Предел погружения

– А чья же?

Она взяла его под локоть, легко приноравливаясь к его походке.

– Я устала, Ром. Ты один и я одна – это не дело.

Кочетов хмыкнул:

– А как же этот твой…

– Дала ему отставку, – Галины зелёные глаза вгляделись ему в лицо. – Очень тяжело найти кого-то, кто подходил бы мне больше, чем ты. Я так и не нашла.

Кочетов рассеянно улыбнулся, чувствуя, как бухает под рёбрами.

– Ну и как ты это себе представляешь? Ты в Москве, а я здесь?

– Ты ведь теперь почти всё время будешь на берегу, – она негромко засмеялась, – ты теперь большой начальник.

– Пока ещё нет.

– Остались формальности. А я буду приезжать часто и надолго. Теперь у меня есть и пропуск, и дела, и возможность.

Он потянул на себя дверь подъезда, пропуская Галю. Она шагнула вперёд, обернулась к нему – в полумраке её лицо, тонкое, изящно вылепленное, казалось совсем белым.

– Вопрос только в том, хочешь ли ты меня видеть.

На какую-то секунду ему захотелось брякнуть «А если нет?» – за свою бессонницу в автономках, за пустоту в квартире, за тоску. Но видеть боль, обиду в зелёных глазах – нет, ни за что, и рисковать тем драгоценным, что на него только что свалилось, он не станет.

Он аккуратно поставил пакет на ступеньки, чтобы не мешался, и потянулся к Галиному лицу, накрывая губами губы, такие же податливые, вишнёво-терпкие, как одиннадцать лет назад.

Под потолком коридора, длинного, узкого, горела одна-единственная лампочка, и Саша не без труда вглядывалась в затертые таблички с номерами на дверях. Кое-где табличек вовсе не было, а порой они шли вовсе не по порядку – двадцать вторая после семнадцатой, тридцать первая после сороковой.

Позади что-то стукнуло, послышались лёгкие шаги. Саша обернулась, увидела худенькую рыжеволосую девушку в пёстром халатике. В руке девушка держала увесистый утюг.

– Ой, здрасьте, а вы к кому? – на веснушчатом личике нарисовалось любопытство. Саша подавила вздох.

– Мне нужна тридцать восьмая комната.

– А вон, по коридору и направо, первая от окна, – девушка указала свободной рукой. – Точно, «Белуга» же сегодня из автономки пришла. А Караяна я ещё не видела!

Пожав плечами, Саша направилась вперёд по коридору.

– И вас я тоже не видела, – не сдавалась бойкая соседка. – Вы к нему приехали? Давно? Вы его невеста или просто так подружка?

Саша остановилась, снова повернулась к ней, складывая руки под грудью.

– Я не невеста и не подружка. Мы с Артуром вместе в автономку ходили.

И пошла дальше. Судя по тому, что грохота падающего утюга так и не последовало, соседка справилась с недоумением.

Вот они, позеленевшие железные цифры тридцать восемь. Саша вставила ключ, аккуратно повернула – замок поддался без труда.

В маленькой комнатке было светлее, чем в коридоре. Саша постояла, осматриваясь: у стены – аккуратно застеленная кровать, полки, заставленные книгами. Вытершийся ковёр на полу, столик, кресло и приткнувшаяся сбоку табуретка. Тёмно-коричневый прямоугольник шкафа, глухая тёмная штора на окне.

Саша разулась, поискала взглядом тапочки. На цыпочках прошла по холодному линолеуму, отдёрнула штору, впуская в комнату свет.

В Питере белыми ночами всё-таки не так ярко, по улицам словно растекается бледная дымка. А здесь солнце так и палит.

Опершись ладонями о подоконник, Саша прижалась носом к стеклу. Через двор – несколько бетонных коробок по три, по четыре этажа, а дальше вниз – изломанные линии сопок, укрытых бархатно-зелёным ковром мха. И голубая полоска, почти сливающаяся с небом.

Хорошо, наверное, по утрам открывать глаза и видеть её. Особенно когда только-только выбрался из железной бочки, где просидел три месяца.

А зимой каково? Темнота, хорошо ещё, если фонари горят. Всё серо, заметено, засыпано.

Саша вздохнула, отошла от окна. Послонялась по комнате, остановилась перед книжными полками. Внизу сплошь затрёпанные учебники с названиями вроде «Дифферентовка подводной лодки», «Теория плавания ПЛ во льдах», а сверху – и классика, и боевики в чёрно-красных обложках, и Пелевин, и Гарри Поттер верхом на метле.

Сняв с полки томик Гоголя, Саша с ногами забралась в кресло: ноги мёрзли нещадно.

Перелистывая страницы, она не заметила, как отяжелела голова, потянуло в сон. Опомнилась, только когда тихо стукнула дверь.

Саша вздрогнула, растерянно глянула на книжку, съехавшую на грудь, поспешно встала, поправляя волосы, разглаживая завернувшийся край юбки. Артур стоял в дверях – не в привычной робе или потёртой куртке, а в черном с золотом кителе, в белой рубашке. Чёрные кудри прятались под фуражкой, и лицо казалось строже, старше.

Под взглядом Саши он ещё сильнее выпрямился, развернул плечи. Покосился на набитый магазинный пакет у себя в руке – поспешно опустил его на пол, отодвинул ногой к стене.

– Привет, – она подошла к нему, улыбаясь, протянула руки – обнять, и он притянул её к себе, прохладные обветренные губы коснулись её губ – легко-легко, и он отстранился, придерживая фуражку рукой, вглядываясь в лицо Саши, и снова прижался губами к её рту, теперь уже крепко, сладко, не отрываясь.

– Сам уже не помню, сколько времени хотел это сделать, – выдохнул ей в рот. – Саш, мне ведь повезло. Если бы не эта дурацкая аллергия, я бы крышей поехал, наверное. Или выставил бы Павла из каюты и затащил туда тебя.

Она тихонько засмеялась, прижалась виском к его груди.

– Жуть, да? – шепнул он ей в волосы. – Это ж подводная лодка, там думать надо только о деле.

– Ты здорово справлялся, – она озорно глянула ему в лицо, и он выдохнул:

– Из последних сил. Слушай, Саш, – отступил на шаг, взял её руки в свои, – а ты такая, ну… Ещё лучше, чем на лодке.

Саша даже и не пыталась сдержать довольную улыбку. Как же хорошо, что дядя подумал о том, чтобы захватить её вещи. Зелёную юбку, простенькую, в складку, и светло-кремовую блузу она дома надевала не так уж часто, но сидели они на ней куда лучше, чем потёртые брюки и растянутый свитер из похода.

– Ты тоже, – тихо сказала она.

– Да вот, вырядился, – Артур развёл руками. – Как на парад. Смешно, да?

– Тебе идёт, – она потянулась снять с него фуражку, осторожно дотронулась до мягких чёрных прядок, и он подался к ней, потёрся о её пальцы гладкой щекой.

– Давай откроем, что ли, – кивнул на пакет. – Я сам не успевал, попросил ребят взять что-нибудь нормальное, а они фруктов накупили. Апельсины будешь?

В комнате тут же запахло апельсиновой кожурой. Саша проворно снимала ножом тонкий слой, выкладывала дольки на тарелку – и они тут же исчезали у Артура во рту.

– Смотрю, по апельсинам ты соскучился всерьёз, – хихикнула Саша.