Неандерталец

– Если рыжий ошибается, Эссу, то у нас уже не будет времени вернуться и искать следы, которые оставили сыновья Гррх.

– Семья Гррх доверяет Рэту, пока не будет решено другое на сходе, ты помнишь это, Энку?

– Они бежали уже больше двух часов, пока не вышли к широкому замерзшему озеру. Когда они его пересекли по похрустывающему льду, то с его противоположного высокого берега уже были видны отроги гор. Если Рэту не ошибся в своих расчетах, то сейчас они опередили и Лэнсу с сыном Иквы, и молодежь темнокожих, которая на них охотится.

– Они совсем не прятались, шли как на прогулке, когда перед ними внезапно, словно выросли из под земли, появились три охотников грэлей. Двое умерли одновременно, пронзенные толстыми копьями в живот, а третий успел отбежать шагов на тридцать, когда Рэту попал ему стрелой в шею. Повезло, рыжему. Энку уже как-то буднично отделил их головы от шеи, аккуратно положил на снег, начертил под ними голову медведя и вопросительно посмотрел на Андрея. Тот вздохнул и вывел под ней надпись— ГРРХ. И когда он научится писать.

– Молодые темнокожие не шли по следу сыновей Гррх, не смогли их найти,– это и без слов Рэту было понятно, очень уж расслаблено шла эта тройка.

Следующие три подростка-кроманьонца повстречались им только через довольно продолжительный промежуток времени. Эти оказали более упорное сопротивление, оставив царапину от копья на руке Рэту.

– А ведь двигаются эти тройки вовсе не так, как им заблагорассудится, а на определенном расстоянии друг от друга,– подумал Андрей.– Прочесывают местность густым гребнем, тоже своего рода загонная охота. Так можно долго за ними гоняться и так и не найти Лэнсу и сына Иквы, если они додумались затаиться в каком-нибудь убежище. Надо дать им знать, что они здесь, рядом.

– Рэту, Энку,– дайте тройной сигнал из горнов.

Глава двадцать первая: Да живет семья Гррх

– Бууу-буууу-буу…

– Дууу-дууу- дуу…

Незнакомый для большинства обитателей степи громкий звук повис над равниной. Тишина. Затаились, прислушиваясь, даже не имеющие страха мамонты и всегда шумная пернатая мелочь. Прошел еще время, а к ним так никто и не вышел

– Бууу-буууу-бууу…– Энку покраснел от напряжения, со всей силы вдувая в рог воздух.

– Надо еще походить, если не сыновей Гррх, то уж темнокожих точно встретим. Чем больше убьем сейчас, тем меньше их потом к нам придет,– Рэту уже надоело стоять и дуть в горн.

Следы темнокожих явно вели обратно на восток. Они здесь были, но повернули обратно. Энку, который уже ощутил вкус драки, это не нравилось. Не хотелось думать, что кто-то из кроманьонских подростков настиг добычу, и преследование прекратилось именно по этой причине.

– Дайте сигнал!– преследование бежавших темнокожих с точки зрения Андрея было делом бессмысленным, если кто-то из них настиг Лэнсу и сына Иквы, то наверняка уже убил сакральных жертв инициации. Не для того они взяли с собой острые копья и лук со стрелами, чтобы оставить грэлей в живых.

– Я их вижу, Эссу, они идут сюда из под оврага на звук рога, нас пока не видят,– большие глаза Энку еще раз сослужили для них свою добрую службу.

Когда они добежали до них, то молодые неандертальцы перестали идти и просто уселись на снег— сил у них не осталось даже на то, чтобы порадоваться своему неожиданному спасению.

Хорошо, что Энку такой запасливый и раздел убитых загонщиков, что не говори, а одежда у темнокожих весьма подходит для жизни в ледниковой степи. На посиневшие от ударов тупых копий и стрел тела Лэнсу и сына Иквы надели по две кожаные рубашки, и теплую обувь с мехом вовнутрь.

