Достойная небес

Достойная небес
Ким Публицкий

Мия Онгаку – известная эстрадная певица, величайшей души филантроп! У неё есть всё, что только можно пожелать: богатство и слава, любовь поклонников, друзей и семьи. Среди всего этого Мия не имеет самого главного. О том, что именно ей не достаёт, она узнаёт слишком поздно. Получив последнюю возможность изменить жизнь, Мия решает обрести самое дорогое, чем никогда не обладала.

Достойная небес

Ким Публицкий

© Ким Публицкий, 2019

ISBN 978-5-4493-5420-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Введение

Данная книга не преследует целей что-то исказить и оскорбить чьи-либо чувства. Она не призывает поселить раздор или кого-нибудь унизить, не содержит в себе информацию радикального характера и каких-либо крайних взглядов. Все отсылки к религиозным источникам, которые в ней можно найти являются непреднамеренными или случайными совпадениями. Книга состоит полностью из авторского вымысла, не претендующего на достоверность и не рекомендована к прочтению лицам моложе восемнадцати лет.

Аннотация

Мия Онгаку – известная эстрадная певица, величайшей души филантроп. У неё есть всё, что только можно пожелать: богатство и слава, любовь поклонников, друзей и семьи. Среди всего этого Мия не имеет самого главного. О том, что именно ей не достаёт она узнаёт слишком поздно. Получив последнюю возможность изменить жизнь, Мия решает обрести самое важное чем никогда не обладала.

Предисловие

Вы знаете, я давно хотел рассказать подобную историю, но не простую, а которая должно быть случалась с каждым. Историю, неоправданно прошедшую мимо, несправедливо оставшуюся в жизни незамеченной. Историю о трудном выборе, о нашей слепоте в судьбе и о непримиримой борьбе с самими с собой. Пускай события в ней и вымышленные, но думаю каждый сумеет увидеть в них что-то своё, обо всём задуматься и может что-нибудь поменять к лучшему.

Заповедь 1. Девушка которая имела всё

Мия очнулась посреди комнаты сплошь окутанной дымовой завесой, как от работающих вовсю распылителей. Только вот дым ей казался необычным, как на сцене, а выглядел, будто сладкая вата. Он серебрился на свету и мерцал изнутри словно крупицами сахара. В мыслях смутно проносились образы прошедших событий: шумный концерт, рёв потерявшей рассудок толпы, пугающие звуки выстрелов, жалящие толчки в груди. Всё ещё будто слышался вой сирен скорой помощи, ощущался гадкий вкус резиновых трубок во рту и чувствовался режущий глаза свет галогеновой лампы в операционной. Смутно вспоминалась суетливость врачей и стремительно охватывающий тело обжигающий холод.

После всего случившегося Мия нашла себя в объятых густого белого тумана, словно проснулась внутри мягкого облака в ясный полдень, но источником света являлось не солнце, а направленный луч из интенсивно сияющего впереди пучка. Он непривычно ярок, гораздо мощнее обычных прожекторов или софитов, но смотреть на него почему-то не больно, а, напротив, приятно, даже притягательно. Все болезненные ощущения ушли. При виде луча Мию объяла интенсивная исцеляющая радость. Вся прежняя, какую она в жизни испытывала, теперь ей казалась фальшивой и блёклой, а эта – настоящей, искренней, живой. Свет приближал к себе и манил теплотой. Мия тянулась к нему, ощущая непреодолимую родственную связь. Эта близость вызывала в душе самые волшебные чувства и непреодолимый восторг воссоединения с чем-то важным, ей необходимым, родным. Всем естеством хотелось в него устремиться.

Несмотря на лёгкую растерянность, Мия себя чувствовала на редкость хорошо. Так бесподобно, как сейчас, она себя нигде и никогда раньше не ощущала. Это походило на то, что она испытывала во время прошлого концерта, когда отдавалась выступлению целиком, посвящала публике всю себя и прониклась к зрителям всем сердцем. Она щедро делилась с людьми бушующим в груди счастьем и получала искреннюю радость и восторг взамен. После каждой композиции зрители окунали Мию в овации с головой. Зал кипел, бурлил, как штормивший океан, захлёстывая шумными волнами аплодисментов. Зрители пели вместе с Мией таким громким хором, что порой заглушали мощность колонок в особенно эмоциональных припевах. Нечто подобное она чувствовала и сейчас, только в разы сильнее и интенсивнее.

Рядом со светом возникла расплывчатая фигура в белом. Трудноразличимая, зыбкая. На ней нельзя остановить взгляд. По виду походила на врача в длинном белом халате. Мия обеспокоилась, подумала, что всё ещё находится в больнице и решила об этом спросить.

– Что это за место? Вы доктор?!

– Не бойся. Здесь тебе ничего не грозит, – произнесла фигура приятным голосом, отзывающимся глубоким эхом.

Несмотря на разливающееся в душе блаженство, Мие не понравился ответ, а приятные чувства нарастающей эйфории она приурочила к действию анестетиков, наверняка вколотых в непозволительно громоздких дозах.

– А где мои подруги? – поинтересовалась Мия.

– Их здесь нет, – ответил голос.

