Пестрая бабочка

– Значит, я еду с вами, потому что у меня есть Шарик?

– И везение, – добавил Дэвлин, – мы уже разговаривали на эту тему.

– Откуда ты столько об этом знаешь? Я имею в виду форты эти, артефакты и все такое?

– Я техномаг, – обворожительно усмехнулся Эрик, обернувшись ко мне, – только давай все вопросы на эту тему потом.

– А ты не мог передать этот… код напрямую системе форта?

– Не-а, пока она нас не опознает, она сочтет нас нарушителями. А опознать она нас сможет только по устройству, служащему для этого, несущему правильный код. Короче, нет Шарика – нет входа.

Я покивала. В сущности, все более менее понятно. Да, он техномаг, ну и что? Банально. Нам бы еще древнего бога в компанию какого-нибудь. И дракона, например. Я больше не буду удивляться. Ничему не буду удивляться. Я буду повторять это, как молитву, пока не сработает.

– Если все пройдет хорошо, заночуем у Дэвлина в замке его отца, возможно, работы будет не на один день.

– А как же Стафф? – спросила я. – Он же через два дня снова заявится?

– А никак. Он же велел тебе за мной следить, – проговорил Дэвлин, – вот ты со мной и поехала – навестить моих родных.

Разумно. Ну вот, я больше не удивляюсь и могу продолжать беседу.

– Значит Шарик, это что-то вроде летающего ключа?

Эрик немного замялся, и я заметила эту небольшую паузу.

– Не совсем. В него могли заложить множество стандартных заклинаний. Не знаю – каких, я потом в нем еще покопаюсь. Или, например, в него можно поместить карту, которую показывает управляющий элемент на Плите. Да много чего. Это вообще очень полезная штука.

– Какие у нас шансы выбраться из этого живыми и здоровыми?

– Хорошие! – очередная белозубая ухмылка.

И все. Ладно, я помню, смотрим, слушаем и запоминаем. В конце концов, у меня далеко не средний ум. Пойму, что с ними обоими не так. Постепенно, но все равно пойму.

Описывать дорогу до форта – скучно. Дай-Пивка – телепорт – телепорт – незнакомый город – дорога – горы. В горах оказалось неожиданно холодно, не так, как в гостях у Даро, но достаточно. Сейчас мы были на самом севере обжитых территорий. Тропа шла вверх, мы ехали медленно, чтобы непривычная к таким восхождениям Муха не переломала себе ноги. То и дело из под копыт срывался какой-нибудь камешек и с громким стуком скакал по обрыву вниз. Где-то далеко внизу шумела бурунами горная река, да иногда кружил по бледно-голубому небу одинокий гриф. Никаких легкомысленных цветочков – скалы были серые, мрачные, величественные в своей неприступности. У меня замерзли ноги, а уж когда налетели тучи и заморосил холодный мелкий дождик, стало совсем уныло. А ведь сейчас конец июля, подумалось мне. От Мухи шел пар, будто она была не лошадью, а дварфийским механизмом. Я принялась потихоньку колдовать, пытаясь подсушить сапоги, не спалив их при этом. Но учитывая, что я сидела верхом на качающемся животном, взбирающемся по тропе над пропастью, сконцентрироваться не получилось. Однажды мне показалось, что чуть ниже по склону что-то блестит, но спуститься и посмотреть не было никакой возможности. А жаль, говорят, в горах на самых опасных уступах можно найти волшебный браслет троллей. Сказки, конечно.

Наконец, среди серых, поросших кое-где лишайниками скал, появилась нужная расщелина. Ниже нее лежала груда камней, напоминанием, что тут действительно было землетрясение. Дождь закончился, но холодный ветер пронизывал насквозь, и я зябко куталась в куртку. Лошади фыркали и отказывались в эту самую расщелину соваться, что было не очень хорошим знаком. Пришлось спешиться, стреножить наш транспорт и двинуться дальше пешком. Странно было то, что вокруг стояла абсолютная тишина, только ветер завывал еще выше в горах. Ни птицы, ни насекомого. Островки зелени цеплялись корнями за скальные выступы, казалось, из последних сил. Небо вновь затянули серые лохматые тучи.

– У меня мурашки по коже, – призналась я, всерьез задумавшись, во что я влипла, – это нехорошее место.

«А ты думала, мы в местное дворянское собрание на танцы? Ой-ой. Шо ж мне с тобой делать, непутевая, – запричитал внутренний голос, – ладно – сама, ты ж и меня угробишь!»

– Не переживай, это одно из защитных заклинаний так действует. А теперь тихо и осторожно, – велел сосредоточенный и больше не улыбающийся Эрик, – я, за мной Крис, Дэвлин, замыкай. Шаг в шаг, дистанция метр.

Мэтр Купер был привычно невозмутим. Кажется, ничто не могло его вывести его из равновесия. А вот его друг, совершенно преобразился. Четкие, скупые движения, крайняя сосредоточенность, никакого легкомыслия и дурачества. Глядя на него сейчас, я вполне верила, что он мог застрелить того ифрита. Но больше всего изменились глаза: зрачки сжались до размера булавочных головок. Я инстинктивно опасалась его такого.

