Марионетки на ладони

– А тебе не всё равно? – махнула рукой Жанна.

Поняв, что нога, по всей видимости, не собирается причинить им с братом вред, девочка быстро успокоилась и примирилась с присутствием этой более чем странной спутницы. Жан не умел менять настроение и мысли так быстро, как это делала Жанна, но страх и его отпустил. В конце концов, утром всё выглядело по-другому, совсем не так страшно. Ну нога, ну механическая… Подумаешь!

– А у меня идея, – сказала Жанна заговорщицким тоном, наклоняясь к брату. – Давай мы её продадим!

– Ногу? – поразился Жан. – Да кому она нужна?

– Кому-нибудь, может быть, и нужна. Это ведь диковинка – механическая нога. Ни у кого такой нет.

– Да, но зачем она может пригодиться?

– Ну-у… с ней можно в футбол играть, – предположила Жанна.

Жан с сомнением покачал головой. Идея сестры ему совершенно не понравилась. Но есть хотелось просто ужасно.

Не дожидаясь согласия брата, Жанна соскочила со скамейки и решительно направилась к выходу из сквера. Жан неохотно пошёл за ней, а нога заскакала следом. В этот ранний час, когда прохожих на улице было ещё немного, никто не обратил внимания на такую процессию.

Набравшись храбрости, Жанна взбежала по ступенькам булочной и решительно шагнула в дверь. Жан тоже зашёл. Голова моментально закружилась: здесь пахло таааааак, что не хотелось выдыхать. Толстый булочник в белом фартуке при появлении первых посетителей шагнул к прилавку и широко улыбнулся, но его улыбка тут же сменилась разочарованной гримасой.

– Милостыню не подаю! – заявил он ребятам вместо приветствия.

– А мы и не просим! – обиделась Жанна.

Что и говорить, приём получился не слишком тёплый.

– Идите, идите, нечего тут! – замахал пухлыми руками на детей булочник. – Пышки только из печи, десять центов штука. Весь вчерашний хлеб распродан, так что со скидкой отдавать нечего. Ишь, взяли моду клянчить с утра пораньше!

– Да мы не клянчим! – Жану пришлось повысить голос, чтобы его перекричать. – Мы хотим кое-что продать!

– Продать? Мне? – оторопел булочник.

– Точнее, поменять на хлеб, – затараторила Жанна. – Всего за… пятьдесят булочек с изюмом мы отдадим вам вот эту замечательную механическую ногу!

Жанна жестом фокусника указала на ногу, надеясь, что та проявит себя. И нога не подкачала: тут же начала высоко подпрыгивать, всячески выражая готовность обменять себя на булочки. Жанна радостно улыбнулась и с надеждой посмотрела на владельца булочной.

Но тот лишь скривился от омерзения:

– Это что, детский протез?

Протез? Такая мысль Жану в голову не приходила. А ведь действительно, очень похоже на протез, которые продаются в лавке костоправа!

– Ну да, – тут же сказал он. – Очень полезная вещь. Если однажды вам отрубят ногу, у вас будет запасная.

– Что за чушь ты несёшь? – побагровел булочник.

– Или, к примеру, вы можете привязать её рядом с собственными ногами, тогда вам будет легче ходить, – подала ещё одну мысль Жанна – как ей казалось, здравую.

– Вы что, издеваетесь надо мной? – толстые щёки булочника заколыхались, как морские волны. – Убирайтесь вон отсюда, маленькие грязные попрошайки, и забирайте с собой эту отвратительную вещь!

…Первой из булочной выскочила нога, за ней выбежала втянувшая голову в плечи Жанна, а Жан, напоследок одарив булочника крепким ругательством, опрометью кинулся вслед за ними.

– Сам ты вонючий, жирный!.. – остановившись на безопасном расстоянии от булочной, Жанна принялась браниться.

– Не надо, я ему уже всё сказал. – Жан осторожно протянул руку и коснулся скачущей рядом механической ноги. Наощупь она была как настоящая человеческая кожа, только прохладная.

– Ну и ладно, – сердито потрясла кулаком Жанна. – Слышал, что сказал толстяк? Это всего лишь протез. Надо продать его докторам.

– И где мы возьмём докторов?

– Ну… в больнице? – Жанна высоко подняла брови. – Я тебя не понимаю. Такое чувство, что ты не хочешь от неё избавиться.

Так и есть, вдруг понял Жан. Я не хочу от неё избавиться.

– А зачем нам от неё избавляться? – хмуро спросил он сестру.

– Ты что?! – поразилась Жанна. – Зачем нам эта пакость? Ты ведь сам только что утверждал, что от неё никакого толку!

Жан с сомнением посмотрел на ногу, которая, кажется, определилась с симпатиями и теперь прыгала вплотную к нему.

– Ну она… такая забавная, – постарался объяснить он, – она как собачка.

– Ты рехнулся! – всплеснула руками Жанна.

Но Жан уже всё решил. Продавать ногу они не будут.

– Я заработаю, – решительно сказал мальчик, – куплю у Питера Пина нераспроданные газеты и постараюсь всучить их кому-нибудь. Всё как обычно. И не забывай, у нас ещё есть золотые часы. Продадим их, на это и позавтракаем.

– Слушай, – хрипловато сказала Жанна, – она мне не нравится. Она мерзкая. Нам нужно от неё избавиться. Не хочешь продавать её – давай просто привяжем эту жуткую ногу к дереву и убежим, чтобы она нас не нашла.

Жан не знал, что на это ответить.

– У неё и так наверняка скоро кончится завод, – еле нашёлся он. – надо просто подождать.

Украденные намедни часы ребята благополучно продали знакомому скупщику. Увидев, что на крышке брегета выгравировано имя владельца, скупщик нахмурился и дал в три раза меньше обычной цены. Но и этим деньгам Жан и Жанна были рады, будто манне небесной.

Увидев нетерпеливо топчущуюся на месте ногу, скупщик не проявил ни капли любопытства, но предложил за «протез» полсоверена. Жан отказался, прежде чем Жанна успела открыть рот. Потом сестрица ещё целый час на него дулась и делала вид, что не замечает его попыток заговорить.

Купив у уличной торговки несколько пирожков с ливером, дети поели на ходу. Покупать нераспроданный тираж утренних газет было ещё рано, для охоты тем более. Так что они принялись заниматься тем, что у них лучше всего получалось: начали слоняться по городу и выглядывать, где чем можно поживиться.

Весна в этом году была мрачная, как ноябрь и февраль вместе взятые. Снег почти совсем стаял, но лужи неделями стояли на одном месте, даже не пытаясь высохнуть или впитаться в землю. Посаженные заблаговременно цветы ещё не проклюнулись, почки на деревьях набухли, но не открывались, оставшись грязно-бурыми комками, прилипшими к веткам. Кругом бродили голодные собаки и кошки, круглосуточно каркали вороны, жалуясь на гнетущую непогодь. Злондон выглядел таким серым, будто его нарочно запорошили пеплом и сверху хорошенько пролили водой, чтобы он совсем отсырел и зачах.

Но жизнь продолжалась. По улицам ездили кэбы и новомодные автомобили, люди спешили по своим делам, джентльмены собирались группками в маленьких кафе и обсуждали свежие газетные новости. Весёлые, несмотря на всеобщий сплин, дети бегом неслись в школу и распевали на ходу популярную в последнее время песенку:

Дома не скрыться, не спрятаться в школе,

Всюду найдёт тебя чёрная Долли!

Бедный, богатый, красивый, рябой, —