Твоя маленькая ложь

Я молчу, продолжая смотреть им вслед. Ника оглядывает мой стеклянный взгляд и встает прямо перед моим взором.

– Все в порядке? – интересуется она. – Ты после тронного зала ни рыба, ни мясо.

Коротко киваю и ловлю взгляд девушки, пытаясь вернуться в прежнее состояние, не вызывая никаких подозрений у остальных участниц.

Остаток вечера проходит в спокойной обстановке. Все это время мы разговариваем с Никой, Гретой и Мартой так, будто были знакомы всю свою жизнь, больше не употребляя ни капли шампанского. Кристиан и Оберг так и не появились в бальном зале после странного инцидента с участницей, а Адриан и Изабелла с приклеенной к ним Селеной покинули балу через некоторое время после своего королевского кузена. После окончания бала в честь открытия отбора зал сначала покинули титулованные особы и только потом всем участницам разрешили отправиться в свои апартаменты.

* * *

Заходя в комнату, в которой мне предстоит жить на протяжении нескольких недель, а быть может и месяцев, я устало вздыхаю, облокачиваясь спиной об входную дверь. Чувствую себя так, словно этот день прошелся по мне и глубоко в душе надеюсь, что сюрпризы на этот раз закончились. Я не планирую в ближайшее время участвовать в подобном эмоциональном аттракционе.

Где-то глубоко в шкафу раздается знакомая мелодия телефона, и я медленно плетусь к светлой дверце, распахивая ее. Доставая смартфон из чемодана, на большом экране я улавливаю фотографию Карен и нажимаю на кнопку вызова.

– Ты с ума сошла?! – громко раздается из трубки. – Я видела тебя и Грету только что по телевизору среди участниц отбора! Нет, вы точно сумасшедшие! – быстро проговаривает она то ли удивленно, то ли осуждающе. – Эли, ты где там?!

– Я здесь, – тихо проговариваю я.

– Я так и знала, что Чаку нельзя доверять! Вот веришь ты парню, доверяешь, а тут бац! И он оказывается принцем! Ну, не козел?! Ты там жива вообще после такого? – спрашивает подруга, не дожидаясь ответа. – А я-то думаю, чего это ты уволилась ни с того, ни с сего, а она оказывается принцессой заделаться вздумала. Не ожидала такого от Греты и тем более от тебя после твоих рассуждения об отборе, подруга… Ало?! Ты здесь?

– Знаешь, твой Макс не далеко ушел от Чака, – безразлично проговариваю я, устало падая на кровать.

– Что ты имеешь в виду? – недоумевает подруга.

– Алекс случайно не приходится каким-нибудь кузеном принцу по какой-нибудь линии?! – с сардонической усмешкой спрашиваю я. – Потому что Макс приходится кузеном Кристиану.

– Что?! – удивляется Карен. – Ты шутишь?!

– На твоем месте я бы задумалась… – предупреждаю я.

– Очуметь! Я просто… У меня нет слов, подруга, – через несколько секунд отзывается девушка.

Я вздыхаю, пытаясь найти силы для дальнейшего разговора.

– Только не делай вид, будто ты не знала, – бесцветным голосом произношу я.

– Клянусь, Эли! – громко проговаривает подруга, шелестя фантиком. – И вот еще что, я звоню, чтобы попросить прощения у тебя за свое поведение. Ты знаешь, я вообще-то не извиняюсь никогда, а даже если извиняюсь, то дается мне это с трудом… Мир?

Я расплываюсь в улыбке, вспоминая, что Карен не просила прощения ни у кого буквально… никогда.

– Мир, – отвечаю я, подавляя смешок.

– Так значит, ты у нас теперь местная суперзвезда? – смеется Карен, что-то откусывая.

– Слушай, у меня сейчас нет времени говорить, давай я позже тебе все расскажу, идет? – спрашиваю я.

– Идет. Только ты не пропадай! – отзывается подруга, продолжая что-то жевать, и я заканчиваю разговор.

Продолжая несколько минут лежать на кровати, я погружаюсь в свои мысли. Правильное ли решение я приняла, подавая анкету на отбор? Как мне поступить с Кристианом, если мне противно его видеть, а деньги на операцию нужны позарез? Договориться с ним по старой дружбе о том, чтобы он оставил меня хотя бы до финала ради пособия? В горле скапливается тяжелый ком сомнений, а я не в силах его сглотнуть.

В руке вибрирует телефон, и на экране я вижу фотографию мамы, где мы с ней обнимаемся на крыльце нашего дома, одновременно фотографируя самих себя.

– Привет, – с усталой улыбкой говорю я, предвкушая тонну вопросов.

