Концерт Патриции Каас. 7. Неужели это возможно. Недалеко от Москвы, продолжение

– Есть, папа Толя! Спасибо!

Когда Уля ушла Свиридов позвонил Грачевой.

– Приветствую наше образование! Как готовишься к Новому году? Чтобы у каждого был подарок.

– Да я не спрашиваю у тебя, сколько это будет стоить! Я требую, чтобы подарки были. Берегись, а то выдеру, как сидорову козу!

– Ой, как страшно! Ты лучше поручи Кузьмичу елками заняться …

ДЕНЬ ЗДОРОВЬЯ

Большинство уже забыло, что такое «день здоровья» – а когда-то устраивали внеплановый выходной день, чаще на природе, всем коллективом отправлялись в лес, на реку, по грибы или на рыбалку, или даже в поход на лодках.

Вот такой «день здоровья» случился у Свиридовых – правда, по настоятельной рекомендации Умарова.

Легкая палатка, спальные мешки и всякое другое снаряжение.

Свиридов показал своей охране примерный участок леса, они с Тоней отключили рабочие телефоны, и равно утром лыжня увела их прямо от подъезда.

Место было присмотрено уже давно.

Разбили лагерь, сгоношили костерок, кофейку, и застегнув полог палатки неспешно ушли в лес. Снег был легкий, лыжи шли легко, и они часто менялись. А нагнав Тоню у сросшегося гнезда сосен Свиридов не удержался и забрался к ней под кухлянку.

Губы Тони ничуть не возражали, и так они долго стояли под деревьями.

– Смотри, губы потом распухнут.

– А мы их смажем.

Набрав лапника устроили лежбище из спальных мешков в палатке, а у входа развели костер.

– Когда мы с тобой выбирались так побездельничать?

– Давно. Но тогда летом, искупались вволю.

– У тебя голова-то успевает отдохнуть?

– Вряд ли … Но зато целый день с тобой!

– Ты последние дни сильно нервничал? С чего бы это?

– Не всегда начальство понимает элементарные вещи. Уж даже пару раз пришлось носом ткнуть – мало помогает. Независимость спасает. Боров даже Суковицину утверждать не хотел.

– Да ему-то что? Работать-то тебе.

– Ничего, обломается. Привык к чрезмерно жесткому контролю, а со мной – не выходит. И с докладами бегать к нему я не стал. Очень злит его устное замечание ВВ – Свиридов занят по моему заданию.

– Это твой последний визит к Кондолизе?

– Ну, да. Там одних записей на несколько часов. Правда, когда Боров уж совсем из себя стал выходить, ВВ дал ему послушать кусочек записи.

– Ну, и?

– Боров даже как-то похудел. Да ну их в болото! Как там дела у наших ребятишек? Как Верочка?

– Все путем. Только Гриша уж очень много работает. Его бы послать куда, хоть в Кижи, хоть в Венецию. Широты ему нехватает.

– С Улей послать?

– Не поймешь – она ему вроде не мешает, но нужно же побыть и одному. Ты видел его рисунки по французским книгам? Диана очень одобрила. Только с цветом остерегла – будто бы цветовая гамма там другая.

– Поездить бы ему по заграницам

– Смотри – он уже в Австрии был, во Франции немного был, в Германии немного был, и в США они Улей в гости съездили.

– В Индию ему куда-нибудь, а Африку, в Малазию.

– Места слишком опасные, Толя. Сложно это. А договоров у него слишком много. Он тут Нику чуть не поколотил – она его упрекать стала, что он только по договорам для журналов рисует. Может быть, выставку устроить – а то ведь мало кто видит, что он рисует.

– А как насчет Даффи? Может в гости к тому съездить? Там вроде все чисто. Тебе не холодно? Давай на другой бочок.

– Ему надо помочь у себя разобраться, а то у него все в кучках …

– Ложись, ложись, мне так удобно … Ты далеко ходил последний раз?

– Не очень, в 1938 год.

Тоня помолчала.

– А своих ты не поискал? Мать, отца?

– Нет. Кое-что я про них знаю, а увидеть это … А вот к твоим я ходил.

– Ну расскажи, расскажи! – Тоня даже привстала.

– Владимир Арнольдович говорит, что скоро уже можно будет эти истории трогать. Так что собирайся в гости к нему – втроем все и обсудим.

– Но ты их видел?!

– Видел, не волнуйся. Даже фотографии есть, правда плохонькие.

– А где их похоронили?

– Отца – там, в Монголии, там никакого знака нет. А маму твою тут недалеко, на Бутовском полигоне. Видимо, мучили в Суханове, но это я подсмотреть не посмел.

Тоня тихонько плакала, уткнувшись в его грудь, а Свиридов гладил ее и приговаривал.

– Мы съездим туда с тобой, поклонимся … А хочешь тебя свожу туда, к ним, к молодым?