В плену королевских пристрастий

– Я старался завоевать его доверие.

– И с какой целью, позволь узнать?

– Вы не хотите иметь преданного Вам человека, которому доверяет король?

– Преданного мне? – с сомнением покачала головой королева.

– Настолько преданного, что готов все сделать ради Вас… Я готов исполнить любое желание, любую прихоть… готов на смерть пойти… готов даже душу свою на вечные муки обречь, лишь бы угодить Вам… – шут опустился на колени и, подобострастно глядя на нее снизу вверх, пополз к ней словно собака.

– Прекрати! Прекрати сейчас же! – злым шепотом проговорила королева, отступая от него.

– Я не трону… не коснусь без Вашего соизволения… не бойтесь, моя королева, – шут подполз к ней и замер у ее ног, тоскливо глядя на нее. – Все будет так, как Вы хотите.

– Ну что ж, если так, как хочу я, то пару дней посидишь у меня под замком, а потом начнешь жить с Эльзой как муж.

– Если против первого я не возражаю, то второе для меня проблематично… – шут тяжело вздохнул, а потом тихо добавил: – К тому же я вчера сильно наказал ее, вряд ли ей захочется после этого разделить со мной ложе.

– Меня не интересует: проблематично или нет, – королева сурово сдвинула брови. – Я – сказала, ты – сделал. Понятно?

– Слово королевы – закон, – шут потупился. – Я сделаю так, как Вы хотите…

– Вот и хорошо, – королева шагнула к стене, отдернула портьеру, скрывающую небольшую дверь, открыла ее и кивнула шуту:

– Заходи.

Шут вошел в небольшую комнату, с нешироким зарешеченным окном под самым потолком. В углу стояла узкая и длинная, в рост человека, деревянная лавка, покрытая шерстяным покрывалом, в изголовье лавки лежала Библия, а на стене висело распятье. Здесь королева запирала провинившихся камеристок или фрейлин, заставляя читать, а иногда и заучивать наизусть отрывки из Библии.

Обернувшись, шут тихо спросил: – После того, как Вы разрешите мне выйти, мне будет позволено сказать королю, что Вы сурово наказали меня?

– Скажи, хуже не будет, – хмуро ответила королева, закрывая за ним дверь.

Перед самыми родами состояние королевы резко ухудшилось. Врач, осмотревший ее, запретил ей подниматься с кровати, и встревоженный король не отходил от супруги ни на шаг.

К вечеру у нее начались схватки, однако ребенок на свет появляться не торопился, и роды затягивались.

А через некоторое время к королю подошел взволнованный врач:

– Ваше Величество, я очень сожалею, но вынужден сообщить, что Вам предстоит принять непростое решение.

– Какое? – король нервно сглотнул.

– Вы должны выбрать чью жизнь пытаться сохранить. Я, конечно, знаю, что велит закон, но хотел бы услышать, что Вы не возражаете против того.

– Возражаю! – король со злобой схватил врача за плечо и зашипел ему прямо в ухо: – Ты будешь пытаться спасти исключительно королеву! И если это будет не так, я отправлю тебя к палачу!

После чего обернулся к придворным, дежурившим согласно этикету у дверей спальни:

– Все вон отсюда!

Никто не посмел с ним спорить и спальня быстро опустела.

После этого король шагнул к кровати супруги и уперся взглядом в замершего перед ним врача:

– Делай, что хочешь, но королева должна остаться жива!

– Тогда мне придется убить ребенка… он застрял в родовых путях… его придется расчленить, чтобы достать…

– Неееет!!! – королева, обессилено распростертая до этого момента на кровати, приподнялась, и ее крик заполнил спальню. – Уберите отсюда этого палача! Немедленно! Пусть придет другой врач! Пусть привезут Лерона! Я не позволю этого! Не позволю!

После чего без сил вновь откинулась на подушки.

– Сколько у нас есть времени? – король испытующе посмотрел на врача.

– Если Вы не намерены спасать ребенка, то время есть…

– Тогда распорядись, чтобы доставили Лерона срочно, и жди за дверью. А я пока поговорю с супругой. Понадобишься, позову.

Врач тут же, поклонившись, вышел. А король сел рядом с супругой и осторожно взял ее за руку:

– Алина, дорогая… я не смогу без тебя… не смогу… – хриплым шепотом со слезами в голосе проговорил он, – не обездоливай меня… я не смогу без тебя жить.

– Вы на что меня толкаете, Ваше Величество? Вы хотите, чтобы я согласилась на убийство собственного ребенка? Я? Я, ставшая причиной смерти моей матери, должна выбрать в такой же ситуации свою жизнь, а не его? Вы понимаете, что это невозможно для меня?

– Ты ничего не будешь выбирать. Ты лишь подчинишься моему выбору. Весь грех будет на мне.

– Вы считаете меня способной спихнуть свой грех на кого-то другого? Нет! Я не допущу этого! Не допущу! – Алина вновь приподнялась на кровати. Плечи ее подрагивали, а голос срывался.

– Но что же делать тогда? Что? Ты понимаешь, что я не в силах отпустить тебя? – король в отчаянии прижал руки к вискам.

– Мой, государь, – тихо раздалось у него за спиной, – позвольте мне попытаться сохранить жизнь и Вашей супруге, и ребенку.

Король резко обернулся и увидел шута:

– Марк??? Как ты здесь очутился? И что ты-то сделать можешь?

– Я читал старинный фолиант там описывался такой случай… если Вы позволите мне попытаться протолкнуть ребенка обратно, а потом чуть повернуть, то выжить могут все.

– Объясни это врачу и пусть делает.

– Врач вряд ли сможет, а я, скорее всего, смогу…

– С чего ты это решил?

– Врач уже порядком измучил королеву, и вряд ли она сможет расслабиться с ним, а надо, чтобы она расслабилась максимально…

– А с тобой сможет? Ты понимаешь, что говоришь или как? Она едва с твоим присутствием мирится, и ты думаешь, что в твоих руках она сможет так расслабиться?

– Захочет сохранить ребенка – сделает.