– Детка, как ты? – тихо раздается обеспокоенный голос мамы. – Я несколько часов назад посмотрела прямой эфир, на тебе лица не было.

От маминого голоса у меня дрожит нижняя губа, а глаза застилает прозрачная пелена слез. Одной рукой я зарываюсь в волосы, другой продолжаю удерживать телефон.

– Я держусь, – выдыхаю я, ощущая, как по щекам скатываются горячие слезы, неприятно приземляясь где-то за ушами.

– Я знаю, что ты у меня сильная, котенок, – тихо проговаривает она. – Не ожидала такого от Чака. Я всегда понимала, что он не из простой семьи, но даже мысли не было… Не держи на него зла.

– Ты как? Что доктор говорит на счет операции? – я перевожу тему, вытирая слезы, чтобы не разрыдаться перед мамой. Не хочу, чтобы она сильно переживала из-за меня.

В трубке раздается досадный вздох.

– Доктор Майер по-прежнему сохраняет позитивный настрой, а я продолжаю считать выпадающие волосы. А вчера я заметила, что бровей стало гораздо меньше, чем прежде, – тихо проговаривает мама, делая небольшую паузу между предложениями.

Я прикрываю глаза и крепко сжимаю губы, пытаясь подавить очередной поток слез.

– Мы отрастим тебе волосы до пояса после операции. Ты только не унывай, – дрожащим голосом говорю я, вытирая слезу со щеки. – Я оформила пособие на твой счет, так что в скором времени ты можешь им воспользоваться, а я пока здесь ни в чем не нуждаюсь, не переживай. Через месяц, два мы уже сможем провести операцию. Мы обязательно успеем.

– Моя девочка, – тихо говорит мама голосом, в котором слышится грусть. – Если тебе некомфортно на отборе, ты можешь в любой момент его покинуть. Нет нужды себя так истязать, я же вижу, что тебе не по себе. А я… а я и так справлюсь.

– Нет, мам, это наш последний шанс победить твою болезнь и вернуться к прежней жизни, – проговариваю я, пытаясь сдерживать предательскую дрожь в голосе.

– Боюсь, что прежней жизни нам с тобой уже не видать…

Глава 12

– Мадемуазель Элизабет! – раздается в моей голове строгий голос Каролайн.

Я хмурю брови, медленно открывая глаза, и обнаруживаю Оберг со стальным выражением лица, раздвигающую французские шторы. Первые лучики солнца проникают сквозь большие окна, приземляясь на подушку, и я мгновенно зажмуриваю глаза, пытаясь встать с кровати.

– Что происходит? – недоумеваю я, скидывая белое пушистое одеяло с себя. – Который час?

– Доброе утро, Элизабет, – холодно отзывается женщина, заканчивая со шторами. – Жду вас всех в лиловой гостиной ровно через двадцать минут и переоденься в одежду, которая лежит на софе, – отчеканивает она и собирается уходить, но вдруг останавливается посреди комнаты, разворачиваясь ко мне лицом. – И да, приведи себя в порядок.

Я успеваю лишь сделать короткий кивок, когда она стремглав удаляется из моей комнаты в коридор, улавливая ее приглушенный стук каблуков. Дотягиваясь до телефона, мирно лежащего на белоснежной прикроватной тумбочке, я удивленно вскидываю брови, обнаруживая на экране ровно шесть часов утра. Сколько я спала, часа три?

Некоторое время я прихожу в себя, пытаясь найти силы, чтобы умыться. С каждым новым шагом в ванную я поочередно вспоминаю события вчерашнего дня, от которых затылок покрывается неприятными мурашками, а ступни ног продолжают неутомимо ныть благодаря вечности, проведенной на высоких каблуках. В зеркале я обнаруживаю жалкую подделку вместо привычной Эли, благодаря несносным синякам под глазами и ужасной бледности, мысленно говоря себе спасибо, что вчера ночью смыла весь макияж с лица.

Возвращаясь в спальню, я разворачиваю пакет с одеждой, которую принесла Каролайн и обнаруживаю составляющие спортивного костюма. Я натягиваю легкую белоснежную футболку, джоггеры с широкими карманами и теплую толстовку того же оттенка. Рядом с одеждой лежат белые обыкновенные кроссовки с этикеткой, которую я тут же отрываю и обуваюсь.

Почему все вещи белого цвета?

– Вам тоже показалось поведение Оберг немного странным? – спрашивает Марта, когда мы спускаемся по лестнице, направляясь в назначенное место встречи.

Я замечаю, что мы одеты в абсолютно одинаковые спортивные костюмы, сливаясь в одно целое белоснежное пятно, плавно передвигающееся по дворцу.