Узы холода

Майкл некоторое время не решался начать разговор.

– Слушай, он вполне мог сбежать, – негромко произнёс Грант. – У него были шансы.

– Не говори ничего. – прошептала Кэлферей. – Хотел отдыхать? Отдыхай.

– Я просто хочу помочь.

Она посмотрела на него печальными глазами:

– Ты и так уже помог… Вместе со своим отцом, – продолжила она. – Больше не надо.

– Что бы тогда ни произошло с Канхи и Кичи, я не имею к этому отношения.

– Отвали от меня, Майкл. – холодно сказала Кэлферей и устало откинула голову на ствол дерева.

Грант больше ничего не говорил. Он достал пачку сигарет, которую нашёл на свапере, и закурил. Майкл понимал, что огонёк сигареты может их выдать, но желание покурить и какое-то странное безразличие к собственной жизни подавили в нём здравый смысл.

– Дай. – сказала Кэлферей.

Майкл протянул ей сигарету и помог прикурить. Сначала девушка сильно кашляла, но потом приспособилась, и её организм перестал отторгать отраву. Она затушила об снег половину сигареты:

– Враньё это всё… Нисколько не легче.

Через несколько минут они пошли дальше. Так же молча, погружённые в свои мысли.

– Пригнись! – внезапно сказала девушка.

Впереди, на дороге, стали видны мерцающие огни. Прямо на шоссе был разбит лагерь. Солдаты спешно переносили ящики из палаток и грузили их в сани, прикреплённые к снегоходам. Несколько дозорных, держа руки на автоматах, курили и негромко общались.

Майкл оглянулся назад, на надвигающуюся чёрно-серую массу.

– Тоже торопятся. Чуют, гады…

– Иди за мной, – прошептала Кэлферей. – И чтобы ни звука…

***

– Сколько там ещё ящиков? – спросил каратель, сидя на снегоходе. – Валить нужно, а мы трёмся тут…

Крупный немец вышел из палатки и устало поставил ящик в сани:

– Так иди и помоги, а не просиживай штаны! Может, и уедем быстрее.

Солдат лишь зевнул и отвернулся, а силач вернулся в палатку. Водитель снегохода звякнул зажигалкой, и сигарета в губах начала медленно тлеть.

– Нужно отлить… – произнёс он, и убедившись, что поблизости нет офицеров, отошёл к лесу.

Шум заведённого снегохода не привлекал внимания бойца ровно до того момента, пока он не услышал крик и первые выстрелы из лагеря. Быстро закончив свои дела, он взял автомат и побежал обратно. На месте, где пару минут назад стоял снегоход, остались лишь отвинченные сани. Рядом с ними лежал тот самый крупный солдат, державшийся за окровавленный затылок.

Снегоход сбил нескольких ошарашенных немцев и оказался на дороге, а Майкл, сидя на пассажирском сидении, поливал карателей свинцом из пистолета-пулемета.

Из самой крупной палатки, в штанах и нательной майке, выбежал офицер. Отто Рихтер в ярости смотрел на солдат. Кто-то с трудом поднимался со снега, кто-то пускал короткие очереди в сторону воров.

– Что здесь происходит?! – завопил немец.

Он взглянул на одного из солдат:

– Ну! Говори!

– Они… Не могу знать!..

– Догнать их, вашу мать! Догнать и прикончить! – орал немец, ещё не понимая, что к этому моменту снегоход уже скрылся.

***

– …И ещё раз!

Майкл и Кэлферей изо всех сил навалились на снегоход, и он слетел с дороги к лесу.

– Теперь нужно уходить, – сказала девушка. – Каратели будут нас преследовать.

Путники были на окраинах Фэрбанкса. Уже здесь ощущалось жуткое чувство одиночества и смерти. Нелегко представить, что люди, которые жили своей жизнью, строили планы на новый день, в одно мгновение превратились в лёд. Ещё ужаснее было то, что эти люди по прежнему находились у себя в домах и квартирах…

