Обратный процесс. Реки крови

Однажды, средь бела дня, я услышал шум на кухне. Кэрол громко возмущалась и даже кричала на кого-то. Я поспешил туда и увидел, как двое стариков и одна пожилая женщина ворвались к нам в дом. Они начали громить кухню в поисках пропитания попутно требуя от моей жены отдать еду, но, когда увидели меня с оружием в руках мгновенно замолчали. Я знал этих людей, но предпочел сделать вид что мы незнакомы.

– А-ну свалили из моего дома! – грозно приказал я.

Они замерли. Я бы подумал, что незваные гости вынашивают какую-то идею, если бы не знал, что в их головах пустота.

– Мы хотим есть, – прошипел один из них настолько медленно насколько это было возможно.

– Д-дайте еды, – заговорил второй старик.

– Мы голодаем не ради того, чтобы раздавать сэкономленное! – заявил я.

Люди зверели, и я это видел собственными глазами. Вместе с этим я понимал, что раздавать еду и давать послаблений больше нельзя. Речь шла о выживание.

Как только гости зашевелись Кэрол резко схватила нож и, выставив его перед собой, громко сказала:

– Прочь! Уходите!

Двое из них посмотрели на мою жену, огляделись вокруг, и также схватили столовые приборы. У одного в руках оказалась вилка, у другого нож. Третья судорожно продолжила открывать шкафчики в поиске съестного. Ситуация накалялась.

– Шарлин, – обратился я. – остановись.

Она обернулась.

– Как ты меня назвал? Шарлин? Это, это мое… мое… имя?

– Да, так тебя звали всю жизнь.

– Я забыла это.

– Ну вот, я тебе напомнил, а теперь убирайтесь из нашего дома.

Один старик зарычал, медленно подступаясь к Кэрол с ножом.

– Дэниел, – позвала Кэрол.

Я перевел дуло на идущего.

– Отойди от неё ублюдок.

Но он шел. Шаг за шагом приближался к моей жене.

– Дэниел, – еще более настороженно произнесла Кэрол.

Когда до супруги оставалось три шага я пальнул. Раздался громкий звук и тело старика рухнуло у ног Кэрол. Второй побежал на меня, и я выстрелил в него. Мужчину снесло с ног. Шарлин запричитала:

– Ты убил моего, моего… мужа. Ты – убийца. Ты, – она схватила ножницы из открытой полки гарнитура и направилась прямо на меня. – Ты умрешь.

Она зашагала быстрей и приблизившись намахнулась. Я выстрелил. Тело Шарлин упало рядом со смертельно раненым стариком.

Кэрол смотрела на меня вытаращив глаза. Кругом была кровь. Я не мог двинуться. Руки, как и все тело, трясло. Шок граничил с помешательством.

– Я убил их, – прошептал наконец я. – Я убил, их, – более громко произнес я дрожащим голосом.

– Дэниел, – то ли из-за вируса, то ли из-за состояния шока супруга долго подбирала слова. – Мы, защищалась, – сказала она. – Мы, – Кэрол сглотнула. – Мы… Они напали на нас.

Мое тело продолжала дрожать, ноги стали ватными. Стоять было тяжело, и я присел на стул.

– Надо, надо что-то делать.

Осторожно обойдя тела Кэрол подошла ко мне.

– Нужно их закапать, – тихо сказала она.

– Я… я готов признаться в убийствах.

Мысль о том, что я лишил жизни людей сводило меня с ума. Но Кэрол вела себя иначе.

– Нет, – сказала она. – Этого нельзя делать. Мы их закапаем. Возле церкви. Рано утром.

– Кто-то наверняка слышал выстрелы.

– И что? Люди сейчас ничего не понимают, у всех п-помутнел рассудок, – она указала на собственный висок, её руки также тряслись, – все потеряли рассудок.

– Господи, – произнес я, потирая ладонями лицо. Из моих глаз текли слезы.

– Нам нельзя говорить… о них. – Кэрол взглянула на трупы. – Ты должен защитить себя и… меня. Если ты сознаешься я останусь одна.

– Ты права. – С трудом согласился я. Ответственность за убийства людей съедала изнутри и разрывало мне сердце. Я пытался оправдать самого себя, но из этого ничего не выходило. Не смотря на все произошедшее, я решил послушать жену и словно под гипнозом выдал: – Мы сделаю как говоришь ты.

– Давай завернем их в полиэтилен. – Я посмотрел на неё. Она пояснила: – Много крови, а будет еще больше. Я займусь уборкой.

Я зашел в подвал, взял пленку и завернул трупы. Потом отправился к церкви и выкопал три не глубокие могилы. Рано утром мы закопали тела.

Из всего произошедшего меня удивило еще кое-что – никто не пришел к нам с вопросами. Никого не заинтересовали выстрелы. Даже те, кто видел нас у церкви не проявили любопытства. Всем было плевать на громкие хлопки из нашего дома. Люди, как говорила Кэрол, уже не понимали, что они означают? Такой вывод пугал меня еще больше нежели последствия самообороны перед законом. Чтобы не значило отсутствие внимания я был насторожен больше прежнего. Не выпускал из рук винтовку сутками. Ложился спать и оставлял ствол не далеко от себя. Мой сон сократился до нескольких часов. Понимание того, что вторжение может повториться давило и угнетало.

Через несколько дней после убийств я решил выйти из дома. Развеется, так сказать. Перед уходом зашел в гостиную и обратился к супруге:

– Кэрол я… – Она с рассматривала свои руки, медленно вертя их перед собой. Я медленно продолжил: – скоро вернусь. – Через секунду я поинтересовался: – Что ты делаешь?

– Дэниел, – она по-прежнему разглядывала кисти. Её речь была замедленной. – А сколько мне лет? Мои руки такие старые.

– А на сколько ты себя ощущаешь?

– Без понятия, но пробежать стометровку как в школьные годы вряд ли смогу.

– Тебе не пятнадцать – это точно.

Она ухмыльнулась.