Секреты управления по-русски

Да что там говорить, все знали всё и с нетерпением ждали кульминации, которая вот-вот должна была наступить. Генеральному директору, пожалуй, больше чем остальным был очевиден собственный промах. Несостоятельную Лилю, как ни крути, нужно было увольнять, но быстрого прощания не случилось. Короткова ушла на больничный, с которого вернулась со справочкой, в которой значилось, что она беременна…

Сначала Лилия Сергеевна не думала рожать. Во-первых, у будущего ребёнка был, так сказать, «залётный» папаша (какой-то случайный командировочный дядя, со всеми вытекающими из этого последствиями), во-вторых, будущая мамаша жила на съёмной квартире и не имела ровным счётом никакой поддержки с чьей-либо стороны, ну и наконец, в-третьих, – возраст. Родить в сорок один первого ребёнка было, прямо скажем, непросто. И всё же Короткова решилась сохранить беременность, которая протекала довольно сложно.

Во время бесконечных больничных начальника отдела персонала, естественно, заменяла Надежда Аркадьева. Почему естественно? Да потому, что кроме неё в отделе осталось двое: «зелёная» девочка «без году – неделя», и менеджер-кадровик, наотрез отказавшаяся брать на себя лишнюю ответственность.

Надюшиному счастью не было пределов. Как только Лилия Сергеевна не выходила на работу, наша героиня тут же перекочёвывала за рабочий стол Коротковой. Даже Надина задница, погружавшаяся в мягкое кресло с высокой спинкой, начинала светиться и улыбаться от удовольствия. Она – на-чаль-ник… О, да! Ну и что, что пока юридически только «исполняющий обязанности»? От «и. о.» до руководителя совершенно точно – пять минут.

Всего пять! Тем более, Надежда Аркадьевна себя ни за что не подведёт, будет стараться изо всех сил и всё сделает красиво…

Выйдя на пару дней раньше из очередного больничного, Лилия Сергеевна, открыв рабочий ноутбук, обнаружила кучу довольно занимательной информации, касающейся того, каким образом можно уволить… беременную женщину. Эх, если бы на месте Коротковой оказалась Боброва или хотя бы Вахромеева, то Надежде Аркадьевне пришлось бы стоя на коленях, смахивать со своего осунувшегося лица кровавые слёзы, умоляя о прощении. «Дурочка» же, увидев чем занимается её менеджер в рабочее время, решила никаких резких движений не предпринимать и вообще сделать вид, что она ничего такого не видела и ничего такого не знает, а то мало ли что из этого может выйти…

Да, как ни крути, а всё же есть на белом свете истории, не имеющие своего логического финала, истории без конца, вроде той, что мы знаем: «У попа была собака, он её любил…». Увы, но как бы не было нам хорошо со Шмалью, а всё же пришла пора прощаться. Мой уставший читатель, поверь, в очередном витке Надюшиной жизни ты не сможешь открыть ничего для себя нового: всё то же безумное желание, всё та же роковая невозможность… Ах да, теперь Надежда Аркадьевна не обещает потенциальному работодателю: «Вы никогда не пожалеете….», впрочем, это вполне логично. Поднаторела она за последние годы, цену себе знает…

«Слив» Оксаны Т.

Как не сойти с ума, когда вокруг одно сумасшествие? Да… вопрос риторический..

Оксанкина реальность была такой: открываем новый – три тысячи семисотый магазин! Подбор! Оценка! Давай быстрей! Ещё быстрей! Уволить! Корпоратив! Открываем очередной – три тысячи семьсот первый магазин! Подбор! Быстрей! Планы! Сокращаем бюджет! Я говорю – сокращаем! Ещё быстрей! Уволить по статье! Быстрей! Ещё быстрей!

Да, рецепт сохранения психического (и не только) здоровья у каждого свой. Кто-то с маниакальной страстью, охраняя свой мирок, выстраивает вокруг него стены, которые даже при легком бризе обращаются в прах. Кто-то видит спасение в занятии спортом или откровенном разврате. Кто-то идёт простейшим путём – бухает каждый вечер, сидя на собственной кухне. Бухает и что есть мочи костерит окружающих. Кто-то плотнячком сидит на тимиретиках или тимолептиках («веселых» таблетках – антидепрессантах). Кто-то остервенело лепит из горячего фарфора или декупажит, лишь бы только не смотреть в глаза реальности, лишь бы только не повредиться головой.

У Оксанки была своя метода как не свихнуться. Выходя на новую работу, она начинала вести дневник, где описывала всё и вся. Оставленные впечатления, которые она именовала «сливом», очень даже ей помогали. Как только всё более или менее налаживалось, «слив» утилизировался, но этот «слив» она решила оставить на тот случай, если ей опять взбредёт в голову взяться за старое….

