Иннокентий едет в деревню

Подготовив теоретическую базу, нашел трехлитровые банки. Осторожно обдал их кипятком. Наточил ножи, почистил и мелко нарезал пару яблок. Положив ломтики между тарелок, навалился своим весом. Яблоки выскользнули из-под рук. Тарелки, звякнув, разъехались в стороны.

В поисках подходящего инструмента я обследовал дом, обошел деревню. К рабочему столу вернулся с мясорубкой, теркой и пластиковой овощерезкой бабы Томы. Анна Павловна одолжила деревянную толкушку.

Полтора стакана приготовленного яблочного пюре я выпил в процессе. И из двадцати килограмм яблок вышло две неполные трехлитровые банки.

Яблочная мякоть, кожура и косточки усеяли горизонтальные поверхности дома. Я переводил взгляд с банок на отходы и внушал себе, что усилия не напрасны. Я знал, что после того, как пюре забродит, мне придется его процедить. Полученного сока не хватит и на две банки.

Одна несчастная трехлитровая банка из двадцати килограмм яблок.

Я добавил в пюре сахар, на горловины банок надел презервативы. И принялся ждать.

3.4.2. Передник

– Особо-то не надейся, – сказал Сергей. – Ведь не забродит еще.

Он приходил с утра, приносил пустые ящики для яблок и всевозможные страхи и опасения.

– Забродит, – ответил я, улыбаясь.

В ожидании мы собирали яблоки.

Я взял старую лестницу, сколоченную из двух жердей и поперечных палок, и приставил к одному из деревьев. Забрался наверх.

Балансировать на лестнице с корзиной в руках было неудобно. Розовощекие пышные бабы из советских фильмов собирали яблоки в длинные юбки. Я слез и пошел в дом. Отыскал бабушкин передник, надел его и полез обратно.

Обман не удался. Когда я был на вершине, ступенька подо мной треснула. Много лет благородно выдерживала она хрупкую бабушку, но меня, пусть и в бабушкином переднике, не вынесла.

– Ты как? – спросил Сергей.

– Нормально.

Я ободрал кожу и подвернул ногу. Но с лестницы спустился только на одну, сломавшуюся, ступеньку.

– Ладно, слазь. Я починю.

Когда я спустился вниз, бармен с грустью уставился на передник. Пятна от ягод въелись в застиранную цветастую ткань. Карманы по бокам оборвались, будто не выдержали тяжести бабушкиных забот.

Сергей отвернулся от нахлынувших воспоминаний. Теперь и ему стало неудобно.

3.4.3. Лестница

В хозяйстве бабушки мы нашли несколько подходящих для перекладины брусков.

– Сколько, говоришь, яблок на литр пюре ушло? – озабоченно спросил Сергей.

– В идеале, килограмма два. У меня из трех кило вышло.

Сергей прикинул в уме и сказал:

– У тебя нет столько яблок.

– Для чего? – не понял я.

– Ну смотри. Бочка от пива по сто литров. Для деревни одной бочки мало. Про Солнечный я вообще молчу.

Мы положили лестницу на землю. Сергей приставил один из брусков.

– Можно попросить в деревне, – с сомнением сказал я. – Это же для общего дела.

– Ты бы поспешил.

Я не понял.

– На неделе машины в город ездили. Да заготовки у всех. Сан Саныч яблоки скупает. Дождешься, что ни у кого их не будет. Так, что ли?

– Пошел бы ты лучше в кабак, – рассмеялся я.

Бармен пожал плечами.

Я задумался. Как крепить лестничную ступень. Проблемы нужно решать по мере поступления, это все знают.

3.5. Яйца в корзине

3.5.0. Одни проблемы

Председатель деревни ковырял в зубах, Павел Никифорович кивал головой, Толик обводил взглядом присутствующих. Анна Павловна с мужем ждали, что выскажется кто-то другой.

– Сколько надо-то, сынок? – решилась баба Тома.

И после нее заговорили все и разом.

– А коли не выйдет? Коли урожай к чертям? – беспокоился дед с окраины.

– Не угомонится все, – усмехался Зиновий Аркадьевич.

– Да в город тебе надо, парень! – говорил Ефрем, махая на меня рукой. – Зима скоро. Замерзнешь.

Данилыч, лузгая семечки и бросая шелуху на пол, гаденько улыбался. Но на него я в тот момент злился меньше, чем на остальных.

До собрания я обговорил с деревенскими идею варить сидр, спросил, сколько яблок может передать мне каждый, и ни один не высказал лично то, что сейчас высказывал при всех, в общем шуме, чужими голосами укрепленный в сомнениях.

Я поднял руку:

– Слушайте!

Мой голос потонул в гомоне.

– Слушайте!