Безрассудные. Книга 2

Марина молча открыла коробочку и изумленно посмотрела на ее содержимое. Внутри лежал изящный, тонкой работы браслет из голубых сапфиров, идеально подходящий к платью, которое было на ней надето. Камни заманчиво переливались в лунном свете.

– Он прекрасен.

– Как и женщина, которая, я надеюсь, будет его носить, – произнес Джейсон, доставая браслет из футляра и застегивая на ее запястье. – Идеально.

Марина залюбовалась блеском переливающихся камней.

– Не знаю, что и сказать.

Вероятно, впервые в жизни, Марина не знала, как правильно реагировать на подарок. Дорогой подарок. Они были не так давно знакомы с Джейсоном, их странные отношения до сих пор не имели определения, но факт оставался фактом, – прямо сейчас на ее руке красовался подарок от него. Она не сомневалась, что он сделан от чистого сердца, но имела ли она право принимать его?

Прочитав сомнения на ее озабоченном лице, Джейсон слегка нахмурился и покачал головой.

– Даже не думай, – решительно возразил он на ее еще не прозвучавшие слова. – Это просто ни к чему не обязывающий знак дружеского расположения, не более того.

Джейсон покривил душой, произнося такую откровенную ложь, но, похоже, это помогло Марине разобраться в своих чувствах.

– Благодарю. Это невероятно красивый жест и я… Я польщена.

Марина потянулась, чтобы поцеловать Джейсона в щеку, когда его рука обвилась вокруг ее талии и мягкие губы легко коснулись уголка ее губ.

– Вот ты где, – неожиданно раздался знакомый голос с хрипотцой, и по спине Марины пробежали мурашки не самой лучшей разновидности. – Да еще в такой идиллической, даже интимной, обстановке.

Эдди Смайлз собственной персоной решительно шагнул на террасу и воинственно скрестил руки на груди.

– Я вам не помешал?

Онемевшая от удивления Марина почувствовала как рука Джейсона деликатно соскользнула с ее талии и мужчина отступил назад. Эдди проследил за ним недобрым взглядом, затем вновь уставился на Марину. Молодой человек был одет в бархатный костюм василькового цвета, в руках он держал огромный букет роскошных лилий. Он выглядел слегка уставшим, под глазами пролегли тени, щеки впали, но раздувающиеся ноздри и заходившие желваки на скулах красноречиво говорили о том, что Эдди Смайлз злился. Не без усилий, Марина проглотила вставший в горле ком, размером с теннисный мячик.

– Эдвард… Но как ты… оказался здесь?

– Сюрприз! – оскалился в деланной улыбке Эдди, широко разводя руки и театрально кланяясь. Когда он вновь поднял голову, его улыбка померкла, выражение на лице сменилось угрюмым. – И, как я вижу, сюрприз удался на все сто.

Он неожиданно зарычал и взмахнул рукой в воздухе, букет сортовых лилий смачно шлепнулся к ногам побледневшей Марины. Она опустила взгляд на прекрасные цветы, с горечью отмечая, что они имели такой же оттенок, что и ее платье. Он знал. У нее скрутило желудок.

– Черт подери, Марина! И после того, что я увидел, ты будешь убеждать меня, что эта вешалка для шмоток лишь для прикрытия? – молодой человек гневно посмотрел на нее.

– О, Боже, Эдвард, все совсем не так, как тебе показалось!

Марина подалась к нему, но Эдди остановил ее жестом вытянутой вперед руки.

– То, что я видел, мне не показалось, – артист сложил руки на груди и бросил на побледневшую Марину взгляд исподлобья. – Другой мужик слюнявил твое лицо и лапал тебя за задницу, как последнюю потаскуху.

– Эй, придержи язык, – Джейсон выступил вперед из тени, заслоняя Марину от Эдди. Смайлз прикусил губу, сжимая руки в кулаки.

– Ох, черт, я так и знал! Так и знал! Нужно было разукрасить твою смазливую морду еще тогда в Париже вместо того, чтобы играть в дипломатию, – закричал Эдди, его голос срывался на высокие ноты.

Он в отчаянии запустил руки в отросшие кудри и дернул, будто хотел вырвать их с корнем, затем подскочил к Джейсону, поднося кулак к его лицу. Ни один мускул не дрогнул на лице Ламберта, он уставился на разгоряченного Эдди холодным взглядом пронзительно-голубых глаз.

– Да неужели ты и правда думаешь, что можешь конкурировать со мной? – Эдди дрожал всем телом, помахивая кулаком перед носом невозмутимого соперника. – Неужели ты правда веришь, что хоть чем-то лучше и сможешь увести ее у меня?

– Да, – неожиданно ответил Джейсон, засовывая руки в карманы брюк и не отводя внимательного взгляда с лица молодого человека, словно не замечая дрожащий кулак оппонента перед собой. – Да, я в этом уверен. И мне даже не придется прилагать особых усилий, ведь ты все сделаешь сам.

На мгновение Эдди растерялся от неожиданности и опустил руку.

– Ты… Да ты чертов сукин сын! Я зарою тебя живьем! – оправившись от секундного шока, воскликнул Смайлз.

– Не сможешь, – подзадорил его Джейсон. – Напротив, тебе придется убить уйму своего драгоценного времени на то, чтобы научиться ладить со мной.