Понедельник (5 июля, около 8 утра)

Вот это жара! Сама преисподняя, явилась ко мне, не иначе. И это в восемь утра, а что же будет к обеду? По понедельникам мне и так жить не особо хочется, а тут двойное горе – мой первый рабочий день в компании «Евро Смерть». Первый рабочий день, он как первый бой – его нужно просто ПЕРЕЖИТЬ. Даю себе настрой: «Оксана, ты должна! Ты сможешь! Ты со всем справишься! Я в тебе ничуть не сомневаюсь… Ну что за бред я несу? Конечно, я сомневаюсь, причём не в себе, а в принятом решении. Зачем я сюда вышла?! От этой конторки душком несло за тридевять земель уже на стадии собеседования… Короче, дура ты, Оксана, вот что я тебе скажу…».

Понедельник (5 июля, 10—15)

О-о! У меня отдельный кабинет. Впрочем, разве это кабинет? Неужели бывают кабинеты размером с собачью будку? Хм… оказывается, бывают. В моём вот можно поместиться сидя одному и двоим ещё стоя, только для этого нужно всем троим как следует вдохнуть. За окном чудного бетонного саркофага (моей будочки) – чернобыльские пейзажи: тридцать три чадящих трубы в восемь рядов. Куда ни глянь – бесконечные серые коробки промзданий разной этажности и протяженности и ни единого зелёного пятна. Жесть! Сегодня не только преисподняя явилась ко мне, но и сам апокалипсис пожаловал. И это Крутая Федеральная Сеть, офис которой находится в заднице мира…

Понедельник (5 июля, мой законный обед)

Познакомилась со своими подчиненными. Не со всеми, а только с начальниками отделов. Комментарии пока оставлю при себе, время покажет.

Вторник, 6 июля (20—20)

Сегодня выдали пластиковую карту со штрихкодом. Заходя в офис, нужно провести ею по считывателю, расположенному над турникетом. При выходе – та же простейшая процедура. Не дай бог опоздать даже на минуту, раньше тоже уйти не получится. И то и другое влечёт за собой штраф.

Любое передвижение по офису фиксируют камеры. Думаю это для потомков. Наверняка, они будут искренне нами восхищаться. Немного смущает тот факт, что о количестве (как и продолжительности) посещений туалета, отныне знаю не только я, но и, как минимум, охранник на входе. Впрочем, ладно. Попробую привыкнуть!

Хорошо, что сразу предупредили:

– Забудешь карту-пропуск дома, будешь писать объяснительную. Если потеряешь, то объяснительная плюс штраф.

Теперь вот думаю: как бы мне её половчей пристроить, чтобы не потерять и не забыть. Может, на шею? Вместо колокольчика?

Примерно раз в неделю СБ-ники, которых тут в избытке, делают плановый обход всех кабинетов. Цель проста: проверка рабочих столов. Не дай бог у кого-то на столе будет лежать документ «цифрами вверх». «Цифры вверх» – это не просто халатность, а преступление против компании, которое незамедлительно карается. Сначала простым внушением, затем (для тех, кто не понял) – штрафом. Подозреваю, что совсем тупых и забывчивых где-нибудь на заднем дворе сажают на кол или приколачивают к кресту.

Вся отправка почты контролируется СБ. ГОРЕ тому, кто с корпоративного почтового ящика отправит письмецо внешнему адресату. Тут же начинается служебное расследование. Кто? Кому? Зачем? Что именно?

Спрашиваю у коллег:

– А если у меня в базе есть резюме интересного кандидата, связаться с которым по телефону не получается? Ну, предположим человек трубку не берёт или находится несколько дней вне зоны доступа? Вполне возможно, что он вообще сменил номер телефона. Почему я не могу ему выслать на почту описание открытой у нас вакансии? Какой в этом криминал?

Ответ прост и непоколебим, словно монолит: «Нельзя»! Почему нельзя – я должна придумать сама.

В свой личный ящик, естественно, не войти. Майлы, яндексы и гуглы в компании запрещены. Скайпы, аськи и прочие прелести цивилизации отсутствуют как таковые. Про социалки вообще речи нет. ЗАТО! Из славного города N-ска уже сегодня мне пришло письмо от моей руководительницы, в котором значится:

«Всем, всем, всем! Региональные группы „Евро Смерть“, имеющиеся в ВК, Фейсе и прочих социалках, должны быть стёрты с лица земли – интернета до конца этой недели. Вместо этого создается ЕДИНАЯ группа „Евро Смерть“ во всех социальных сетях, куда со всех групп народ и сливается».

Спрашиваю у коллег: «Всё это отлично, но как данный вопрос можно решить, если с рабочего компа нет выхода в мир божий»? И снова ответ потрясает своей простотой: «Это нужно делать вечером, из дома..»