Жилые участки были завалены, крыши некоторых домов продавил многотонный слой снега, а от некоторых домов остались лишь обледенелые стены. Уличные фонари, казалось, вылепили целиком из снега. Они были белыми от основания и до плафона. То же касалось и автомобилей. Но самое страшное во всём этом – тишина. Она давила на сознание и заставляла выдумывать пугающие звуки, шорохи и даже голоса. В одиночку, в таком месте можно сойти с ума, тем более, ночью. Майкл время от времени напряжённо озирался по сторонам. Он оставил себе винтовку, а немецкий пистолет-пулемет с двумя магазинами отдал Кэлферей. Гнетущее чувство страха постоянно преследовало его, особенно, когда он непроизвольно заглядывал в угольно-чёрные оконные проёмы в домах. Пару раз Гранта бросало в дрожь. В этих окнах ему мерещились люди. Мёртвые люди, которые пристально смотрели на него. Кэлферей, в отличие от своего спутника, была спокойна и сосредоточена. Мистика, навеянная Майклу массовой культурой, не пугала девушку. Она верила в существование духов, но её представления о них отличались от представлений Гранта. Внезапно, Майкл остановился и остановил Кэлферей, схватив её за плечо. Он с тревогой смотрел вперёд, не в силах пошевелиться.

Крупный волк, опустив окровавленную морду в тушу оленя, рвал и пережёвывал куски мяса. Он стоял лицом к путникам и если бы отвлёкся от пиршества, то непременно заметил бы их. Глаза животного сверкали странным зелёным светом, схожим с тем, что исходил от сияния на небе.

Девушка сделала пару шагов назад. Её примеру последовал и Майкл. Затем, Кэлферей указала на маленький коттедж с черепичной крышей и бесшумно пошла в его сторону. Волк остался позади.

Внутри дома было так же холодно, как и снаружи. Даже утеплённые стены не справлялись с таким морозом. Оно и понятно, окна были разбиты. На осмотр коттеджа Майклу и Кэлферей хватило пятнадцати минут. Ситуация была ясна и печальна. Муж и жена замёрзли у себя в постели, и, судя по их естественным позам, они даже не успели понять, что с ними произошло. Рядом с ними стояла детская кроватка. Заглянуть в неё никто не отважился. Выжившие порылись на кухне и без проблем отыскали некоторое пропитание, после чего расположились в спальне с камином. Радовало, что здесь окно оказалось лишь треснутым, и его достаточно было просто занавесить одеялом, которое Кэлферей взяла из комода. Через несколько минут уже горел камин, медленно поглощая обломки мебели. Приятный треск дерева позволил отвлечься от мрачных мыслей, которые сопровождали на протяжении пути. Майкл и Кэлферей смотрели на огонь и оба погрузились в собственные размышления.

Грант знал, что начинать разговор с девушкой бессмысленно, поэтому после перекуса хлопьями решил просто лечь спать. Он укрылся толстым одеялом.

– Только, если захочешь уйти по-тихому, не туши костёр, – сказал Майкл. – Найди способ поинтереснее, чтобы убить такого засранца как я.

Грант не удивился, что Кэлферей промолчала. Он залез с головой под одеяло и закрыл глаза.

– …ОЧНИСЬ!

Майкл проснулся в холодном поту. Он дрожал не то от холода, не то от ночного кошмара, содержание которого уже не помнил. На улице ещё стояла ночь. Камин почти потух, а одеяло, закрывавшее щели в окнах, упало, и в комнату задувал ледяной ветер. Кэлферей жалась к Майклу. Её трясло. Грант бесшумно встал с кровати, завесил окно одеялом и принялся разжигать огонь. После нескольких неудачных попыток, щепки всё-таки стали разгораться. Внезапно, Кэлферей закашляла. Только сейчас Грант понял, что у неё насморк. Майкл залез на кровать и аккуратно положил руку ей на лоб. Его опасения подтвердились – он был горячий. Девушка открыла глаза. Увидев над собой мужчину, она резко вцепилась ему в горло.

– Эй, эй, эй, что ты делаешь?! – кряхтел Майкл, пытаясь скинуть с себя обезумевшую туземку.

– Как ты посмел меня трогать?! Думал, раз легла на кровать, можно трогать меня?!

Она всё сильнее сжимала ногтями горло Майкла. Ещё чуть-чуть и она точно проткнула бы его. Майкл ударил Кэлферей локтем в челюсть. Девушка упала на постель, а Грант навалился сверху, заломив ей руки.

– Не трогай меня, животное!.. – она продолжала выкрикивать ругательства, пытаясь выбраться.