Как говорил мальчик, который выжил:
– Называйте его по имени. Он в любом случае попытается вас убить.
Страх сковывает. Не даёт вздохнуть, путает мысли.
Не гоню его. Поднимаю глаза. Хочу рассмотреть получше.
А как наберусь смелости разглядеть во всех деталях, пририсую рожки, заплету ему косички, мухомор на нос посажу, надую, как воздушный шар и лопну большой булавкой.
Раз! И нет его!
Так, пап?
…Радуйся!
Не бойся!
Молись!
1 октября
Четвёртое
Я пишу тебе, папа…
Сестра взяла на себя все хлопоты.
Спрашиваю, чем помочь? Настаиваю.
Какая помощь может быть для матери?
Позаботиться о её детях.
Сегодня суббота. Снова суббота.
В прошлую ты был в гостях.
А в следующую неизвестно что будет.
Встала пораньше, чтобы приготовить на день еды. Накормила своих и уехала.
Там, у сестры тоже СВОИ. И их накормлю.
Вышла, чуть не доезжая твоей остановки.
В нос врезался запах костра и воды. Рядом парк и залив.
Сегодня ясно. Солнце прыгает по лужам, дурачится.
На площадке, где ты гулял с внуками по-прежнему много детей.
Всё, как обычно.
Часы тикают. Каждый идёт своей дорогой от рождения до смерти.
Зашла в дом. Мешкаю.
Здороваюсь с ребятами, захожу на кухню, в комнату, но не в ту, где стоит твоя постель.
Осторожно заглядываю.
Всё так же. Лекарства стоят на полке. Одеколон "О'жен". Я дарила тебе два бутылька, про запас. Ты любишь его использовать после бритья.
Кружка, книги, газеты, очки.
Сажусь на кровать. Тёплая.
Ложусь на спину. Ещё теплее.
В комнате потолок с изображением неба.
Горячо.
Из уголков глаз удрали две слезинки.
Пусть убегают.
Ты ещё здесь.
Это чувствуется. Сестре во сто крат тяжелей.
Она видит тебя в каждой детали, живёт в этом.
У меня больше возможностей переключиться.
Каждому даётся по силам его, так, пап?
…Радуйся!
Не бойся!
Молись!
2 октября
Пятое
Я пишу тебе, папа…