Предел погружения

Она была права, конечно. Ей больше, чем кому бы то ни было, он хотел бы отдавать своё время, свои силы и мысли. А лодке не хватило бы части его. Лодка требовала его себе целиком.

Хорошо они расстались. И созванивались, писали друг другу – редко, правда, пару раз в год. Это тоже правильно. Чтобы не бередить.

Смешно: он мог представить, какие слова бы она сейчас сказала, чтобы поддержать его, мог мысленно услышать тёплый грудной голос, гортанный переливчатый смех, но лицо виделось ему смутно, как сквозь дымку. Ещё бы, когда они в последний раз виделись? Он, кажется, приезжал к Ковалёвым в Москву – и она зашла, смеющаяся, в зелёном…

– Товарищ командир, говорит штурман.

Кочетов поднял руку, подтянул к себе рукоять «Каштана».

– Слушаю.

– Мы в заданном квадрате.

Пришли.

Время стрелять.

Глава 13

Сашка, как всегда, сидел, подтянув коленки к груди, пристроив на них книжку. Ладонь подпирала подбородок, пушистая светловолосая голова наклонялась над страницей.

Он и бровью не повёл, когда Артур вошёл к нему и дверь тихонько хлопнула, закрываясь.

Артур хмыкнул, подошёл ближе.

В слабом свете ламп от Сашкиной головы на страницу падала округлая тень, тихонько сползала ниже, ниже, перебиралась на следующий лист. Пальцы рассеянно отстукивали на покрывале ритм строк.

Сашка немало книг перетаскал из корабельной библиотеки у замполита, но Артур почти каждый раз заставал его с Лоркой – как сейчас, тихого, задумавшегося.

Артур приподнял ладонь, хлопнул по узкому плечу. Сашка вздрогнул, поднимая голову. Страницы затрепетали.

– Просвещаешься? – Артур выпустил его плечо, сложил руки под грудью. – Дело хорошее, но так можно и всю жизнь пропустить. Дуй в центральный. Там сейчас начнётся то, ради чего ты, собственно, и рвался сюда.

– А я рвался?

– Конечно, рвался. Любой, завидевший нашу лодку, испытывает жгучее желание ступить на её борт хоть разок, – Артур плюхнулся попой рядом с ним, вытянул ноющие ноги. – Ты же собирался кропать статью про наш героический поход? Вот и увидишь самую квинтэссенцию героичности – ракетные стрельбы.

– Ого, – Сашка спустил ноги на пол, принялся ощупью искать тапки. – А меня в центральный пустят?

– Командира спроси, – Артур пожал плечами. – Я бы пустил.

– А ты тоже пойдёшь стрельбы смотреть?

– Я? – он прищурился. – Откуда ж у меня столько свободного времени?

– Так ты же механик, не ракетчик.

– Друг мой Александр, – Артур возвёл глаза к подволоку. – Ты хотя бы в среднем представляешь себе, сколько весит баллистическая ракета? А что случится с подводной лодкой, когда она на глубине потеряет тонн тридцать от своего веса – представляешь?

Сашка смущённо усмехнулся, потянулся за ремнём своего ПДА.

– Она начнёт всплывать.

– Именно. А нам нужно десять таких ракет выпустить с глубины сорок метров. Так что я вместе с моими орлами буду следить за дифферентом, за тем, чтобы лодочка вовремя принимала балласт – и не хапнула его слишком много.

Сашка кивнул.

– Всё будет хорошо.

– Конечно, будет, – Артур улыбнулся, удивляясь, что Сашка вообще об этом заговорил. – Наш командир – железный человек из лучшей межгалактической стали, наши ракетчики – звери. Ну и я тоже кое на что гожусь. Давай, – он пихнул Сашку под лопатку, – иди и не ссы, журналист! Сотвори нам летопись подвига!

– Есть, сэр! – Сашка с серьёзным видом приложил ладонь ко лбу, но губы прыгали от смеха. Артур вздохнул, покачал головой:

– Вот учишь их, учишь – как об стенку горох. На пустую голову честь не отдают! – он сорвал свою пилотку, нахлобучил на Вершинина. – Другое дело! Хоть сейчас на вахту.

– Нет уж, спасибо, – Сашка осторожно снял пилотку, протянул Артуру. – Лучше я посмотрю на стрельбы.

– Иди, иди, – Артур откинулся на подушку.

Дверь прикрылась.

Артур глянул на часы – минуты три он мог себе позволить передохнуть. Ладонь рассеянно прошлась по покрывалу, наткнулась на опрокинутый томик. Он взял книгу, машинально перелистал.

– Мать, отчего твои слезы

льются соленой рекою?

– Плачу водой, сеньор мой,

водой морскою.

– Сердце, скажи мне, сердце, –

откуда горечь такая?

– Слишком горька, сеньор мой,

вода морская…

В фантазиях этот момент представлялся ей более торжественным: офицеры в чёрной форме, строгая тишина, изредка прерываемая резкими, отрывистыми указаниями. Но в центральном все как обычно были в робах, переговаривались, вахтенный что-то, смеясь, твердил боцману, и командир его не обрывал.

Саша шагнула вперёд, развернула лопатки:

– Прошу разрешения в центральный!

– Разрешаю, – командир повернулся в своём кресле. – Проходите, Александр Дмитриевич. Блокнот взяли с собой? Самое время делать наброски.

Ох ты ж. А ведь ей в самом деле придётся как-то рожать эту статью. Не рассказывать же им, что училась она в медицинском и кроме лекций за последние четыре года не писала ничего?