Иннокентий едет в деревню

Я перерабатывал яблоки для сидра, используя мясорубку, терку, толкушку Анны Павловны и пластмассовую овощерезку бабы Томы, но не успевал справиться с яблочным потоком.

Я пил чай, заваривая яблоки. Ел суп, закусывая ими вместо хлеба. На яблоко я намазывал яблочное повидло и отправлял в рот, закрывая глаза от отвращения. Я смотрел на фруктовое изобилие, и хотелось бежать без оглядки.

Яблоки лежали в амбаре и в сарае. Я долго размышлял, можно ли хранить яблоки в туалете. И совсем не думал, хранить ли их в грустной комнате.

По всему дому стоял яблочный запах. Но яблоки прибывали и прибывали.

Не поместившись в доме, наполняли двор. Я представлял, как они затопляют улицу, деревню, район, а потом и всю Псковскую область. И как бы я не кричал: «Больше не надо», люди все шли и шли к моему порогу с сырьем для сидра.

– Вот так вота, – говорил Ленька, неизменно пролезая сквозь дырку в заборе и вываливая передо мной яблоки.

– Прекрати воровать у родителей.

– Я у них и не ворую, – отвечал он, гордо вздернув сопливый нос.

И это была правда. Воровал он не у них. Крупные, красивые яблоки. Я мог бы и догадаться.

3.5.3. Бесконтрольное творчество

Я сел на лавку с чашкой чая. Во дворе показались мужики. Неприятно смеясь и сплевывая, они направились к моему дому. Я смотрел на забор и не мог поверить глазам: калитка снова была сломана. «В туалете грязь и вонь, а в кустах валяются пустые бутылки», – подумал я.

Однажды, очнувшись от труда, я заметил в столовой бабу Тому, Лизу и Сергея. Женщины, вооружившись ножами, счищали с яблок кожуру. Сергей поворачивал ручку мясорубки.

– Завтра Толик придет, с женой, – сказал он.

«А за ними куча незнакомых людей, которых я не звал». Но что оставалось?

Я снял яблоки со стула и сел.

– Если честно, помощь не помешает.

– Почему не сказал?

Я посмотрел на трудовые мозоли, оставшиеся на пальцах в память от ножа. Пожал плечами.

– Не привык. За помощью – только к гуглу.

– И много он сидра наварил? – наивно спросила баба Тома.

Я покачал головой.

– Сидр варить не нужно.

– А что это за варенье? – я уловил в голосе Лизы ревнивые нотки.

– Соседка принесла, – сказал я. – Уверена, что из него сидр готовят. Еще яблочный сок есть, в холодильнике. Хотите?

– Разве из варенья сидр нельзя сготовить?

– Нет, – сказал я. – Можно, наверное, вино.

– Так давайте вино, – предложила Лизетт.

– Давайте сделаем сидр, – сказал я. – И не просто, а по рецепту. А потом будем делать все, что хотите.

– И с сока можно, – не услышала меня баба Тома. – Все сделаем.

Я схватился за голову. Я больше не был один. Вот, что было страшно.

3.5.4. Бочки, полные пюре

Переехав в деревню, я проводил в одиночестве долгие бездельные вечера. Теперь я оказался захвачен общественной жизнью. Меня приглашали на сенокос, на забой свиньи и в кабак на именины. Но времени у меня, как назло, не было. Я занимался сидром.

– Все в одну кучу, что ли? – спросил Толик.

Яблоки были разных сортов, на любой вкус. Сладкие, кислые, горькие. Гугл вещал, для сидра это самое оно: нужно только смешать яблоки в правильной пропорции, достичь в напитке изысканнейшего вкуса.

– Все, – ответил я.

Пошла вторая неделя безостановочного труда. Мне не было дела до пропорций, даже правильных. Я хотел побыстрее закончить работу.

Я осматривал яблоки. Отбраковывал гнилые, изъеденные червями. Избавлялся от сердцевин. Мякоть нарезал кусочками. Готовил пюре. Добавлял сахар и изюм. Надевал на горлышки тары презервативы и резиновые перчатки. Ставил бродить.

Постепенно у меня не осталось яблок. Если раньше дом полнился ими, сейчас он был заставлен банками и бутылками – стеклянными и пластмассовыми, разного объема, из-под молока, лимонада, сока и вина. Кроме того, в спальне, на крыльце и в коридоре, а также в обеих половинах сарая, храня смесь яблочного пюре и сахара, стояли бочки.

С помощью деревенских, я выполнил самую сложную часть работы. Но сердце было неспокойно. Презерватив, несколько недель надетый на банку с яблочным пюре, не надулся, а значит, пробная партия так и не забродила.

3.6. Безвременье

3.6.0. Поражение свободой

Каждое утро я инспектировал разного объема банки и бутылки, стеклянные и пластмассовые, из-под молока, лимонада, сока и вина, на предмет брожения яблочного пюре. Проверял наличие пузырьков в сосудах и состояние перчаток, надетых на их горловины: считал раздувшиеся от углекислого газа резиновые пальцы. Подходил к бочкам, стоявшим в спальне, в коридоре, на крыльце и в обеих половинах сарая. Смотрел на гидрозатворы, установленные Сергеем и Зиновием Аркадьевичем. Грустил.

Через неделю после переработки последнего яблока бродило меньше половины приготовленного пюре.

– Денек подождем, и сцеживать, – сказал председатель деревни.

– А как с остальными? – спросил я, обводя взглядом не оправдавшую надежд тару.

– Как-как? – заворчал председатель. – Да никак! Тут и говорить нечего.

– Сахару бы побольше наложить, – предложил Сергей.

– Ну, наложи. А завтра цедить будем.

– Может, сразу? Чего ждать?

– А чего не ждать? – запротестовал Зиновий Аркадьевич. – Гуляйте, пока молодые.