– А куда они делись? – с тревогой полюбопытствовала Мия и обернулась.

– Остались на земле, – произнёс голос.

– А я, что нет?!

Нутро сжал страх, но едва он возник, как Мию тут же захлестнули волны нежного тепла, а когда отступили, оставили после себя приятные ласки в каждом уголке души вместе с ощущениями уверенности, безопасности и покоя. Со всех сторон её окружал клубящийся дымчатый свет. Он поглаживал ярким изучением и обезоруживал всё возникшее тревоги. От некоторых облаков исходило сияние, словно они являлись нескончаемыми источниками солнечных лучей, осевших на верхушках и освещающих всё вокруг.

– Как я сюда попала?! – поинтересовалась Мия и невольно вздрогнула.

Она вспомнила как после концерта вышла к публике давать автографы без сотрудников безопасности. Предстала перед всеми в чёрном усыпанном блёстками сверкающем платье с лёгким вырезом декольте, огромным бантом на спине и пышной юбкой, украшенной пучками перьев. Настолько пышной, что походившей на перевёрнутый вверх тормашками бутон хризантемы. Мия отдышалась, наклонилась и подтянула сползшие чулки. Краем глаза она заметила, как стоявший позади управляющий концертом стрельнул похотливым взглядом на её стройные ножки. Мия приятно смутилась и будто случайно соблазнительно вильнула бедром. Управляющий покраснел и игриво подмигнул, дав понять, что ей будет с кем скоротать вечер. Жаль, что этот сладостный момент так и не настал. Мия вспоминала как, поправила скошенный у макушки маленький полукруглый котелок, крепившийся ленточками к голове, и осторожно отряхнулась. Она волновалась, что блуждание за кулисами могло изрядно запылить сценический наряд, а самоотдача после выступления потрепать её аккуратный вид. Оказавшись перед зрителями Мия провела руками по складкам платья, стараясь стереть с себя пыль и смущающие взгляды поклонников.

Увидев Мию, люди завизжали и принялись ослеплять фейерверком фотоаппаратных вспышек. Все старались запечатлеть волнующий момент появления звезды. Публика накинулась на железные перегородки и принялась брать ограждения чуть ли не штурмом. Все старались преодолеть единственную преграду, отделяющую от любимой солистки. Люди протягивали плакаты, листовки с её изображениями, просовывали сквозь решётки цветы и подарки в красивых обёртках. Кто-то даже тянул замшевый футляр, в котором наверняка скрывалось дорогое обручальное кольцо.

Мию поначалу испугала подобная неконтролируемая страсть. Казалось, что люди вот-вот прорвутся, беспощадно накинутся на неё и целиком съедят. Промелькнули мысли о том, что она зря не послушалась предостережения охраны, но желание оправдать ожидания всех пришедших на её концерт поклонников взяли верх. Мия спешила порадовать зрителей собственным присутствием, не дожидаясь официальной автограф-сессии и поскорее к ним выйти. Она целиком находилась поглощённой ощущениями безграничного счастья и, несмотря на усталость после концерта, стремилась со всеми его разделить. Мия хотела поделиться переполняющей сердечной радостью с каждым. Она просто не могла всю её в себе держать.

Мия вспомнила как подошла к визжащим поклонникам на расстоянии вытянутой руки. Позволила до себя дотянуться, вызывая у некоторых потерю сознания, то ли от счастья, то ли от избытка эмоций. Под давлением беснующийся толпы стальные решётки прогибались всё сильнее, трещали и угрожающе скрипели. Поддерживающие их сотрудники концертного зала, стиснув зубы, всё громче кряхтели, призывая Мию уходить, но она принимала подарки от гостей с неистощимой радостью. Не хватало рук, чтобы всё сразу взять, а самой оставить взамен хотя бы росчерк на бумаге. Вглядываясь в сияющие от счастья лица поклонников, Мия испытывала неиссякаемую радость и разделяла её со всеми присутствующими.

Вдруг настроение толпы тревожно изменилось. Люди взволнованно загудели. Завизжали девушки. Кто-то крикнул: «Смотрите, пистолет!».

Три выстрела прозвучали будто хлопки оваций. Четвертый пришёлся в стрелявшего от собственной руки, но никому ни до кого уже не было дела. Люди панически бросились врассыпную, визжа и расталкивая друг друга. Никто, кроме подбежавшей охраны, на смертельно раненную Мию даже не посмотрел. Пули попали в грудь и живот. Мия повалилась с ног, сбросив с глаз темные очки и разбив их на осколки.

Перед глазами проносилась череда воспоминаний, с трудом заставляя верить в произошедшее.

– Неужели я умерла?! – спросила Мия.

– Отпущенное тебе время вышло, – ответил голос подрагивающим мерцанием источника света.

– Выходит, всё, что говорили о религии – правда! На небе действительно кто-то есть! Вы существуете!

Мия была потрясена увиденным до глубины души. Она приходила в шок от удивления и ужаса и не знала, что сказать. Весь мир в её глазах перевернулся! Стал виден с совершенно другой неведомой ранее стороны, и она почувствовала огромную скорбь разочарования, что во время жизни её проигнорировала и не смогла познать. Мия тосковала по утраченному и горевала по упущенному времени. Она захотела начать все званого, но понимала, что это невозможно.

