Академия Полуночников 4. Слеза вампира

– Самое безопасное для меня сейчас место – это и правда рядом с бабушкой, – подтвердила рыжая миролюбиво. – Только живет она в Ниржском лесу.

Мне это название ни о чем не говорило. Зато парни неожиданно потренировались в красноречии. Перси приглушенно выругался, а Нирэл после того, как тоже пополнил мой лексикон нецензурщины, тщательно подобрал слова:

– Роза моя чайная, а разве этот лес – он не придуманный? Это же детская сказка. Про ведьм, про испытания, про три желания.

– Про три желания, конечно, сказка, – весело усмехнулась ведьмочка. – А вот лес существует на самом деле, и вам придется меня туда проводить. В этой деревне в основном живут ведьмы, которые были не согласны с правлением предыдущего короля.

– Он их туда сослал? – попыталась я разобраться, усевшись обратно в кресло.

– Напротив, они ушли туда сами. И некоторые люди. И представители других притесняемых рас. Я примерно знаю, как туда добраться, но одна вряд ли справлюсь, – покаялась рыжая. – Обычно меня туда возили родители. Или бабушка на метле сама забирала. В общем, я буду благодарна, если вы, ну…

– Придержи свои благодарности при себе, – отчеканила я, не дав Нирэлу и рта раскрыть.

Он-то уже точно знал, что попросить у ведьмы. Такие хитрецы никогда без куска хлеба не оставались. Самостоятельность определенно меняла его характер. И не сказать, что в лучшую сторону.

– Теперь ты, – кивнула я на Персиди.

Смерив меня недовольным взглядом, он и не подумал подняться. Тяжко вздохнув, как если бы я просила у него звездочку с неба, он отвел взгляд в сторону и тихо признался:

– Я дракон. Тот самый. Который в академии и над королевством. А еще мадам Пелисей, директриса академии, – моя родная бабушка.

Тишина в гостиной воцарилась лишь на секунду. На белых волосах, зачесанных назад, играли отблески огня. Они же плясали в темно-карих глазах, словно пламя живое, цельное, принадлежащее именно ему.

Мой дракон.

Лично я считала его оборот и своей заслугой тоже. Если бы я не рассказала профессору Рикмуду о возможностях блондина превращаться в разных животных и насекомых, Перси даже пытаться не стал бы воплотить подобное в жизнь.

Но он стал. Потому что я тоже верила, что он сможет.

Сказать, что Нирэл удивился, – это не сказать ничего. Да он так на Д-Ролли не смотрел, когда узнал, что она ведьма. И на меня, когда услышал, что я дочь Охотника – того, кто являлся врагом номер один для всех полуночников.

Нет, на Персиди Дарквуд смотрел совсем иначе. Как ребенок, узревший Деда Мороза. И как человек, который не верит в чудеса.

– А можешь превратиться? Хотя бы коготь показать? – с жаром подался брюнет вперед.

И тут же пожалел о содеянном, потому что коготь блондин ему продемонстрировал. Только приставил его к шее парня, разом обозначая свое отношение к представлениям.

– Понял. Не идиот, – осторожно отодвинулся Нирэл, от дискомфорта нервно оправив пиджак. – Теперь понятно. Ты тоже под риском стать дохлым. Такая конкуренция Драгону.

Я молча кивнула. Персиди не собирался ни с кем конкурировать. У него просто не имелось никаких претензий на трон и власть. Но таких, как он, в живых не оставляли.

Он же был символом того, что прорицатели еще не погибли как одаренные полуночники.

Он бы стал символом перемен.

Наши взгляды обратились к Нирэлу. По сути, все это мы рассказывали именно для него, потому что меж собой так или иначе информацией владели.

– А что вы на меня так смотрите? – усмехнулся он, продолжая пребывать в прекрасном настроении. – У меня, в отличие от вас, секретов нет. Мои настоящие родители мертвы. От дяди, тети и братьев я ушел. Мне принадлежат сеть мужских салонов, приличный дом и внушительные счета. А нет, один секрет у меня все же есть. Я люблю тебя, Саламан, и готов пойти за тобой куда угодно.

В тот самый первый день перед ужином и состоялась первая драка между парнями. Они подрались до крови. Причем создавалось ощущение, что выплескивали друг на друга все накопленные эмоции, такими тяжелыми, настоящими выглядели удары.

