Из пепла

– Да, да. То, что мы собираемся сделать – невероятно и чрезвычайно сложно, но мы справимся, и вы нам с этим поможете.

Старик расплылся в улыбке и Одаренный вдруг понял, что его обманули. Максимилиан усыпил его бдительность, чтобы понять насколько Тельварт разбирается в том, ради чего его пригласили. Седой пройдоха вёл его к этому моменту с самой встречи, и Одаренный едва удержался от того, чтобы обратиться к Тени и вскрыть разум Максимилиана.

«Проклятье!» – его сердце забилось быстрее, когда могущество полилось сквозь осколок потусторонней реальности, но Тельварт одёрнул себя.

«Ещё не время, пока нет».

Цвета, ставшие невыносимо яркими, снова потускнели и Тень отступила. Не ушла совсем, но осталась на границе зрения: она будет ждать, и в следующий раз ему не устоять перед искушением.

– А если… – Тельварт не успел даже закончить, как глаза Максимилиана сверкнули гневом.

– Никаких если! – он ударил кулаком по столу. На лбу старика запульсировала жилка и Одаренный удовлетворённо кивнул.

Теперь он увидел, что за личиной поверхностного простака скрывается безжалостный манипулятор. Но он недостаточно хорош раз не может унять свой гнев, и Тельварт обязательно сыграет на этом, когда придёт время. А оно обязательно придёт.

– Каждый, кто пришел сюда, больше не властен над собой, пока эксперимент не завершится. И, во имя Триединства, лучше будет, если он завершится успехом, – Максимилиан закончил, и его лицо снова подернулось лёгкой дымкой безразличия, но было уже поздно.

Наконец-то вся ложь была развеяна, маски сброшены, а уродливая правда вышла на сцену и поклонилась зрителям. Они – узники Аристида, ради свободы и самой жизни им придётся закончить самый безумный эксперимент в истории человечества.

В Западной Империи во времена, когда рабство ещё не было запрещено и порицаемо, говорили так:

«Чтобы ваш раб не сбежал, вы можете сделать так, чтобы он не хотел убегать. Но надёжнее будет всё же заковать его в кандалы».

В письме Тельварта пытались убедить, что убегать глупо, но теперь кандалы защёлкнулись, и ему оставалось лишь смириться и ждать.

Так, наверное, думал Максимилиан. Он выглядел крайне довольным собой, глядя на помрачневшее лицо Тельварта.

«Приятно будет увидеть, как улыбка слезает с этого самодовольного лица вместе с кожей» – глаза Одаренного сверкнули синим огнём, но старик-распорядитель уже встал и ушёл по своим делам.

Тельварт больше не полагался на случай или судьбу. Он хорошо уяснил, что только чётко выстроенный план может привести к успеху, и у него за плечами была уже без малого сотня лет опыта в этом деле.

Глава 5

– У нас нет жестких временных рамок! – одухотворённо вещал Максимилиан на утреннем собрании. – Но!

Он поднял палец, внимательно оглядывая всех собравшихся. Сощуренные так, что превратились в две чёрные щёлки глаза прошлись по каждому, будто распорядитель лично подозревал их в подготовке диверсии и предательстве.

Одаренный опустил взгляд также, как и остальные, не желая привлекать лишнего внимания. Попытки наладить контакт с остальными исследователями провалились, но он всё же смог добиться кое-каких результатов и теперь с нетерпением ждал момента, когда взойдут посеянные им семена хаоса.

– Но! Его Величество Аристид имеет крайнюю необходимость в новом агенте, так что нам необходимо поднажать! Надеюсь, вы не собираетесь кусать руку, которая вас кормит, и не будете чинить никаких препятствий! Это необходимо для вашего же блага. – Максимилиан скрестил руки на груди и снова обвёл всех присутствующих суровым взглядом, словно они не работали последние три недели каждый чёртов день по четырнадцать часов, валясь с ног от усталости.

– Последствия спешки могут быть катастрофическими! – Тельварт стоял в самой гуще толпы и потрясал кулаками. Его уверенный голос далеко разнёсся по залу, пробуждая в сердцах забитых людей потухший огонь. – Мы вершим историю, а нас подгоняют палкой, словно скот, идущий с выпаса! Аристид забывает, что мы не ломовые лошади, которых можно выжать досуха и выкинуть!

Слова Одаренного всколыхнули толпу, и Максимилиан недовольно нахмурился. Люди зароптали, но критической массы недовольства всё ещё не хватало, чтобы выкрики перешли во что-то более серьёзное. Людям не хватало решимости, и Тельварт, обратившись к своей силе, слегка подтолкнул тех, кто колебался сильнее других.

– Верно! Нельзя спешить! – Студий и Лендер, два исследователя, работавшие за соседним с Тельвартом столом, вскочили со своих мест.

Со стороны сложно было признать в них исследователей: оба широкоплечие и бородатые. Их можно было бы принять за братьев, но волосы Студия сверкали яркой рыжиной, а борода Лендера, казалось, была соткана из нитей цвета самой тёмной ночи.

