Идолки́

– Ну конечно, бывает, – он выдыхал серый дым, смахивая с сигареты пепел.

– А сны, от которых переворачивается всё вверх дном?

– Это как?

– Ну, когда они настолько реальные, что ты всё чувствуешь, осознаёшь. В этих снах всё цветное, с запахами и вкусом, и когда ты просыпаешься, то некоторое время не понимаешь в какую жизнь ты проснулся?

Саша удивлённо посмотрел на Тату.

– Нет, обычно я просыпаюсь и сразу понимаю, что это был сон и через пару часов я уже не вспомню, что мне снилось.

Девушка вздохнула.

– А мне снятся. А ещё у меня случается дежавю – я проживаю какой-то момент и понимаю, что такое со мной уже было, что я всё это видела и ощущала. Такое у тебя бывает?

Саша покачал головой.

– Нет, Тата, не бывает.

Он обнял её за плечи, и они долго молча смотрели на звёзды.

– Может мы будем встречаться ещё днём? – вдруг спросила она, глядя на забрезживший на востоке рассвет. – Просто осталось так мало дней до отъезда.

Саша вздохнул.

– Тата, извини, но днём я не смогу приходить, помогаю бабушке. Встретимся на закате.

Тата промолчала, задумчиво глядя вдаль, но мягкий поцелуй накрыл её губы и душу девушки наполнило тепло.

***

Следующим вечером Тата пришла к Любе, чтобы вместе с ней пойти к хижине у реки.

– Иди, иди сюда, – хихикнув, прошептала ей подруга, подволакивая Тату за руку к калитке. – Послушай.

Тата заглянула за забор и прислушалась. Макс отпрашивался у своей бабушки, которая его отчитывала за проделки. Он был в полтора раза выше старушки, но повинно опустил голову, выражая полную покорность.

– Ну баааа-бушка, – протяжно басил он через каждые полминуты, – ну баааа-бушка! Ну баааа-бушка!

Девчонки захихикали. Пока они дошли до реки, обсудили все новости. Тате всё казалось весёлым, она радостно вдыхала запахи летнего вечера, предвкушая новую встречу с Сашей.

Через несколько часов они снова сидели под дубами на холме.

– Что ты больше любишь – рассветы или закаты? – спросил её Саша.

Тата долго молчала, размышляя.

– Не могу ответить однозначно на этот вопрос. Вроде бы это одно и то же солнце: красивое, любимое. Вот только закат – это вечное прощание, а рассвет – приветствие с упованием не расставаться целый день.

– Значит всё-таки рассветы? – он улыбнулся.

Но она отрицательно покачала головой.

– Я этого не говорила. Я люблю и то, и другое одновременно.

– А я люблю закаты, они ярче. А здесь, на нашем холме, вообще самые красивые, – задумчиво произнёс юноша, глядя в оранжевое небо.

Тата подпёрла руками свои скулы и внимательно разглядывала Сашу. Когда он это заметил, то смущённо отвернулся.

– Ты слишком пристально на меня смотришь, – чуть слышно произнёс он.

– Извини, просто хочу как можно лучше запомнить тебя.

Саша тихо засмеялся и обнял девушку за плечи.

Читая какие-то записи, Тата спросила у него:

– А ты знаешь, что здесь растёт ковыль перистый, он же stipa pennata L., который занесён в Красную Книгу России? Также здесь растут редкие осок, низкой и кровохлебка лекарственная. Недалеко отсюда, вон за тем холмом, – Тата показала рукой, – учёными были обнаружены краснокнижные виды: кизильник алаунский, купальница европейская, пальчатокоренник.

Улыбаясь, Саша удивлённо покачал головой.

– Я не знал. А ты откуда знаешь?

– Читала исторические справки по нашим местам, мне было интересно. Вот кое-что выписала себе в блокнот. Я сделала зарисовку, хочешь взглянуть?

– Конечно, – он присел рядом с ней и начал рассматривать рисунок.

– Поищем его завтра у реки? – спросила Тата.

– Давай, – сразу согласился он.

Следующим вечером Тата с довольным видом привела Сашу за руку к высокой траве у реки.

– Вот он, вот он – ковыль перистый, видишь?

Юноша посмотрел на растение. На верхушке тонкого высокого стебелька метёлочкой собрались длинные и узкие белые пушинки.

– И правда, как пёрышки, – произнёс он, завороженно глядя на тихо колыхающийся от ветра ковыль.

Тата положила нежные пушинки растения себе на ладонь и несколько минут любовалась ими.

– Занесён в Красную книгу, – вздохнула Тата. – Надо его оберегать.

Они пошли к хижине.

***

Как-то вечером, стоя на холме, Саша закурил и, не доходя пары метров до обрыва, остановился, смотря вдаль. Через минуту он почувствовал её медленные шаги. Тата осторожно обняла его сзади и мурашки пробежали по всему телу юноши. Саша замер, чтобы не напугать её, он боялся даже немного пошевелиться. Сигарета медленно тлела в его руке.