Мы с Д-Ролли, конечно, пробовали разнимать их. Но особого успеха наши действия не возымели. Зато разнять их получилось у мадам Драгон.

В отличие от нас, в салон она прилетела лишь через несколько часов. Именно от нее мы узнали, что городская стража уже поднята на наши поиски по горячим следам, а мой портрет пачками выносят на листах из городской типографии.

Но это позже. До конструктивной беседы ей пришлось применить вампирский гипноз. Причем это был единственный раз, когда я действительно радовалась, что она им владеет. Парней бабуля раскидала по углам, как нерадивых котят, а меня прозвала роковой женщиной, не преминув добавить, что во мне ее кровь.

Так оно и было на самом деле. Мама и бабушка, которой шел пятый век, – вот и все мои живые родственники.

Бабушка, заключенная в тело страшной летучей мыши.

Когда мы с ней впервые познакомились, я мысленно визжала от ужаса. Приплюснутая морда, нос пятачком и страшные глаза нисколько не намекали на наше кровное родство. Однако вела она себя как истинная леди. Перед тем как покинуть пещеру на территории академии – постоянное место своего обитания, она со всем изяществом тщательно выбирала шляпку и красила пасть губной помадой.

От пудры с мышьяком я впечатлилась сильнее всего.

Большую часть своей жизни пожилая вампирша провела в ипостаси летучей мыши. Однако было время, когда она являлась наследной принцессой всего полуночного мира. Только королевой так и не стала. Ее свергла следующая династия, сыграв на излишней кровожадности этой дамы.

Впрочем, от идеи, что править должны именно Драгоны, она не избавилась по сей день. Причем мадам имела в виду старшую ветвь, а не Кенри, чей отец получил имя нашего рода по случаю женитьбы на моей матери.

Только семьи из них не вышло. Она его не любила, и у нее уже имелась я – ребенок от другого мужчины.

Я даже ненароком заподозрила, что на этот импульсивный поступок ее могла толкнуть бабуля Драгон. Летучая мышь мастерски владела гипнозом, который действовал почти на всех, а иначе с чего бы маме спешно выходить замуж, уже будучи беременной?

Каждым своим поступком она хотела защитить меня, но от чего? Почему за нами столько лет гонялся Охотник?

Ответы на эти вопросы я не получила до сих пор, но собиралась вытрясти из нее при встрече всеми правдами и неправдами. Потому что время на молчание закончилось. Потому что я уже оказалась в эпицентре заварушки, в которой так яро делили власть.

– Вас и на час спокойно оставить нельзя, оболтусы вы мои! – сокрушалась старушка, попеременно шепотом читая нотации то одному, то другому парню.

Что именно она там им нашептывала, я услышать не смогла.

Мы с Д-Ролли настороженно переглянулись.

– Лучше посмотрите, кого я вам привела! – воодушевленно пропела крылатая, а в гостиную впорхнула еще одна летучая мышь.

В тот первый вечер в нашем полку благодаря стараниям мадам Драгон стало на одного полуночника больше. Вслед за собой она привела дедушку Нирэла, который из-за приличного возраста в шесть веков уже активно страдал провалами в памяти, глухотой и отвратным характером.

За ним следовало смотреть как за маленьким неуправляемым ребенком – денно и нощно, чем Дарквуд и занимался в академии с тех пор, как мы совершили вылазку в пещеры.

– А чего это вы такие хмурые, малышня? – хохотнул мышь, кое-как приземляясь на спинку дивана. – Вот помнится, повстречался мне однажды один хмурый…

– О нет!!!

В голос все четвертом мы отчаянно застонали почти одновременно.

У дедушки Нирэла при всем его обаянии определенно имелись три существенных минуса. Во-первых, он постоянно рассказывал кровожадные истории о том, как ел кого-то из выдающихся личностей. На его счету имелся даже рассказ про Жанну Дарк и прочих подобных ей людей, запечатленных в строках памяти большинства.

Во-вторых, он имел вставную челюсть с клыками, которую постоянно терял прямо во время разговора. Ну и в-третьих, тоже пытался пользоваться гипнозом. Причем на нас. Правда, каждый раз забывал, с какой именно целью подключал к своему обаянию дар.