Да, и это ещё не все мои беды. Любые съемные носители: флэшки, винты, диски, присобаченные к компу, не пашут. Славный комп, мой друг и боевой товарищ, их не видит, их не слышит.

К концу сегодняшнего дня я кое-как смогла добиться от айтишников того, чтобы моя флэшка с материалами открывалась. Теперь мой комп флэшку видит, правда, я поспешила с радостью. Да, флэшка действительно открывается, но только в режиме просмотра. Я не могу ничего ни распечатать, ни отредактировать, не говоря уже о том, чтобы что-то на неё скопировать.

Для входа в любую программу нужно каждые пятнадцать минут (если ты не находишься в данном окне) заново и заново вводить логины, пароли и явки, потому как тебя автоматически из программы выбрасывает уже через пять минут, если ты находишься в другом окне, например, пишешь письмо. Кстати, пароли и логины меняются каждую неделю.

Мне присвоили индивидуальный номер. Теперь я – «номер 684386».

Среда, 7 июля (первый час ночи)

Сегодня с тупым выражением (чтобы не отличаться от остальных) присутствовала на оценочной процедуре. Это было страшно!

Клянусь своим рабочим столом, заваленным «цифрами вверх», что оценку в «Евро Смерти» придумали извращенцы. Ничего более мерзкого мне видеть не приходилось.

Ещё вчера вечером, уходя из офиса в 18—30 (переработки, конечно же, не оплачиваются), заметила полоротое Нечто болезного вида, которое слонялось по коридору и бормотало: «Нет, это же надо… Это же надо… В этом филиале одни няшки…. Куда ни посмотри… Я поражаюсь им… Времени шесть ноль пять, а они все встали дружненько и двинулись домой… Неужели работы нет? Неужели её всю сделали? В центральном офисе за это бы расстреляли! И с такими лицами все тут… У нас по коридору так ходить не принято…. Одни релаксоиды кругом… Это ж надо…»

Каково же было моё удивление, когда сегодня утром, переступив порог отдела оценки, я обнаружила вчерашнее Нечто. Оно сидело в углу. Вид у неё (оказалось, что это – она), прямо скажем, был не товарный. Болезненная худоба, давно перешедшая в истощение пятьдесят пятой степени, была «украшена» чёрными кругами под глазами. Бледно-голубая полоска вместо губ тоже добавляла колорита. «То ли уже умерла, то ли вот-вот собирается», – первая мысль, которая пришла мне в голову после того, как я рассмотрела как следует это Нечто.

Рядом с её ноутбуком стоял флакон цилиндрической формы с трубкой. В течение дня N-ская (как выяснилось позже) гостья несколько раз к этой штуковине припадала, пытаясь вдохнуть в себя содержимое баллончика. Эти простые движения производили неизгладимое впечатление на всех присутствующих. Человек доработался до… трубки.

Ближе к обеду «Нечто» разоткровенничалась: «Астма у меня тут поймалась, в „Евро Смерти“. До этого я ничем и никогда не болела. А с другой стороны, чего удивляться: перелёты, смена часовых поясов. И так месяцы, так годы без передыха. Сухомятка, бессонница, вот астма и поймалась… А мне что? Дома меня всё равно никто не ждёт, вот я и работаю».

Боже, это ужасно! На неё страшно смотреть. Живой труп…

Ах, да! Оценка! Как-то в интернете видела рубрику из разряда «Самые неприятные профессии». На одном из фото был изображён человек, по пояс погрузившийся в анус слона. Не знаю, правда это или фотошоп, но оценочная процедура в «Евро Смерти» мне напомнила ту самую фоточку.

Несчастные оцениваемые второй день подряд находились в состоянии полуобморока. У пары человек носом пошла кровь, а один парень умудрился потерять сознание. Безнадёжная печаль с примесью неимовернейшего страха (а порой и отвращения) застыла на лицах молодых подопытных кроликов, решивших позиционироваться на должность «директор магазина». В их глазах читалось: «Потерпеть ещё или послать вас всех на…»? Подмышки у оцениваемых были мокрыми до самой талии.

Фу… Как же вы, ребята, умудрились дожить до этого?! Какая гадость эта ваша «оценка». Да как вообще ЭТО можно называть оценкой???

К концу рабочего дня у меня в глазах – слоны, слоны, слоны, из задницы которых торчат люди, люди, люди… Люди, которым не повезло с работой. Вот и я тоже торчу из одного из слонов.. Блииин, нужно взять себя в руки и смотреть на вещи проще! В конце концов они сами захотели карьерного роста. Захотели – получите!

Четверг, 8 июля (десять вечера)

С самого утра меня озадачили.