Обратный процесс. Реки крови

Спустя полтора часа я заметил энергичное передвижение человека. В отличие от ленивого и бесцельного брождения стариков Макс был быстрым. Он оббегал дома. Видимо, в поисках еды. Сейчас более дорогой валюты не существует. Цель находилась слишком далеко для точного выстрела, и я выжидал, выжидал, когда он подберется ближе. Вломившись в очередной дом, парень пропал. Он не выходил оттуда больше получаса. Скорее всего нашел чем поживиться. Я решил не дожидаться его вылазки и спустился сам. Хотел застать его врасплох. Сейчас он наверняка сытый и потерявший бдительность дармоед.

Я подкрался к нужному дому и осмотрел окна первого этажа. Кроме двух разложившихся трупов супружеской пары я никого не обнаружил. Пробравшись внутрь я еще раз обошел весь первый этаж. Чисто. С оружие в руках я поднялся на ярус выше и приступил к осмотру комнат. В одной из них, через приоткрытую дверь я увидел Макса. Он спал, развалившись на большой двухместной кровати. На полу валились открытые консервы, он даже не удосуживался их доедать и брался за другую еду. Помимо банок валялось много другого мусора: пакеты, фантики и даже не допитая бутылка виски.

«Не плохое пойло» – подумал я, завидев этикетку.

Медленно приоткрывая дверь, чтобы войти, я услышал скрип. Гребанные петли заржавели. Пришлось замереть. Психопат продолжал спать. Я продвинулся вперед, встал напротив обожравшегося убийцы и подняв оружие гаркнул:

– Эй свинья!

Он открыл глаза. Я хорошо понимал, что парень дезертирован и невменяем. Макс что-то буркнул по-обезьяньи. Я не стал уточнять и продолжил:

– Сейчас ты умрешь гребанный сукин сын. – Я захотел посмотреть в его глаза перед смертью.

– К-кто ты? – наконец спросил он.

– Не прикидывайся что ты не узнаешь меня.

Он как зверь оскалил зубы. С тех пор как я видел его в последний раз они были еще целы, но сейчас не хватало несколько штук.

– Кто ты? – повторил он, шипя и, не совсем понимая происходящее, добавил: – Что эта такое? Оружие? Т-ты хочешь убить?

– Да. Ты заслужил смерти.

– К-когда я был в г-городе, в меня т-тыкали такой штуковиной, но я…, я убежал. –В этот момент я убедился, что Макс не знал меня, а точнее – не помнил.

Насколько я мог судить из его невнятной речи он вернулся из города, в котором ему пришлось очень туго.

– Если ты даже не помнишь кто я, тогда как смог добраться до сюда?

– Я п-просто шел, шел и шел. Есть, я хотел… есть. Сильно. Готов б-был съесть что угодно.

Его история меня не интересовала.

– Меня зовут Дэн. Тебе это имя что-то говорит?

Он мгновение подумал и ответил:

– Нет.

Дальнейшее общение было бессмысленно.

– Да и хрен с тобой, – упирая в плечо ружье сказал я.

В этот момент Макс бросился на меня. Он понимал, что я несу угрозу и постарался атаковать первым. Я успел выстрелить, успел увидеть, что попал в ногу, но от его удара кулаком не смог увернуться. Он врезал под глаз, в скулу, и я отлетел назад, прямо в коридор откуда и вошел. Парень имел неплохую физическую форму в отличие от меня. Я попытался встать, но мое гребанное старое тело было слишком медлительно. Пока я поднимался он вышел из комнаты и ударом ноги отправил меня в полет с лестницы. Чудом не переломав кости, я рухнул рядом с телом хозяина дома. Встать я уже не мог и только стонал от боли. Оружие осталось в комнате выше, а этот псих уже спускался ко мне, мерзко улыбаясь. Складывалось впечатление будто он не чувствовал боли от ранения, но при этом сильно хромал. Сукин сын любил убивать, даже теряя остатки интеллекта. Я огляделся и начал было отползать как вдруг заметил под телом старика торчащую ручку револьвера. За мгновение до смерти хозяин дома пытался защититься, но видимо он не смог дать отпор и напавший разбил ему голову. Выдернув оружие из-под трупа, я не стал проверять барабан на наличие патрон. Времени на это не было. Да и смысл? Либо пан, либо пропал. Макс тут же изменился в лице завидев ствол. Он выставил перед собой руку, показывая, что готов отступить. Но я, так скажем, наболтался, и просто выстрел в него. Пуля пробила грудь и Макс замертво рухнул со ступенек. Он упал рядом со мной. Я выдохнул. Мое тело по-прежнему болело. Нос был разбит. Из-за этого я ощущал теплую кровь на своем лице. Коленка и два локтя, от жесткого переката по ступенькам, ныли больше остальных частей тела. Лишь через минуту я встал, забрал свою винтовку, прихватил револьвер и задумался о патронах к нему. У хозяина дома однозначно должен был быть запас. Также в голову пришла мысль, что здесь могут быть и припасы. Прихватив найденные патроны и сумку с запасом еды, я пообещал, что вернусь сюда за остатками, а позже похороню тела.