– Они почти дошли до оврага, где мы спрятались, но нас не заметили. Потом раздались звуки горнов и темнокожие испугались. Наверное, подумали, что какой-то огромный зверь появился на равнине, и тогда они побежали назад. Но мы не сразу вышли из оврага— все как Рэту говорил— ждали, когда сердце десять раз по десять простучит,– Лэнса с обожанием смотрел на него.

Андрей обнял юношу и посмотрел на синяки на его руках. Сейчас он был готов разорвать за него и сотню темнокожих, если бы они вдруг появились.

Неужели у него отцовские чувства проснулись, как-то он до этого Лэнсу с Имелой не отделял особо от других детей семьи. Похоже, Эдина это чувствовала, потому и вела себя так нервно— настоящий Эссу к своим детям, видимо, относился не в пример теплее.

– Надо уходить, охотники темнокожих вернутся сюда, чтобы проверить слухи о незнакомом огромном звере, и найдут наши следы,– Рэту прервал его размышления о запутанных семейных отношениях.

Часть пути прошли по руслу замерзшей реки, в надежде, что ее синий лед скроет следы их пребывания. На середину реки, впрочем, не забирались, зима стояла на удивление теплая, а провалиться в полынью, затянутую тонкой пленкой наросшего за ночь льда, не хотелось. Быстрее домой!

Андрей вдруг ощутил, как соскучился по обычному быту своей первобытной семьи— посиделкам у костра, готовке пищи, уюту пещеры, пол которой покрыт толстым слоем шкур криворога, ворчанию Старшей, мягкому боку Эдины, в конце концов. Да и возвращаются они с щитом, а не на щите— Лэнсу и сына Иквы они успешно освободили, значит и встреча с родными будет радостной. Похоже, не одному ему хотелось домой— скорость их маленького отряда с приближением к каньону значительно выросла, а в ущелье они вбежали, не потрудившись даже хоть как-то замаскировать свои следы. Рэту поморщился, но не произнес ни слова по поводу такой вопиющей демаскировки.

– Зачем нам это, Эссу,– Рэту с недоумением вертел в руках сделанный из толстых ивовых прутьев большой прямоугольный щит, затем передал его стоящим рядом Эпею с Эхеккой.

– Ты забыл, какие острые стрелы у темнокожих? С помощью этого щита ты сможешь закрыться от них.

– Но темнокожих мы встречаем не каждый день, а если взять на охоту такую тяжесть, то на столько же меньше ты принесешь и мяса. А как с ним убегать от быка? А если сквозь кусты за оленем бежать, то никогда его не догонишь.

– Хорошо, на охоту не берите, но обращаться с ним должны уметь все. Вдруг кто-то придет прямо к нам в каньон.

Рэту пожал плечами, этот жест Андрея уже переняли все поголовно, но спорить не стал, привык, что от Эссу можно ожидать всякого. Но идея подобной защиты его не очень вдохновила. Тогда Андрей взял щит за сделанную с внутренней стороны вертикально торчащую ручку, отошел от рыжего на тридцать шагов и спрятался за ним, присев на корточки.

– Кидайте в меня тонкие копья!– крикнул он Рэту и Трем пальцам.

Рыжий и Эпей с Эхеккой обрадовались новому развлечению. За возникшей суетой неодобрительно наблюдала подошедшие по какому-то делу Старшая и неразлучная с ней синеглазая дочь Эрита.

– Наверное, нужно было подальше от них встать и заставить использовать стрелы без наконечников,– подумал он, когда на него обрушились крупные снаряды, а одна из них и вовсе попала в щель между прутьями, оцарапав ему плечо острым кремниевым наконечником.

– Вот вам!– когда стрелы у троицы закончились, то он привстал из-за щита и запустил в них камнем, который попал в живот не ожидавшего подобного бородатого Эпея.

– Если трое будут держать щиты, а четвертый кидать из-за их спин тонкие копья, то могут и пригодиться,– взгляд у Рэту стал уже не такой скептический. Окончанием битвы тут же воспользовалась подбежавшая Старшая.