Одаренный случайно услышал, что Студий и Лендер партнёры, и что их исследования были связаны с обработкой элиэнита. Судя по говору, мужчины пришли с севера, а значит за наружной суровостью и холодом скрывалась раскаленная магма ярости. Той самой ярости, из-за которой северян боялись и называли дикарями. Той самой ярости, которая может стать искрой, пробуждающей пламя.

– Мы требуем передышку!

– Кажется, вы до сих пор не поняли, – процедил Максимилиан и трижды стукнул деревянным молоточком по столу. – Вы здесь делаете то, что вам говорят, и тогда, если преуспеете, то будете свободны.

Дверь за спиной старика открылась и из неё вышли восемь крепко сложенных агентов тайной полиции. Он указал на Студия и Лендера.

– Этим выскочкам нужно объяснить истинное положение дел!

Лица мужчин окаменели, когда агенты тайной полиции направились к ним. Студий сжал кулаки и сделал шаг вперёд, но в следующее мгновение сверкнули клинки, и Лестер положил руку на плечо друга. Остальные исследователи не поддержали забастовку, а идти вдвоём с голыми руками против восьмерых вооруженных бойцов – самое настоящее самоубийство.

В гробовой тишине агенты тайной полиции увели двух провинившихся исследователей и дверь за ними захлопнулась, ставя жирную точку в утреннем собрании.

Через три дня мужчин вернули. Они молчали, только изредка переговариваясь между собой, и со злостью смотрели на людей, которым не хватило мужества выступить против Максимилиана и его цепных псов. Северяне держались гордо и уверенно, но Тельварт видел, как они вздрагивают всем телом, когда слышат топот тяжелых сапог за дверьми лаборатории.

Одаренный успел мельком увидеть, что Студию и Лестеру в наказание за попытку бунта выбили все зубы. Работа стала ещё более напряжённой. Люди почти не разговаривали и стали недоверчиво коситься друг на друга.

Бунта не вышло, но результат устроил Тельварта. Почва для тех семян, что он посеял, была готова, и осталось совсем недолго до того момента, как они взойдут.

***

– Сегодня знаменательный день! – провозгласил Максимилиан с трибуны, специально собранной в лаборатории для этого случая. – Мы наконец смогли собрать головоломку, которая принесёт роду Лилеад процветание и власть, а нам – неувядающую славу!

Уверенный в успехе эксперимента старик разоделся как павлин: мантия ярко-зеленого оттенка переливалась серебряным и золотым шитьем, а её рукава украшали изумруды размером с воробьиное яйцо. Не хватало только короны на голове. Впрочем, её не было лишь физически – по лицу Максимилиана явно читалось, что сегодня он ощущает себя как минимум королём. И многие присутствующие разделяли его энтузиазм. Месяцы упорной работы подошли к концу и наконец принесли свои плоды. Сегодня будет создан совершенный агент тайной полиции – искусственный Одаренный.

На горизонте маячили вознаграждение и свобода.

«Жаль, что достичь горизонта невозможно» – проворчал про себя Тельварт.

Он не питал надежд относительно того, что их отпустят. Слишком много они узнали и слишком многим рисковал бы Аристид, давая своим политическим противникам стольких потенциальных информаторов.

Создание Одаренного станет переломным моментом, после которого им останется либо смириться с жизнью рабов, либо умереть. Не только Тельварт придерживался такого мнения, но из нескольких десятков мужчин едва ли набралась бы дюжина тех, у кого хватило мужества принять правду и не цепляться за несбыточную надежду о свободе.

– Всем занять свои места! – скомандовал напыщенный старик, властно взмахнув своим маленьким деревянным молотком. – Мы начинаем новую эпоху! Эпоху Терениса и Лилеад!

Исследователи поспешно распределились по местам, причём рядом с «ненадёжными» людьми Максимилиан поставил по паре охранников. Распорядитель не желал рисковать, но всё равно привёл исследователей на ритуал пробуждения. Максимилиан не мог смириться, что момент его триумфа увидит так мало людей, и позволил себе эту слабость.

Подопытный мужчина по имени Инсидий лежал на столе, притянутый толстыми кожаными ремнями. Грудь мужчины медленно поднималась и опускалась, показывая, что тот всё ещё жив.

Инсидий, на счастье или на беду, оказался наиболее живучим экземпляром из всех, предоставленных Аристидом. Будущего Одаренного накачали снотворным, чтобы он не сошел с ума от боли во время операции, как было с предыдущими экземплярами во время тестов.

Напряжение повисло в воздухе, тяжелым покрывалом укутав всех участвующих в эксперименте. В зале стоял резкий запах химикатов, и непривычные к нему охранники периодически чихали, прогоняя многозначительную тишину.

В моменты застывшей тишины Тельварт прикрывал глаза и обращался к ветвям своего плана, выискивая слабые звенья, но каждый раз убеждался в его совершенстве.

Шум. Тишина. Проверка плана. Нервозная обстановка выводила Одаренного из себя, и он внимательно пригляделся к распорядителю.

Даже вечно уверенного в себе Максимилиана, казалось, поглотили сомнения. Но время пришло и, крякнув от усилия, старик дёрнул рычаг, запускающий разогрев печи. Раскалённый воздух завыл, продуваемый могучими мехами через жерло печи, и вой разнёсся по залу, отражаясь от стен и создавая жуткое эхо.