Меньше единицы, больше девяти

– Говорит, жалко, что чуваки не вдвоём её…

– Хрена себе! – Надежда обернулась на входные двери. – А по виду не скажешь. Скромная такая!

– В тихом омуте, – промолвила Света и, сделав страшные глаза, низким голосом добавила. – Только ты это! Никому!

– Сейчас пойду и всем расскажу! – с сарказмом произнесла Надежда, изобразив возмущение от того, что Жукова предположила подобное.

На улицу вышла Инга Молина.

– Ну что, двинули?

– Давайте, девчонки, – промолвила Надежда, с интересом глядя на Ингу.

Подруги пошли к автобусной остановке. Надежда несколько мгновений смотрела в спину Молиной, а затем развернулась и поспешила на рабочее место.

Инга словно спиной чувствовала взгляд и обернулась только тогда, когда Сергеева переступала порог института.

– Ты чего, ей рассказала чего? – спросила Инга.

– Ты чего? С какой это стати? – Света изобразила возмущение ещё большее, чем только что изображала Надежда.

Уже в автобусе Жукова спросила:

– А Джон-то что?

– Женька? – пожала плечами Инга.

– Ты ему сказала?

– Да когда? Я ж с четверга его не видела. Может, он и звонил, так меня же дома не было. Я только в воскресенье поздно ночью вернулась. А сегодня сразу после работы к Сашке.

– А сегодня-то он не звонил? – не унималась Света.

– Наверное, ждал, что я позвоню, а может, сейчас звонит, – пожала плечами Инга и пропела. – А мы на вернисаже, а мы на вернисаже… А чего с ним говорить? У нас с ним и не было ничего.

– Ну вот, блин! Тебе всё, а я с предками на даче. Огурцы закрывали. Теперь на всю зиму огурцы, картошка свои…

На вернисаже лотки с самоварами находились у самого входа. Но подруги прошли мимо, решив прогуляться между рядами.

Они миновали развалы с плетёными корзинами и берестяными туесками, покрутились друг перед дружкой, примеряя платки, остановились возле прилавка с панно из полимерной глины.

– Слушай, нужно иметь в виду. Тут можно неплохой подарок подобрать, – сказала Инга.

Она рассматривала панно с рельефным изображением трёх котов с пивными кружками.

– Смотри, – потянула её Света, – видеокассеты.

– А-а, – Инга скользнула равнодушным взглядом по коробкам с видеофильмами и обронила. – А у Сашки дома свой видак есть…

– Ничего себе, – с восхищением ответила Жукова. – И он незнакомых девушек водит. Смелый парень!

– Ладно, пошли, – сказала Инга.

Они вернулись к развалам с электросамоварами. Пока выбирали, к продавцу, сухощавому мужчине с выцветшими усами, подошёл приятель. Молина уловила, что они говорят о банке, и поневоле прислушалась. Теперь всё, что напоминало о Саше, поддавало жару в сердце.

– Счёт так и не открыли, – донеслось до слуха. – Непонятная какая-то бюрократия. Исполком зарегистрировал фирму. Что ещё банку нужно?

– Извините, что вмешиваюсь, – сказала Инга.

– Да-да, – засуетился продавец. – Выбрали? Вы себе или в подарок?

Его приятель смотрел с досадой, но и с интересом. Им было лет по сорок. Они бы проявили больше галантности к молоденьким покупательницам, если бы не какие-то проблемы.

– Да мы выбираем, – ответила Инга. – Но я не про то. Я слышала, что у вас какие-то трудности с банком. А у меня муж в банке работает.

Жукова с изумлением посмотрела на подругу поверх самовара, который держала в руках.

– Да-а. И что? – протянул приятель продавца.

– Ну-у, я думаю, он мог бы посодействовать, – сказала Инга. – Вы запишите наш телефон и позвоните сегодня вечером. А я попрошу его…

– Да-да, давайте, – приятель продавца оживился.

Он вытащил записную книжку, достал шариковую ручку и по-собачьи преданными глазами уставился на Ингу.

– А-а, сейчас, – протянула Молина и тоже полезла в сумочку за записной книжечкой.

Она листала её в поисках страничек на букву «Х», где сделала последнюю запись: «Хвостов Саша» – и номер телефона.

– Вы наш ангел-спаситель, – произнёс продавец. – А то моя матушка затеяла коммерцию, а счёт в банке открыть не можем никак. А вас как зовут?

– Инга.

– Запиши: Инга, – сказал продавец приятелю. – А меня Ларик зовут.

– А фамилия? – поинтересовался приятель. – Я по фамилиям в книжку записываю…

– Молина. Нам телефон недавно поставили. Даже номер ещё не запомнила, – пояснила она свою возню с записной книжечкой. – Вот, записывайте.

Мужчина старательно записал номер, убрал записную книжку и с энтузиазмом сказал:

– Я позвоню! Меня Виктор Викторович зовут.

– А самовар? Вам вот этот нравится? – подключился Ларик.

– По мне, что надо, – сказала Жукова. – Такая тематика осенняя.

Самовар был расписан сказочным пейзажем с деревьями, изгибавшимися под ветром и ронявшими охряно-пятнистую листву.