– Эссу, прошло пять дней, как вы вернулись с Лэнсой и сыном Иквы, но ты так ничего не сказал, что делать с чужаками, которые пришли с нами с Холмов Ушедших. Я спросила Рэту, как твою левую руку и того, который должен говорить мужчинам и мальчикам семьи Гррх, что они должны делать. Он ответил, что старого надо прогнать, а молодого и женщину с ребенком оставить. Но Эссу говорил, что войти в семью Гррх может каждый, кто согласен с правилами жизни в нашей семье. А все они хотят остаться. Мужчины уже укоротили бороды и волосы на голове, женщина делает, что говорит ей Старшая, а мальчик ходит в «школу». Как нам быть?

Андрей обругал себя, совсем ведь забыл про чужаков, даже и не видел их после прихода, занятый написанием и обжигом нового «учебника» по временам года и составлением календаря. И Рэту хорош, наверняка ведь даже не поговорил с ними, если в последнее время он стал более вдумчивым в делах охоты, взаимоотношений между семьями и подготовке молодежи, то хозяйственные дела ему не так интересны. Надо самому поговорить с чужаками и найти им место в семье. Их все еще очень мало для того, чтобы раскидываться людьми. А когда белогорцы заберут своих женщин, то их и вовсе горстка останется в каньоне.

– Сегодня у нас большой праздник, начнется первый год по календарю семьи Гррх. На нем мы примем их в нашу семью, но прежде я поговорю с ними.

Старший из чужаков обнаружился у Эрру, помогал ему вырезать из могильного камня, который он притащил с Холмов Ушедших, сковородки. И в этом деле он, пожалуй, был искуснее хромого длинноного. Андрей с трудом вспомнил имя пожилого чужака, после их единственной встречи прошло уже много времени.

– Упеша, откуда вы пришли на землю семьи Гррх?

– Мы жить далеко, на лека без белег,– новый для себя язык чужак худо-бедно выучил, но некоторые звуки до сих пор давались ему с трудом, особенно «р».– Там не так холодно, как здесь, замерзшая вода редко падает с неба, было много добычи и на земле, и в воде. Но рядом с нами поселилось большое племя странных людей, похожих на темнокожих вашей земли, но других. Их было много, тридцать раз пальцев рук. И нашей семье не осталось там места…

На средиземноморье они жили, что ли? Только вот где именно, наверняка на побережье будущей Франции, по прямой как раз недалеко вдоль Пиренейских гор. Но он же говорил, что пришли они с запада? Непонятно. Или Испании?

– Мы ушли дальше на Закат, но там было плохо, трава и деревья росли только у ручьев, дети стали умирать, а потом и старые…

Андрей молчал, что-то не верилось ему, что в Европе в этот период вдруг откуда-то появилась пустыня. Но зачем Упеше обманывать?

– А как ваша семья пришла сюда?

– Узуту увидел землю, на другом берегу реки без берегов. У нас не было выбора, мы сделали плоты, чтобы добраться туда, но нас далеко унесло течением. Мы вчетвером были на одном плоте, а что стало с остальными, я не знаю. Может они и живы.

Андрей был потрясен. Получалось, что эти люди и в самом деле жили на берегу Средиземного моря, но не европейском, а африканском. Можно ли увидеть оттуда Европу? Ну, если в хорошую погоду, да взобраться повыше, то почему бы и нет, а отчаяние толкнет и не на такое безумство, как плавание по морю на плотах. Может Гибралтар увидели, или остров, а потом течением снесло их плот дальше на восток.

– Где вы такие камни брали,– молчащий до сих пор Эрру потрогал кромку обсидианового наконечника копья чужака.

– Этих камней было много на том месте, где раньше жила наша семья. Здесь я не видел таких,– Упеша задумчиво почесал свою бороду.– Хороший камень, острый.

Далеко же их занесло,– подумал Андрей.– Но пользу для семьи Гррх они принесут, этот Упеша будет неплохим помощником для хромого длинноногого…