Ты – мне, я – тебе

Женщина нервно прошептала:

– Мне кажется, вы стали специалистом в области бриллиантов…

Элизабет подавила раздражение.

– Это ремесло является частью моей жизни.

– Вам есть с кем посоветоваться… У меня к вам просьба.

– Слушаю вас.

– Мне бы хотелось оценить мои черные бриллианты. Редкие камни.

Элизабет сухо ответила:

– Обратитесь в магазин «Кляйн энд Кляйн» на Родео-Драйв. Я такими вещами не занимаюсь.

Отвернувшись от вдовы, она заметила фотографа, стоявшего около стены с гобеленами из Бордо. Этого типа она смогла бы узнать даже в кромешной темноте: разве не он тайно снял Гаррисона в кресле-каталке, когда того вывозили из холла больницы и везли к лимузину? Ей стоило больших трудов добиться, чтобы этот снимок не был опубликован. Охваченная гневом, она прошла сквозь толпу, лишь чудом не наткнувшись на огромный серебряный поднос с канапе из лососины. «Простите», – произнес официант. Элизабет подошла к одному из старших охранников.

– Я очень недовольна, – сказала она ему. – Если вы немедленно не примете меры, я никогда больше не обращусь за услугами в ваше агентство. Видите типа, что стоит у той двери? В белом шарфе.

– Да, – озабоченно ответил охранник.

– Это – фотограф. Он не должен быть здесь. Надо немедленно убрать его отсюда. Он представляет опасность для моих гостей. Вышвырните его вон.

– Мои люди незамедлительно им займутся, – ответил старший охранник, на которого гнев миссис Кларк произвел большое впечатление.

– Вы допустили небрежность! – воскликнула она. – С этой стороны никто не должен входить без пригласительного билета.

Начальник службы безопасности что-то сказал своим охранникам и ушел с одним из них. Элизабет вернулась к гостям, не спуская глаз с Ронни, к которому через несколько минут подошли два человека и почти вынесли его из зала.

Этот прием Элизабет организовала, чтобы понравиться Шиллеру. Он явился сюда вместе с продюсером своего будущего фильма «Потерпевшие кораблекрушение». Ее компания не занималась финансированием фильмов в Голливуде. Узнав о том, что для съемок фильма нужны были деньги, Элизабет без колебаний предложила крупную сумму в обмен на то, что ее сын Джимми получит в фильме главную роль. Но с такими людьми надо было быть очень осторожными. Они «не продавались», все надо было обставить как помощь киноискусству, финансовую поддержку.

В своем черном костюме от Сакса, она была ослепительна. Ее подвеска с бриллиантом в двадцать девять карат вызывала всеобщую зависть. Она переходила от одной группы гостей к другой, затем остановилась рядом с Шиллером и его продюсером, новичком в этом обществе. Это был русский, он только начинал заниматься этим ремеслом, но был уже горделив и недоверчив.

– Извините, меня задержали знакомые из Нью-Йорка. Господин Воров…

Она протянула ему руку. Русский поцеловал ее. За пять лет Воров сделал себе в Голливуде имя. Он хотел добиться признания в качестве продюсера волнующих фильмов с очень острыми сюжетами – политика, наркотики, война. Он уговорил Шиллера снять «Потерпевшие кораблекрушение», сценарий которого купил за сотню тысяч долларов. Постановщик сохранил только главную тему, а остальное выбросил. У него была своя личная команда сценаристов. Сам он никогда ничего не писал: просто говорил, какой он хотел бы видеть данную сцену, и ему ее описывали. Неудачные сцены он просто-напросто отбрасывал в сторону, как и их авторов. Когда несколько месяцев тому назад Элизабет обратилась к Шиллеру, тот рассказал ему о Джимми Кларке: «Парень очень красив. Из богатой семьи. В этой роли он покажет пример, которому лучше не следовать». Кроме того, Шиллер, не будучи до конца в этом уверенным, сказал, что у Элизабет, очевидно, были именно такие проблемы с сыном, и парню надо было дать смысл существования.

Действительно, сюжет фильма касался предмета особого беспокойства Элизабет. В настоящее время Джимми под строгим присмотром проходил реабилитацию после лечения от наркотической зависимости и, казалось, не интересовался ничем, кроме кино. Мать заставила его переехать в Лос-Анджелес, чтобы разлучить с его подружкой Хлоэ, английской студенткой, которая увлекла его в падение по наклонной плоскости.

Воров с уважением, к которому примешивалась игривость, посмотрел на эту богатую женщину, подпитывающую его фильм свежими деньгами.

– Конечно, – повторил он, – мы будем рады видеть вашего Джимми, но вначале он должен будет пройти кастинг.

Шиллер снова взял бразды правления в свои руки.

– Все будет сделано, как вы хотите… И еще раз спасибо, Элизабет, за этот великолепный прием в мою честь.

– И за «Потерпевших кораблекрушение», – добавила она. – Этот фильм служит благородному делу.

Шиллер старался не упустить ни единой возможности.

– В случае удачи фильма, надеюсь, вы поможете мне снять фильм моей мечты. Я вам уже о нем говорил. «Глаза бриллианта»? Одиссея ювелира из Антверпена, который уехал в Индию, чтобы достать эти сокровища, и который умирает в поисках их…

– Готова буду помочь вам, если вы возьмете на работу Джимми.

Воров решил вмешаться:

– Для нас очень много поставлено на карту. Вы должны показать нам вашего сына, чтобы мы могли познакомиться с нашим возможным главным героем…

До сего времени Воров и Шиллер видели только фотографии Джимми. Личная встреча должна была состояться в конторе Шиллера в конце недели. Воров добавил:

– Надеюсь, у него есть талант…

И тут же пожалел об этой оговорке. Вмешался Шиллер:

– …Если он фотогеничен, половина дела будет сделана.

– Он красив как бог, – сказала Элизабет, – и, уверена, очень способный.

Шиллер подумал: «Еще одна мамаша, безумно любящая своего отпрыска… Но эта мамаша очень богата».

Воров вознамерился уходить, Шиллер его остановил:

– Мне бы хотелось, чтобы вы увиделись с Сольвейг, она будет играть роль матери юного наркомана.

– Я знаком с Сольвейг, – сказал Воров.

– Мне бы хотелось, чтобы вы установили более личный контакт с ней. Ей надо польстить. Послать ей несколько орхидей…

Элизабет ослепительно улыбнулась.

– Пройдите в другой конец салона: там установили столы, мне хочется угостить вам легким ужином.

* * *

Когда охранники стали выводить Ронни из зала, он запротестовал:

– Вы не имеете права так обращаться со мной!

– У вас нет пригласительного билета на прием.

– Я был у подруги, которая живет в этом отеле. Позвоните ей, она подтвердит мои слова.

– Вы не должны были проходить в салоны.

– Я зашел только посмотреть…