– А как же друзья?! Я не могу вот так их оставить! Они не могут без меня!

– Настала пора тебе покинуть земной мир. Так определено, – сказал силуэт.

В его тоне Мие послышались нотки грусти и разочарования.

– А мои поклонники, музыка, фанаты?! Я ещё столько всего хотела сделать!

– Неужели даже сейчас, оказавшись здесь, ты ещё придаёшь всему этому важности? Осмотрись, вспомни, в чём твоя истинная нужда, – ответил голос.

Мия хотела отойти, но, глядя на свет, испытала одолевавшее наслаждение от его гипнотического притяжения. Вглядываясь в лучистую глубину мерцающего пучка, Мия мутной интуицией воспоминала его природу, так будто, давным-давно всю её целиком знала. Словно она когда-то раньше прибывала за границей мыслимого восприятия. Находилась по ту сторону рождения. Всё, что там за ним – было вне времени и пространства. Стоило Мие только об этом подумать, как она мигом обрела знания обо всём, что за светом и о том, что под ним. Эти знания вселяли благоговение и страх. Истинную, неподдельную нужду в спасении, и сама спастись она не могла. Вся земная жизнь тут же показалась Мие одним мигом на фоне существовавшей по ту сторону вечности. Все ценности, заботы, казавшиеся ей ещё недавно такими нужными, нынче умещались в одно мгновение её недолгого земного бытия. Виделись как горошина на раскрытой ладони. Сейчас они обернулись тщетными и бессмысленными. Вся прежняя суета ничего не значила в сравнении с ожидающей на той стороне родной бесконечностью. На Мию нахлынули восхитительные ощущения от воспоминаний её прежней жизни за источником света и вызвали яркий интенсивный восторг, ни в какое сравнение не идущий со всем тем, что она могла испытать ранее.

Мия не смогла уйти от столь подавляющего влечения. Глядя на свет, ей казалось, что она всегда была его частью, раньше в нём жила. Там её ждала оставшаяся в вечности небесная семья, близость и общение с ней, приносящие счастье. Отправившись на короткое мгновение жизни в земной мир, она её вынужденно покинула и теперь по всем невыносимо скучала. Сейчас больше всего на свете Мия хотела к ней вернуться. Она уже не беспокоилась о тех, кто остался на земле. По ту сторону света во вневременном бытие они мгновенно очутятся вместе с ней – такие же, как и она, выхваченные для рождения безмятежные скитальцы священной глубины. Мия вспомнила, что на самом деле когда-то очень давно она знала их всех до единого очень близко. Они являлись ей духовно родными братьями и сёстрами и все в конце концов вновь окажутся вместе с творцом и продолжат бесконечный полёт наивысшей радости, гармонии, совершенства и чистоты.

Мия начала приближаться к свету, возноситься наверх и вокруг в дымке туч стали перед ней проявляться все её дела. Они всплывали повсюду среди белёсых облаков, как образы воспоминаний, вызывая отклики самых счастливых эмоций. Мия видела себя на концерте. Смотрела на себя со стороны и наблюдала как стояла у стойки микрофона и всех поражала излюбленной техникой пения. Сцена её красила. Во время напряженных припевов под нарастающую мелодию Мия не обрывала и без того натянутые до предела звуки, а нежно отпускала в свободный полёт. Только Мия могла так делать, а её умелым голосом это получалось особенно великолепно. Её бесподобное пение возносило слушателей до небес и затрагивало самые глубокие чувства. Энергия творчества целиком передавалась людям, завладела мыслями и переносилась в души, подчиняя сердца волнительным ударам, а тело – музыкальному ритму.

Участницы группы временами намеренно ослабляли звучание мелодии, позволяя залу во всю петь. Шотоха приглушала барабаны, Лиццу мягче давила на клавиши, так аккуратно и бережно, что едва их касалась, а Джои и вовсе отпускала струны гитары.

Сейчас Мия смотрела за выступлением со стороны. Повисшее рядом облачко показывала его в себе словно на экране телевизора.

Зал было особенно слышно в начале тихих вступлений песен, но потом оглушительно громко уже и во всех куплетах и припевах. Под конец концерта люди просто не давали Мие исполнять соло, а оборудованию воспроизводить голос и звук. Зрители беспощадно обрушивали на исполнителей всю силу хорового пения. От превышения мощности сгорела колонка с усилителем. Пришлось сменить два адаптера, а сцену остужать мощным кондиционированием. От постоянных скачков и выкрутасов на гитаре у Джои под конец лопнули струны. Она всё время прохаживалась вдоль сцены, пробуя на удобство облегающий тело комбинезон в чёрно-белую полоску. Изгибалась так, будто старалась проверить его на прочность во время резвых танцев и прыжков с гитарой. В движениях Джои иногда рукой проверяла причёску, стараясь понять, не растрепались ли волосы. Она носила короткую стрижку с гладко уложенными широкими прядями салатового цвета, делавшими её голову похожей на кочан капусты.