняется в мою сторону, в глаза заглядывает.

– Да ну брось, – ладонями держусь о край кровати, чтоб не улечься снова, видимо, еще недоспала. Зеваю, прикрыв рот ладонью. – Просто встречные-поперечные, в Москве, когда в начале года была. Знаешь, парень с виду такой хороший, – задумываюсь, может, совсем не к месту сейчас, в тот момент меня очень поразило. – Короче, выпил немного и совета спросил, – из меня вылетает глухой смешок. – Нашел у кого. Его девушка бросила потому, что он на груповуху не согласился. В раздумьях был, страдал очень. Спрашивал, мол, может всё-таки да, чтоб вернулась?!

– Это МЖМ что ли? – зрачки Димы расширяются.

Киваю.

– Да ну бля, – теперь отвращение в чистом виде. – Как тут можно думать еще? Баб что ли мало?

– Бабы – это когда тебе пофиг. Для него девушка любимая.

– Которая хочет, чтоб её другой натянул, – произносит брезгливо. – Ты бы вот…

– Тормози, – выставляю ладонь вперед. – Я хоть не завтракала, но вывернуть меня может. Ты и сам ответ знаешь.

Дима смеется.

– Знал, что ты меня взбодришь, – ухмыляется.– В том-то и дело, Яр. Всё зависит от отношения. Если всех всё устраивает, проблем нет абсолютно. А ломать себя… так себе, если честно затея. Она на голову потом лоху этому сядет, – немного медлит и добавляет: – Рус не такой. Не слышал вообще, чтоб у него постоянные девушки были. Они же с Серёгой друзья.

– У Серёжи до Маши тоже серьёзных не было. С места в карьер,– улыбаюсь непроизвольно, когда вспоминаю их мелкого, просто чудесный крошик получился.

– Ой, эти вообще. Если бы я не работал на твоего отца, куда бы мы с ними сейчас пошли. Коты учёные, по очереди на занятия ходят, в свободное время Серый работает. Хорошо, скоро закончит.

– Котёночек вышел что надо.

Новоиспеченный дядя выглядит очень милым, хмурится, при этом глаза очень добрые, вспоминает явно того же члена их трио, что и я.

– Это точно. Может, так даже лучше, всё в жизни успеют. Всё лучше, чем друг его. Как дать бы ему, – жестом показывает подзатыльник.

– Иди – обниму, – поднимаюсь с кровати, развожу руки в стороны.

Дима тоже поднимается и загребает меня.

– Хорошо, что ты приехала, заяц, – мои кости хрустят с непривычки.

Заяц – он же «косой». Косой меня назвали из-за разреза глаз. Тому парню, что кличку придумал, Дима выбил зуб, спасибо всего один.

Папа мой слова ему не сказал, я бы сказала – они на этой почве сошлись.

– Я по вам очень скучала.

Глава 6

«Пьяное тело» Дима закрыл в гостевой, чтоб глаза не мозолило. И догадываюсь, что прибить его боится, если на глаза попадётся. По сути, в доме осталась только я и их семья. Когда я встала, остальных гостей уже не было.

Сейчас у нас мини-пикник. Маленького вынесли в переноске на солнышко, в тени, конечно, но он так сладко щурится, глядя на небо. Глаз отвести не могу.

Не помню, когда в последний раз так расслаблялась. Ветерок совсем слабый, скорее приятный.

Опираюсь на свои руки, заведенные за спину, на моих коленях подушка, на ней лежит голова Димы. Борется со сном. Маша с Серёжей расположились рядом на пледе, обсуждают что-то негромко. Атмосфера уютная.

– Тебе папа звонил? – спрашивает Дима, зевая.

– Да, мы с ним поговорили. Сказал, что у них перенос рассмотрения, завтра вернётся.

– Хорошо, не сегодня, – недобро усмехается.

– Наказал бы тебя. Но завтра тачка будет выглядеть так же, – киваю на «Бэху» Руслана. Стоит, красавица, с покорёженным передом.

– Даже пытаться не буду. Пусть сам отцу объясняет. Чувствую, в этот раз другом ему будет проездной на трамвай.