– Значит, – сглотнув комок в горле, прошептал Жан, – произошло преступление… Ужасное преступление… Убийство…
– Ребёнку отрезали ногу! – глаза Жанны наполнились ужасом и она тут же закрыла обеими ладонями рот, чтобы не завизжать.
– Но зачем это кому-то понадобилось? – Жан неловко улыбнулся, чтобы успокоить сестру, но вышло плохо.
– Откуда я знаю? Зачем кто-то похищает детей? Бывают разные сумасшедшие…
Жан попытался справиться с отчаянно колотящимся сердцем. Спокойно, сказал он себе, спокойно. Не позорься перед девчонкой. Ты же мужчина!
– Надо сдать ЭТО в полицию, – ломающимся голосом сказал он.
Жанна покачала головой.
– Я к этому не прикоснусь.
– Замотаем обратно в ткань. Замотаем и будет не так… противно, – Жан неловко мял в руках серый холст.
Ему хотелось бежать куда подальше, но он знал, что нельзя оставлять ЭТО валяться на дороге. Просто нельзя, вот и всё.
Набрав побольше воздуху в грудь, он нагнулся. Ну нога и нога, подумаешь, ничего страшного. Главное – не смотреть на место отреза. Не смотреть, не смотреть, не смотреть…
– Жанна! – с облегчением выкрикнул Жан. – Она ненастоящая!
Сестра вздрогнула и широко распахнула карие глаза.
– Смотри! – Жан осторожно повернул жуткий трофей, прикасаясь к нему через ткань. – Это игрушечная… ха-ха… игрушечная нога!
Жанна опасливо вытянула шею. Нога выглядел точно как настоящая, но в том месте, где она должна была соединяться с туловищем, не было ничего ужасного: ни крови, ни обломков кости. Нога была туго набита обыкновенной соломой до самого верха, а из центра композиции торчал какой-то металлический штырёк, похожий на головку вязальной спецы.
– Испугались, как маленькие! – расхохотался Жан.
Жанна тоже засмеялась, но неуверенно. Несмотря на вновь открывшееся обстоятельство, находка была всё-таки слишком жуткой.
Оказывается, самая-то жуть была ещё впереди.
Нога, которая уже совсем разогнулась (ребята решили, что по инерции), пошевелила пальцами.
– Мамочки! – второй раз Жанна выдохнула это слово с криком.
– Спокойно! – Жан хватил её за руку, чувствуя, что сердце готовится выпрыгнуть из груди. – Она просто механическая! Механическая нога!
– Мне плевать, что это! Давай убежим отсюда!
– Нет, подожди!
Но Жанна, тоненько завизжав, вырвала у брата руку и припустила вдоль тёмных домов. Жан помедлил мгновение и бросился за ней.
Они бежали с такой скоростью, что быстро выдохлись. Добежав до скверика, где днём гуляли бонны с детьми, а ночью иногда ночевали бездомные, Жанна остановилась и закашлялась, хватаясь за живот. Жан неловко положил руку ей на плечо.
– Ну вот чего ты… Как девчонка…
Жанна и была девчонкой, но ей не нравилось, когда ей об этом напоминали.
– А сам-то! – всхлипнула сестра. – И зачем ты только схватил этот дурацкий свёрток!
– Можно подумать, я знал, что там, – беззлобно огрызнулся Жан.
– В любом случае, это вещь для нас бесполезна, – Жанна шмыгнула носом, – ну куда бы мы её дели? Пусть валяется, где упала.
Жан заколебался.
– Я думаю, надо за ней вернуться, – пробормотал он.
– Зачем? – Возмутилась Жанна. – На что тебе эта… конечность?
А Жан и сам не мог объяснить, зачем она ему. Просто он понимал, что эта несчастная, беззащитная и явно детская нога не должна валяться в грязи.
– Я, пожалуй, вернусь, – уклончиво ответил он. – Подожди меня здесь!
– С чего это? – Жанна зашипела как кошка и нахмурила густые брови. – Наоборот, нам надо уйти подальше отсюда! Не хватало ещё, чтобы мы… – тут она резко оборвала фразу на середине и прислушалась.
Сначала Жан ничего не услышал. Потом услышал что-то, похожее на удары каучукового мяча по лужам:
ТОК-ТОК-ТОК
– Что это? – напряжённо спросила Жанна.
ТОК-ТОК-ТОК-ТОК-ТОК – всё ближе и ближе.
В нескольких шагах от перепуганных ребят токанье прекратилось. Теперь они ничего не слышали, зато видели. И понимали, что могло издавать те странные звуки.
Это была нога. Механическая нога. Это она прыгала по мостовой вслед за детьми. И найдя их, остановилась.
– Мамочки, – в третий раз сказала Жанна. На этот раз совершенно убитым голосом.
Жан со свистом втянул ноздрями воздух и промолчал.
Наступило утро и город ожил. Вновь задымились печи, по улицам поехали первые конки, из распахнувшей двери булочной невыносимо сладко потянуло свежеиспечёнными изюмными булочками. Жан втянул носом воздух и с сомнением посмотрел на Жанну. Потом вздохнул и полез в карман за монетами.
– Не надо, – Жанна придержала его за локоть, – я обойдусь. Если мы будем тратить все деньги на еду, мы никогда не накопим на билеты.
– А если мы не будем тратить деньги на еду, то что произойдёт? – хмуро отозвался Жан. Он всё ещё медлил, разглядывая лежащие на ладони медные кружочки. Так легко обменять их на хлеб… но что дальше?
– Надеюсь, хоть её не нужно кормить, – тихонько фыркнула Жанна.
Будто поняв, что говорят о ней, механическая нога радостно запрыгала по скамейке. Жан и Жанна переночевали на скамейке в парке, крепко обнявшись и закутавшись в серую холстину. Нога пристроилась рядом.
– Не понятно, почему у неё до сих пор не кончился завод, – Жан покосился на прыгающую ногу, – она ведь должна как-то заводиться… с помощью какого-то ключа…