Иннокентий едет в деревню

Никогда я не был так близок к осознанию момента. Никогда так быстро не отрешался. На бабушкином доме не стоял молниеотвод, зато висела телевизионная антенна.

3.0.5. Спасение

Проснулся я от стука в окно.

Щелкнул выключателем на настольной лампе, но света по-прежнему не было.

Я вышел на веранду. За окном кто-то водил фонарем по траве.

– Деньги есть? – спросил знакомый голос, когда я открыл дверь.

Уловив мое смятение, дядя Паша посветил себе в лицо.

– Молния в трансформатор попала, на подстанции. На электрика надо, так по дворам хожу, собираю. А то месяц без света сидеть.

– Сколько надо?

Я позаимствовал у него фонарь и вернулся в дом. Нашел кошелек, отсчитал. В конце концов, я этому трансформатору жизнью обязан.

Взяв фонарь и деньги, дядя Паша ушел.

Я затопил печь и поставил чайник.

У меня не было волшебного пива, чтобы обеспечить деревне безбедное существование. Но у меня были деньги. Правда, немного. А что потом?

3.1. О душевном

3.1.0. Баба с ведрами

Я вытащил наверх ведро, полное мутной воды. Поставил на лавку. Подождал, надеясь, что песок осядет на дно. Вылил воду обратно в колодец. Пить ее не годилось.

На другом конце деревни была колонка. Я вышел на дорогу и увяз в грязи. Вся в рытвинах и лужах, разбитая комбайнами.

– Не качает, – сказала соседка Клара, идущая мне навстречу. На плечах у нее лежало коромысло, и, судя по всему, ведра были пустыми.

«Плохая примета», – подумал я. Но сплюнул на землю и переспросил:

– Не качает?

– Все тут поломали, черти, – на ходу бросила соседка Клара.

– Черти?

– Что пахали на поле твоем, – она встала в угрожающую позу. Я заметил, что соседка Клара считает поле не бабушкиным, а моим, и обрадовался. – Все изгадили. А дороги! Смотри на дороги. Месяц почтальона жду, не дождуся. Как застрял со своим лесипедом, так носа не кажет. Как жить-то теперь прикажешь, а?

Я думал, что ответить, но она не стала ждать. Прошла мимо. Сжалилась, оглянулась:

– В Солнечный нужно, там колонка.

Я пошел за соседкой Кларой.

– Да ругаются они.

– Кто?

– Да в Солнечном. Что воду у них всю попили, – продолжала соседка Клара. – Пивом-то не плотим. Что теперь делать, не пойму.

3.1.1. Первый вор на деревне

Первым, кого мы увидели на колонке в Солнечном, был Зиновий Аркадьевич, председатель деревни Шахматная, старожил и просто потребитель чужих водных ресурсов.

Он как раз закончил наполнять огромную канистру и ставил ее в тачку рядом с другими.

– Приветствую, – насмешливо поклонился он.

Соседка Клара по-свойски подошла к тачке и заглянула внутрь:

– Вона сколько уже набрал! А в мешке что?

– Да вот, думаю, мусор выкину.

– А у нас что?

– Так это в другую сторону, – возмутился Зиновий Аркадьевич. – Что мне два раза ходить! Оно мне надо? А мусор у нас месяц как не вывозят. Дороги-то какие, сама видела!

Я встал в очередь за соседкой Кларой и воровато осмотрелся. Не покидало ощущение, что мы совершаем грабеж среди бела дня. В Солнечном поселке жил дед Алисы, который и так был не лучшего мнения обо мне.

Когда я очередной раз оглянулся на дорогу, увидел солидного мужика в белой рубашке. Подходя к нам, он широко улыбался. Это было не к добру.

– Воду у нас берете?

– Берем, – ответил Зиновий Аркадьевич запальчиво. – Где ее еще взять?

– У себя в деревне? – подсказал незнакомец.

– Нету там ничего. И у вас тоже нету, – дед почесал затылок. – Не идет вода, и все. Что за ерунда?

Из крана в шестую канистру председателя капнуло пару раз.

– Пожар был. Всю воду из башни выкачали. Ничего, сегодня машина придет, новую наберем.

– Мы с тобой, как председатели, – начал Зиновий Аркадьевич, – могли бы обговорить.

Я прикинул, во сколько мне обойдется соглашение председателей. Учитывая, что у односельчан деньги не водились, а последние и вовсе ушли на починку трансформатора, во много.

– Давай обмозгуем, – сказал местный старожил.

– Щас, только воду свезу, – сказал Зиновий Аркадьевич.