Концерт Патриции Каас. 7. Неужели это возможно. Недалеко от Москвы, продолжение

– Мы с Витей, скорее всего, остановимся. А то перепутаница среди детей начнется. – После короткой паузы ответила Лена …

ДИСПЕТЧЕРЫ

– Командир, вы собирались встретиться с командой диспетчеров.

– Спасибо, Мари. Я поднимаюсь к ним.

Свиридов прошел через свою комнату отдыха и на спецлифте поднялся на крышу.

Здесь, на крыше главного корпуса, находился «скворечник» диспетчеров со стеклянными стенами. К этим стеклянным стенам, прозрачным изнутри и непрозрачных снаружи, девушки-диспетчеры долго привыкали, но потом просто перестали обращать внимание на такую кажущуюся публичность.

Через шлюз безопасности Свиридов прошел в помещение диспетчерской.

– Смирно! Товарищ командующий! Личный состав диспетчерской службы построен. Докладывает капитан Семанова.

– Здравствуйте, товарищи диспетчеры!

– Здравия желаем, товарищ генерал-майор!

– Вольно! Здравствуйте, дорогие девушки!

– Вольно!

Строй сломался, девушки обступили Свиридова…

– Давненько я вас всех вместе не видел. Но теперь можно поговорить обо всем, что волнует вас и меня. Рассаживайтесь, девушки.

– Анатолий Иванович, а у нашей службы есть будущее? Капитан Балмастова.

– Зиночка, да я же помню всех вас. И узнаю по голосу, когда приходится звонить … и помню, кто из вас замужем и у кого есть дети …

Свиридов сел перед женщинами, расположившимися в комнате отдыха. Дверь в комнату дежурных осталась открытой, и две женщины за пультом слышали весь разговор.

– А насчет будущего вашей службы могу сказать вам, что ваша диспетчерская служба играла и играет большую роль в управлении нашей фирмой. И поэтому ваша служба останется, хотя возможно некоторые функции ее изменятся. Но все изменения будут происходить в рабочем порядке, без революций и увольнений.

– Это хорошо, а то мы так привыкли друг к другу. Как одна семья.

– И это здорово, Лиза! Хотя смены у вас сравнительно короткие, без тесного взаимодействия не обойтись. Анечка, можно взглянуть график отпусков?

Анечка – Анна Семанова, не особенно молодая женщина с погонами капитана, достала из сейфа папку, вынула листок, подала Свиридову.

– Анечка, а почему у твоей тезки отпуск раньше срока?

– Так старший лейтенант Марченкова у нас беременна. И мы договорились сдвинуть ей отпуск.

– Это совсем даже здорово, Анюта.

Свиридов проник в информационное поле Анны Марченковой и не задал следующего вопроса – кто отец ребенка.

Оказалось, что некрасивая Марченкова уговорила одного из рабочих завода переспать с ней для того, чтобы родить ребенка. Мужчина попался добрый, хоть и немолодой, но холостой, и Анюте пришлось даже прогонять его, чтобы не привязаться друг к другу.

Она избегала его и о беременности он не знал.

– И не волнуйся, мы все тебе поможем.

– Конечно, Анна, поможем! Ну, слезки то зачем?

– Да, Анюта. Не переживай, пусть ребенок рождается и растет – и будьте оба счастливы.

– Анатолий Иванович, а у Нади скоро будет второй …

– Зиночка, и это тоже хорошо! Будете уплотнять смены?

– Придется. Но все равно нужно будет готовить пополнение – мы не молодеем, и нам нужен резерв.

– Ты права, Зиночка. Ну, а насчет того, что мы не молодеем – ничего не поделаешь. Хотя вы все для меня остаетесь девушками … Итак, кто из вас нуждается в улучшении жилищных условий? Давайте откровенно …

Разговор был долгий и откровенный – Свиридов выяснял все подробности о семейной жизни «девушек», о их детях, и будущем взрослых детей и о перспективах образования новых семей.

И никому из присутствующих не казались странным такие подробные разговоры, и то, что Свиридов помнит все о детях и мужьях своих диспетчеров.

И даже о том, с кем встречается тот или иной «ребенок» …

С ГРИШЕЙ

Свиридов теперь часто работал дома, у себя в новом кабинете.

А рядом, в своей мастерской работал Гриша.

Последнее время Гриша много времени посвящал цветной миниатюре – той технике, которую ему показал Даффи.

Поэтому на его столе появилась стопка плотной белой бумаги, наборы дорогих импортных цветных фломастеров.

И когда появлялось настроение Гриша брал небольшой листок бумаги, открывал упаковку фломастеров и начинал фантазировать.

Так появлялись изящные миниатюры с яркими нереальными красками, горные ущелья и предгорья, усеянные цветущими тюльпанами, стада разномастных коров на лугу у заснувшей речки, скопление автомобилей у полосатого шлагбаума деревенского переезда и манящие лесные дали …

Еще была целая большая серия рисунков с балкона – соседний корпус, маленькие административные домики, беседки, стайки школьников – в школу и из школы, мамы с колясками и мамы, ведущие малышей в детский сад …

Вариантов было много, показывающих вид из окна и с балкона в разное время суток, но пока ни один из рисунков не вызывал полного удовлетворения художника.

На столе у Свиридова еле слышно звякнул сигнал и замигала лампочка – это была прямая линия связи с сыном, с соседней комнатой. На этом настоял Свиридов.

– Я слушаю тебя, сын.

– Ты очень занят? Можешь зайти?

– Уже иду.