Мы влезли в узкую трещину в скале, заставившую меня испытать острый приступ незнакомой до того клаустрофобии. Камень справа и слева брал в тиски. Могла бы поклясться, что мертвячья расщелина сжимается! Я почти слышала, как захрустят кости и с влажным звуком примутся лопаться мышцы. Сердце колотилось в горле, еще немного, и оно попытается выбить мне зубы. Дышать было нечем…

И внезапно все кончилось. Мы оказались внутри ровного круглого двора, мощеного серой четырехугольной плиткой. Вокруг вместо замковых стен в небо простирались горы, казалось, что этот двор просто вырезал в скале. В дальнем от нас конце находилось что-то похожее на двухступенчатую небольшую пирамиду, а ровно в центре стояла четырехметровая стела с прикрепленным черепом на вершине. Череп чем-то напоминал Шарика, но глазницы его светились красноватым.

– Пришли, – проговорил Эрик, останавливаясь, – теперь совсем осторожно…

Он снял рюкзак и начал, что-то оттуда вытаскивать, матерясь вполголоса. Я посмотрела на Дэвлина, судя по движениям рук, он проверял наличие магии. Вот я балда, совсем забыла опять. Я прилежно зашептала слова заклинания, и чуть не вскрикнула. Весь двор закрывал невидимый купол, явно магической природы. Но ни стихию, ни вообще тип чар я определить не смогла. Эрик остановился в полуметре от него.

– Купол, – озвучил Дэвлин, – плотный, источник, видимо, череп на столбе.

– Ага, – протянул Эрик, вытаскивая наконец из рюкзака… нечто. Это были ребра, но судя по виду, принадлежали они когда-то десятилетнему ребенку. Ребра были оправлены в металл, и какие-то металлические же, похожие на странный механизм штуковины располагались внутри. На концах ребер были шесть разноцветных гем.

– Так, начнем с твоего Шарика.

Ребра принялись издавать странное гудение, мой блуждающий подплыл к Эрику и завис над ним, со стороны непонятного предмета вылетело несколько голубоватых лучей, попали в «наш» череп, и глазницы у того загорелись ярче.

– Хорошо. Теперь поздороваемся, – проговорил рыжий и нажал пальцем на гему красного цвета. Непонятный предмет издал серию высоких звуков, и череп на стеле ожил. Глазницы полыхнули алым пламенем, и несколько странных трелей раздалось уже от столба. Эриковский артефакт не среагировал, зато внезапно встрепенулся Шарик. Он поднялся выше и тоже запищал. Меньше минуты черепа обменивались трелями, наконец «хозяин» изменил свечение на серебристо-белое и замолк. Шарик опустился на привычную высоту, и наступила тишина.

– Сработало? – спросил Эрик непонятно у кого.

– Сейчас увидим, – спокойно ответил Дэвлин, в очередной раз отодвигая меня за спину.

Сердце ударилось раз, другой…

Внезапно купол исчез.

– Да! – воскликнул рыжий, на его лице появилось выражение хищного азарта. – Есть!

А я снова вспомнила его рассказ про ифрита. Может, когда защита снята, тоже должен выскочить страж? В этот миг с негромким хлопком растворились ворота «пирамиды».

Эрик сунул артефакт из ребер обратно в рюкзак, закинул его на плечи и осторожно двинулся вперед. Череп-хозяин не реагировал. Дэвлин подтолкнул меня в спину, и я пошла за рыжим авантюристом. След в след, как и велели. Я слышала только грохот крови в ушах, и ощущала, как адреналин бьется в жилах. Мне было жутко. Жизнь как-то не готовила к такому. В очередной раз я задумалась, а не стоило ли остаться в столичной лаборатории алхимиком? Как-то часто в последнее время что-то пытается меня угробить. Или напугать.

За этими слегка паническими мыслями и застало меня нутро пирамиды. Должна признаться, что практически ничего не видела, настолько тускло-красным было освещение.

– Кажется… – начал Эрик, но тут Дэвлин внезапно крикнул «назад», и резко дернул меня за руку.

Перед нами вспыхнул яркий свет. Он шел из-под потолка, и из-за резкого перехода у меня из глаз потекли слезы. Там висел очередной череп и пять или шесть металлических сфер похожего размера. Ворота, через которые мы вошли, резко захлопнулись. Эрик снова цветасто выругался. Дэвлин поднял ладони, активируя щит.

– Назовите себя! – прогремел голос. – И приведите ваши коды доступа!

«Все. Абзац. Надо было вчера плюнуть на все и затащить авантюриста в постель».

Светлые боги, о чем я думаю на пороге, так сказать, смерти? Если выживу – пойду к мистикам. Сдаваться. А то, это, кажется, коротенькие шажки в сторону скорбного дома…

Шарик попробовал провернуть тот же фокус, что и во дворе, но на сей раз это не помогло.

– Оборудование не опознано! – вынес вердикт глава встречающей делегации. – Нарушители будут уничтожены!

– Умеешь вливать энергию в чужое заклинание? – очень спокойно спросил Дэвлин, начиная плести заклинание щита.

– Д-да, – неуверенно проговорила я, вспоминая пару практических занятий на эту тему.

– Давай, – велел мэтр Купер, а Эрик судорожно тыкал пальцем в гемы на вновь извлеченном артефакте из ребер, – спокойно, не нервничай, все будет хорошо. Представь, что ты в Академии. И не переборщи с силой. Осторожно.