День оказался тяжелым и при этом насыщенным на события. Наконец-то я избавился от того, кто нес первостепенную угрозу. Хромая, но с легким чувством удовлетворением, я отправился в родной дом.

Вскоре я открыл банку консервированных персиков, налил виски в стакан, без которого не ушел бы из того дома будь на последнем издыхании, и насладился приятным моментом. Допив остатки ко мне пришло чувство дикой усталости. Не в силах бороться и с опьянением я устроился по удобней и уснул. Весь оставшийся день я продрых на диване в гостиной.

С наступление темноты я услышал, как кто-то гремит на кухне. Первая мысль, которая посетила мою голову – это Кэрол. После схватки с Максом и допитой бутылки, я напрочь забыл, что она не способна к самостоятельности. Приподнявшись, мне удалось разглядеть силуэт жены у плиты. Супруга была в ночнушке до пола.

– Кэрол, – окликнул я. – Тебе помочь?

В руках она держала консервный нож и с ним же развернулась на голос. В лишенной света гостиной меня практически не было видно.

– Не подходи, – ответил она в пустоту, словно услышала призрака.

– Кэрол это я, Дэн.

Я вышел на свет.

– Не п-подходи я сказала.

– Ты меня не узнаешь? – Мы помолчали. Я ждал, когда жена вспомнит меня. Такое уже бывало. – Я твой муж. – Не дождавшись ответа напомнил я.

– Нет. Ты вор. Т-ты хочешь украсть мою еду.

– Не говори так, я принес её для тебя.

На столе кухни лежала вся добыча из злосчастного дома.

Я приблизился.

– Давай присядем и все обсудим.

– У м-меня нет желания, что-то… – она подумала и через мгновение договорила. – что-то обсуждать.

– Тогда просто отдай нож, – я протянул ладонь. – и я помогу открыть тебе эту банку.

В ответ она намахнулась. Попыталась ранить меня. Неожиданный выпад Кэрол прошел не далеко от моего лица. Затем она повторила попытки.

Недолго думая я схватил её и взял на излом кисть, заставив бросить консервный нож.

– Перестань сопротивляться, я не сделаю тебе ничего плохого!

– Ты вор! Я тебя убью!

Переговоры с Кэрол исключались. В итоге к последним травмам прибавились новые. Исцарапанный и побитый собственной женой, я все же достиг цели и обездвижил её. Она была дико против оказаться связанной, но другого мне не оставалось. Усадив её на диван, я сделал вывод, что Кэрол хотела есть. Не зря же она оказалась на кухни. Несмотря на позднее время я начал кормить её. Она продолжала дергаться, ругаться и даже плеваться, но потом успокоилась. После позднего ужина я не стал развязывать её – побоялся за жизнь нас обоих.

Поведение Кэрол угнетало меня. Я не пытался прогнозировать наше общее будущее, но допускал, что ситуация будет только ухудшаться. В конце концов я решил, что пускай какое-то время она побудет скованной.

Вскоре я вышел на улицу – прогуляться. Как никак я проспал полдня и теперь сторожить дом от незваных гостей будет проще. Присев в свое кресло на веранде, я впервые заметил, что ни у одного из домов в округе не горит свет. Единственный дом, где лампочки еще работали был наш. Я предположил, что это может привлечь не нужное внимания и полностью отключил питание дома…

Со временем старики начали умирать чаще. Причины увеличивавшейся смертности был голод и болезни. А вот, те кто еще мог двигаться продолжали рыскать по домам в поиске пищи. Каким-то чудом они продолжали свое существование, доставая необходимое пропитание. После очередного захоронения я решил понаблюдать за тем как некоторым удается выживать. Выбрав цель, я сел на хвост одному из жителей.

Ничего интересного я не смог заметить. Старик ел все, что может показаться съедобным. В момент слежки он забрел в дом, схватил заплесневелый сыр из холодильника и слопал его, потом заел гнилой кукурузой, после чего его стошнило, и он опять поел практически тоже самое. Ужасная жизнь. В голове таковых оставались только инстинкты: поесть, поспать, сходить в туалет. Также я заметил, что они опорожнялись, не снимая штаны. Вонь от таких стояла такая, что и словами не описать. Антигигиена приводила к худшим последствиям, что можно представить. Они гнили заживо. Но были и те, кто все-таки снимал штаны. Откуда в пустой голове это правило я не мог понять. А другие… другие оказались несколько умнее и просто разгуливали по деревни голышом. Зрелище было крайне отвратное, учитывая обрюзгшие старые тела. Порой я в шутку думал, что лучше лишить себя рения, нежели видеть голых стариков.

Вечером, покормив связанную Кэрол, я решил вздремнуть. Ночное дежурство никто не отменял, поэтому немного отоспаться точно не помешает.