Раздражаясь все больше, Эдди чувствовал как кровь начинала бурлить в его венах. Он вновь занес кулак над Джейсоном, но тот перехватил его руку под громкий возглас Марины. Привлеченные звуками ссоры, на террасу, как леденцы из банки, высыпали другие гости вечеринки. Появившиеся на балконе Мэттью и Майк с какими-то господами из БиБиСи и парочка репортеров замерли от удивления, словно высеченные из камня фигуры.

– Ты – ничто, – с тихой яростью в голосе процедил Эдди. – Отполированный Тренажерный Кролик[8 - На языке британского ЛГБТ-сленга – человек, которого заботит только его внешний вид], который только на то и годится, чтобы позировать для фотографий. – Он попытался освободиться от крепкой хватки Джейсона, чьи глаза потемнели и стали похожи на бушующий океан, опасный хищный блеск в них заставил Эдди отступить.

– Ты слишком заигрался, Смайлз. Возможно тебе стоит покопаться в самых глубоких слоях своего собственного подсознания, – с трудом сохраняя ровный тон проговорил Ламберт, – и разобраться, что на самом деле есть ты сам.

Эдди резко отшатнулся от Джейсона, который с мрачной улыбкой отпустил его руку.

– Марина, господа, прошу меня простить, – бросил в воздух Ламберт и спешно направился к выходу, застегивая пиджак на все пуговицы.

В немом молчании, свидетели противостояния проводили мужчину взглядами, затем вновь повернули головы к двум оставшимся на мизансцене героям, – в чем никто уже не сомневался, – любовного треугольника. На лице Марины не было ни кровинки, она рассеянно пробежалась дрожащими пальцами по своим коротким волосам и подняла на Эдди, бессильно сжавшего руки в кулаки, полные слез глаза.

– Ты как всегда устроил сцену, ни в чем не разобравшись.

– Не в чем здесь разбираться. Я вышел из себя, когда опять увидел, как он лапает тебя, – с плохо скрываемым раздражением парировал Эдди. – Чего здесь разбираться. Ты была уверена, что я не помешаю тебе развлекаться с кем угодно и как угодно. – В зеленых глазах артиста вспыхнул опасный огонек. – Я то дурак делал все мыслимое и немыслимое, чтобы приехать, как можно скорее. Но, как я вижу, тебе это было не особо нужно. Ведь ты, похоже, ни минуты не скучала без меня.

– Действительно дурак, – медленно проговорила Марина.

Эдди издал страдальческий стон и, откинув волосы назад, одарил ее колючим взглядом.

– Изменщица! Гнусная предательница! – прошипел Эдди, в отчаянии сжимая руки в кулаки.

Звонкий шлепок пощечины разорвал напряженную тишину. Голова артиста откинулась назад, и он ошеломленно уставился на Марину, потирая покрасневшую щеку. Она удивленно посмотрела на свою горящую, будто обожженную огнем, ладонь, нервно сглотнула и направилась к выходу мимо оцепеневших от происходящего свидетелей унизительной сцены.

– Он целовал тебя! – в отчаянии выкрикнул Эдди ей вслед.

Марина замерла на мгновение, встретившись взглядом с ошеломленным Мэттью, посмотрела на помрачневшего Майка, нервно втянула ртом воздух и шумно выдохнула.

– Ничего не получается, – словно отчитываясь на утренней планерке зачем-то сказала она им и шагнула из темноты балкона в бурлящую яркими красками праздничную толпу в освещенном зале.

Глава 6

Всю дорогу домой Марину не оставляло ощущение сюрреализма происходящего. Она попросила Марго и Эвана не беспокоиться, и дать ей время побыть в одиночестве. Ей позвонила Мэгги, излившая на нее поток сожалений и сочувствия и рассказавшая, что Мэттью удалось договориться с репортерами не освещать неудобную сцену. Затем сам Мэтт битых десять минут мурлыкал ей в ухо успокаивающим голосом, выражая неподдельное удивление всему произошедшему и закончив разговор совершенно неуместными поздравлениями с тем, что она одержала такую значимую профессиональную победу. Когда Марина переступила порог своих апартаментов, на экране ее мобильника высветилось имя Джейсона, который написал, что крайне сожалеет о случившемся и готов встретиться с ней, когда она пожелает. Марина получила еще с десяток смс ободряющего содержания, и только Эдди Смайлз не подавал никаких признаков жизни.

Она провела остаток ночи без сна, почесывая мягкое брюшко Джейсона-кота, мурлыкающего на весь дом так громко, словно у нее в гостиной работал трактор. Когда в окнах забрезжил тусклый рассвет, Марина собрала все те немногие вещи Эдди, которые оставались в ее квартире, в его дорожную сумку и поставила у входной двери.

Двадцать семь дней… Марина горько усмехнулась. Всего двадцать семь дней в общей сложности продлилось подобие ее иллюзорного счастья. Всего двадцать семь дней, когда ей казалось, – всего лишь казалось! – что у их отношений есть шанс. Но, увы, чуда не произошло. Вместе с Эдвардом Гарольдом Гримшоу повзрослели и выросли его чувство собственничества и патологическая ревность.

Он материализовался на пороге ее апартаментов лишь в шесть часов вечера. Бросив хмурый взгляд на свою дорожную сумку, стоявшую возле двери, Эдди повесил пальто на вешалку, прошел прямо в гостиную и рухнул в кресло. Его брови сошлись на переносице, он сверлил Марину взглядом, нервно барабаня пальцами по коленям, затянутым в узкие джинсы, но не произнес ни слова. Марина осталась стоять, прислонившись спиной к стене. Глядя на угрюмое лицо Эдди, она почувствовала как предательские слезы защипали ей глаза.